Агата Кристи - Унесенный потоком
— У вас нет никаких сомнений?
— Нет.
— Вы не можете ошибаться?
— Нет.
— Благодарю вас, майор Портер. Вызывается миссис Гордон Клоуд.
Розалин встала, прошла мимо майора Портера, взглянувшего на нее с любопытством. Она же не обратила на него никакого внимания.
— Миссис Клоуд, полиция вам показывала тело покойного?
Она вздрогнула.
— Да.
— Вы категорически заявили, что этот человек совершенно вам незнаком?
— Да.
— Учитывая заявление, только что сделанное майором Портером, желаете ли вы изменить ваши показания?
— Нет.
— Вы до сих пор категорически утверждаете, что покойный не был вашим мужем, Робертом Андерхеем?
— Это тело не моего мужа. Утого человека я никогда прежде не видела.
— Послушайте, миссис Клоуд, майор Портер определенно опознал в покойном своего друга Роберта Андерхея.
— Майор Портер ошибся, — совершенно бесстрастно заявила Розалин.
— В этом судебном заседании, миссис Клоуд, вы не давали присяги, но вполне возможно, что вскоре вам придется отвечать в другом суде под присягой. Готовы ли вы присягнуть, что покойный является не Робертом Андерхеем, а незнакомым вам человеком?
— Я готова поклясться, что это тело не моего мужа, а незнакомого мне мужчины, — произнесла она отчетливо и без всяких колебаний. Ее глаза спокойно встретили взгляд коронера.
— Вы можете сесть, — пробормотал он.
Затем, поправив пенсне, он обратился к членам жюри, подчеркнув, что они должны решить, каким образом Энок Арден нашел свою смерть. Относительно убийства, заметил коронер, сомнений нет. Не может быть и речи о случайности или самоубийстве, или даже о непреднамеренном убийстве. Возможен только один вердикт — предумышленное убийство. Что же касается личности убитого, то точно установить ее пока не удалось.
Только один свидетель, человек прямого характера и неподкупности, на чье слово можно положиться, утверждает, что тело покойного принадлежит его бывшему другу, Роберту Андерхею. С другой стороны, смерть Роберта Андерхея в Африке от лихорадки была подтверждена властями и никаких сомнений не вызывала. В противовес заявлению майора Портера вдова Роберта Андерхея, ныне миссис Гордон Клоуд, категорически заявила, что убитый не является ее первым мужем. Это два диаметрально противоположных утверждения. Учитывая все это, следует признать, что нет конкретных фактов, указывающих на человека, совершившего преступление. Если же члены жюри придут к заключению, что такие факты есть, и что они действительно указывают на определенного человека, им следует учесть, что таких фактов явно недостаточно для объяснения мотива преступления. Убийцу наверняка кто-нибудь видел рядом с местом преступления, но при отсутствии показания такого свидетеля может быть только одно заключении: умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом. Такой вердикт дает полиции возможность провести дополнительное расследование.
Затем члены жюри прошли в комнату совещании, чтобы обсудить свой вердикт.
Обсуждение заняло три четверти часа.
Члены жюри вынесли вердикт: преднамеренное убийство, совершенное Дэвидом Хантером.
Глава 5
— Я так и думал, что они примут это решение, — извиняющимся голосом произнес коронер. — Таковы местные предрассудки! Чувства преобладают над разумом.
После дознания коронер, начальник полиции, суперинтендант Спенс и Эркюль Пуаро собрались на совещание.
— Вы сделали все, что было в ваших силах, — заявил начальник полиции.
— Еще рано говорить об этом, — бросил нахмурившийся Спенс.
— Кроме того, это дознание стесняет наши действия. Вы знакомы с Эркюлем Пуаро? Именно он разыскал Портера.
— Я слышал о вас, месье Пуаро, — любезно произнес коронер.
Пуаро тщетно пытался сохранить скромность.
— Месье Пуаро заинтересовало это дело, — с усмешкой заметил Спенс.
— Да, это так, — согласился Пуаро. — Можно сказать, я оказался замешанным в него до того, как оно стало реальностью.
В ответ на недоуменные и заинтересованные взгляды Пуаро рассказал о том, как стал свидетелем странной сцены в клубе «Коронация», когда впервые в своей жизни услышал имя Роберта Андерхея.
— Это дополнительная деталь к показаниям Портера, — задумчиво произнес начальник полиции. — Ее следует учесть, когда дело будет рассматриваться в суде. Выходит, Андерхей действительно решил симулировать смерть и воспользоваться именем Энока Ардена.
— Да, но будут ли слова ныне мертвого человека, — пробормотал далее начальник полиции, — восприняты как очевидный факт?
— Едва ли, — в задумчивости произнес Пуаро. — Но все это наводит на очень интересные предположения.
— Нам нужны не предположения, — заметил Спенс, — а конкретные факты. Нам нужен человек, который мог видеть Дэвида Хантера в «Олене» или поблизости от него во вторник вечером.
— Найти такого свидетеля не составит труда, — нахмурившись, произнес начальник полиции.
— Возможно. Но только в том случае, если б это произошло за границей, — скажем, у меня на родине, — возразил Пуаро, — где полно маленьких кафе, и всегда найдется человек, любящий выпить вечером чашечку кофе. Но в провинциальной Англии…
Пуаро развел руками.
Суперинтендант кивнул головой.
— Некоторые из местных любят сидеть в кабаках до самого их закрытия, но большинство предпочитает коротать время дома, слушая, скажем, девятичасовые новости. И если вы вечером между половиной девятого и десятью окажетесь на главной улице, то увидите, что она совершенно пуста, что на ней нет ни души.
— Вы хотите сказать, преступник рассчитывал на это? — спросил начальник полиции.
— Возможно, — ответил Спенс с довольно мрачным выражением лица.
Наконец, начальник полиции и коронер удалились. Спенс и Пуаро остались вдвоем.
— Я смотрю, вам не нравится это дело? — с сочувствием произнес Пуаро.
— Меня беспокоит этот молодой человек, Дэвид Хантер, — ответил Спенс. — Он из того разряда людей, с которыми не знаешь, как себя вести. Когда они совершенно невиновны, они держатся как преступники. И, наоборот, когда их вина не вызывает никаких сомнений, они разыгрывают из себя кротких овечек.
— Вы считаете, что это именно он совершил преступление? — спросил Пуаро.
— А вы что, думаете иначе? — вопросом на вопрос ответил Спенс.
Пуаро развел руками.
— Хотел бы я точно знать, — сказал он, — что у вас есть против него.
— Вы имеете в виду не только прямые факты, но и косвенные?
