Ник Картер - Преступление французского кафе (сборник)
– Вы точно знаете, что тот мужчина не находился в номере «Би», когда раздался выстрел?
– Я в этом уверен.
– Он мог вернуться.
– Нет, парадная дверь там закрывается с громким стуком, и я бы его услышал, как услышал, когда мужчина выходил. А если бы он заходил через другую дверь, его бы увидел этот человек.
– То есть вы его вовсе не видели?
– Да.
– Значит, вы не знаете, Джоунс это был или нет.
– Не знаю. Но я уверен, что он не убийца.
– Думаете, это было самоубийство?
– Несомненно. Что еще там могло случиться? Та женщина осталась в номере одна.
– В номере мог быть еще кто-нибудь.
– Нет. Наш официант говорил, что они были вдвоем.
– Вы имеете в виду Корбута?
– Кажется, его так зовут. Это тот парень, который исчез.
– Как вы объясните его исчезновение?
– Никак. Но, возможно, он испугался, что его впутают в это дело. Может быть, он не хочет связываться с полицией, даже как свидетель.
– Откуда он узнал, что за дверью стоит кеб?
– Я об этом много думал. Про кеб упоминали в газетах. Наверное, он как-то незаметно вышел через парадную дверь, остановил кеб, а потом зачем-то вернулся. Может, хотел забрать одежду, но так и не решился.
– А как же рассказ кебмена о человеке, который первым нанял кеб?
– Этот кебмен лжет. Это очевидно.
– Боюсь, что да. Скажите, мистер Хаммонд, мог Корбут или Гаспар войти в номер «Би» так, чтобы вы этого не услышали?
– Запросто. Святые небеса, а я об этом не подумал! Один из них может быть убийцей!
От этих слов Гаспар сделался белее мела. Он настолько испугался, что позабыл английский, на котором изъяснялся довольно бегло, и принялся оправдываться на своем родном языке.
– Благодарю вас, мистер Хаммонд, – сказал Ник, как будто не заметив отчаяния Гаспара. – Больше я к вам вопросов не имею, но буду весьма обязан, если вы задержитесь еще на несколько минут.
Ник пошел в другую комнату, где, как ему было известно, его дожидался Патси. В доме Ника действовала система специальных сигналов, благодаря которой сыщик всегда знал, что к нему зашел кто-то из его людей.
– Патси, – сказал сыщик, – наверху человек, за которым вам нужно проследить.
– Гаспар?
– Нет, человек, который называет себя Хаммонд. Гаспар опознал в нем посетителя кафе из номера «Эй».
– Послушайте, – промолвил Патси, – это я дурак или Гаспар лучший в мире опознаватель?
– Что вы хотите этим сказать?
– Мне кажется странным, что он моментально опознает людей и нисколько не сомневается в своей правоте. Если здесь все по-честному, можно мне взять напрокат на пару деньков его удачу? Опознание на железной дороге мне кажется фальшивым. Я вообще не верю, что он собирался помогать вам ловить преступника. Лично я считаю, что он просто указывал на кого попало.
– Но Хаммонд признает это.
– Он говорит правду?
– Нет, – сказал Ник с особенной улыбкой. – Я так не думаю.
– Выходит, Гаспар лжет сейчас, и он точно так же мог обманывать в случае с Джоунсом.
Ник бросил на юного помощника проницательный взгляд. Патси ему нравился, и он давал возможность молодому человеку развивать свои теории в каждом деле, в расследовании которого тот принимал участие.
– Друг мой, – сказал знаменитый сыщик, – скажите, что вас настроило против Гаспара?
– Он собирается сбежать.
– В самом деле? Это уже серьезно!
– Это так. Мне об этом стало известно от одного человека из кафе, а ему рассказал Корбут.
– Корбут?
– Да. Есть еще одно подозрительное обстоятельство. Одна француженка собирается покинуть старый добрый Нью-Йорк одновременно с Гаспаром. В солнечную Францию они возвращаются вместе. Об этом не знает никто, кроме человека, с которым я разговаривал. Гаспар думает, что Корбут – единственный, кому это было известно. Так что, если Гаспар действительно совершил это преступление, если он забрал у этой женщины что-то ценное, в его интересах убрать Корбута с дороги. Что, если он заплатил Корбуту, чтобы тот сбежал первым? Что, если он сейчас опознает всех кого ни попадя, чтобы переключить на них наше внимание и дать ему возможность исчезнуть?
– Это стоит проверить, – сказал Ник. – В любом случае вы не упускайте из виду Гаспара, а к Хаммонду я приставлю кого-нибудь другого.
Глава VI
Миссис Джоунс
В расследовании не происходило ничего существенного до следующего дня, когда Ник наведался в полицейское управление поговорить со старшим инспектором Бирнсом.
– Та женщина уже практически опознана, – сказал старший инспектор. – Я почти не сомневаюсь, что это действительно жена нашего задержанного.
– Похоже на то, – согласился Ник.
Тут принесли карточку, и старший инспектор, бросив на нее взгляд, негромко присвистнул. Потом он передал карточку Нику. Когда Ник прочитал имя, мужчины обменялись взглядами и понимающе улыбнулись.
– Миссис Джоунс, – сказал Ник. – Это новый поворот в деле.
– Это грандиозное дело, и я очень рад, что вы оказались на месте действия.
Он повернулся к полицейскому, который принес карточку, и распорядился пропустить миссис Джоунс.
В кабинет вошла молодая женщина примерно одного роста с несчастной жертвой трагедии в кафе и очень сходная с ней фигурой.
Овал лица у этой женщины был другим, но цвет кожи был таким же, что и у убитой. И у обеих были большие светло-голубые глаза и очень пышные волосы необычного оттенка. Но тот, кто видел лица обеих женщин, никогда бы их не перепутал.
А вот одеты они были совершенно одинаково. Миссис Джоунс пришла в полицейское управление точно в таком же платье, какое было на убитой в номере «Би».
Миссис Джоунс заметно нервничала, но старалась держать себя в руках.
– Вы арестовали моего мужа, – начала она. – Говорят, его обвиняют в том, что он убил меня.
Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась довольно вялой.
Старший инспектор жестом предложил женщине сесть.
– Мистер Джон Джоунс содержится у нас, – сказал он. – И его подозревают в убийстве.
– Я читала об этом, – отозвалась женщина. – Да, против него как будто нашлись какие-то улики, но я-то, разумеется, знаю, что он не виновен.
– Почему?
– Потому что я была с ним, когда произошло преступление. В тот вечер в половине восьмого мы с ним шли к Центральному вокзалу. Пообедали мы у себя дома, и те люди, которые говорят, что видели, как мы уходили, не обманывают. Но потом мы вернулись. Сначала я хотела ехать на дневном поезде, но передумала. Поэтому мы вернулись и пообедали. Во второй раз никто не видел, как мы входили или выходили. После обеда мы пошли на вокзал, и в восемь десять я села на поезд до Мэйсвилла, это в десяти милях от Олбани. У меня там дом. В Олбани я приехала в среду утром и следующие сутки провела с друзьями. Потом я поехала в Мэйсвилл, где узнала новости и сразу же вернулась в Нью-Йорк.
