Миермилис Стейга - Последняя индульгенция. «Магнолия» в весеннюю метель. Ничего не случилось
– Моя старуха уехала к дочери, понянчить внука, – словно оправдываясь, проговорил Стрелниекс. – Иначе мы приняли бы вас получше. Она такое печенье печет – куда вкуснее, чем покупное. Ну, давайте за стол. Я ведь и сам служил когда–то в чекистах. Лет сорок назад. Понимаю, что у вас за работа. Этого Пуце я сразу раскусил Видно, крупная птица. Разве не так?
– Похоже, – согласился Розниекс. – Раньше уже судился.
– Ну вот, – обрадовался Стрелниекс. – У меня на таких типов острый глаз. За версту чую бандюгу.
– Поэтому вы так легко его и опознали?
Стрелниекс смутился, но ненадолго.
– Ну почему же. Я ведь видел, как он тогда вылез из машины.
– Точно он? А может быть, третий, тоже небольшого роста? Лица ведь в темноте не разглядеть было?
Стрелниекс помолчал, соображая.
– Да нет, Пуце это был. Шел такими быстрыми шажками, третий двигается куда медленнее.
– Ну, а если между этими четырьмя вообще не было настоящего преступника?
Старик был поражен.
– Как это – не было преступника? – Он непонимающе повернулся к Розниексу. – Один–то должен быть! Иначе к чему весь цирк? Стали бы вы сюда приезжать без преступника! Вы–то хорошо знаете, кто он. Вы что, хотите дурачком меня выставить? – Он и на самом деле был возмущен.
В ответ Розниекс пробормотал что–то, потом спросил:
– От вас можно позвонить?
– Пожалуйста, вот телефон, – сухо ответил Стрелниекс. Он рассердился на следователя, который повел себя так странно, стал запутывать ясное дело.
Розниекс набрал номер.
– Улдис? Ну что, сознался Пуце? Нет? Так я и думал. Ладно, я сейчас приеду.
«Ирония судьбы, – думал он, направляясь к управлению внутренних дел, – старик опознал Пуце только потому, что был уверен: между предъявленными обязательно должен находиться преступник. Но поработали все же не зря: Стрелниекс запомнил приметы преступника – небольшого роста, ходит мелкими шажками, движения резкие, одет в комбинезон, на ногах сапоги».
XXV
Стабиньш, в темно–синей спецовке, с кепкой на голове, чинил аппарат в телефонной будке. На противоположной стороне улицы стукнула дверь и вышли Лубенс и Ромуальд. Оживленно переговариваясь, они направились по улице в сторону центра города.
Стабиньш обождал, пока они не скрылись из виду, повесил сумку с инструментами на плечо и не спеша перешел улицу. У подъезда Лубенса он остановился, посмотрел в ту сторону, где исчезли оба мужчины, затем вошел в дверь. В лифте нажал кнопку пятого этажа. Лифт скользил медленно, остановился плавно, без толчка. Улдис вышел и позвонил в дверь.
Открыли тотчас же. Элегантная женщина в коричневом брючном костюме вопросительно посмотрела на Стабиньша.
Он на миг смутился:
– Боюсь, мне придется задержать вас немного. Но надо проверить батареи отопления. Зима скоро. Все должно быть в порядке, чтобы вы не мерзли.
Женщина равнодушно пожала плечами.
– Заходите, если так, не стойте в дверях. – На ее губах промелькнула улыбка.
Улдис долго вытирал ноги.
– У вас радиаторы под всеми окнами?
Женщина молча отворила дверь с левой стороны прихожей. Там находился кабинет. Улдис протиснулся перед письменным столом, осмотрел радиатор, повернул регулятор в одну, в другую сторону.
– Регулятор вроде в порядке? – посмотрел он на женщину.
– Не помню, чтобы мы жаловались.
– Это окно во двор? – Улдис выглянул в окно. – Красивая осень.
– Вы случайно не художник по совместительству? – усмехнулась женщина.
– Есть такой грех, – Улдис смущенно опустил длинные ресницы. – Занимаюсь с детских лет. Особенно люблю пейзажи. У меня дома их целая коллекция.
«Простачок, – решила женщина, открывая дверь по–современному обставленной столовой. – Или притворяется. Да пусть притворяется, мне–то что за дело…»
Словно опасаясь наследить в комнате, Улдис осторожно подошел к окну, выглянул наружу, потом наклонился к радиатору. В спальне он постоял у окна чуть дольше
– Улица отсюда выглядит совсем иначе! – удивленно проговорил он. – Сверху совсем другой вид, ей–богу.
– Сверху всегда удобнее смотреть и лучше видно, – вновь усмехнулась хозяйка.
Ей почему–то стал нравиться наивный паренек, которому нравились пейзажи. Казалось, в нем было что–то чистое, естественное. Но вовсе не дурачок при этом. Под внешней наивностью женщина ощутила какую–то скрытую и непонятную жизненную мудрость.
«Смотреть–то сверху лучше, но не все лучше видят, – подумал Улдис. – Иной чем выше поднимается, тем меньше видит то, что происходит на грешной земле…»
Его мысли прервал телефонный звонок. Склонившись к батареям, он старался не упустить ни единого слова. Телефон стоял тут же, на ночном столике. Хозяйка мгновение раздумывала, вынести ли аппарат в столовую и оставить мастера здесь одного, или говорить при нем. Телефон нетерпеливо звонил. «Женщины, женщины, – внутренне улыбнулся Улдис. – Наряды и всякое барахло всегда на первом плане».
Женщина сняла трубку.
– Я уже полчаса жду, – услышал Улдис капризный голос.
– Хорошо, что ты позвонила. Мой только что ушел на какую–то выставку, вернется не скоро. Приходи смело, – и она положила трубку.
– Я бы не стал беспокоить вас в воскресенье, – извинился Улдис, – но по будням никого не мог застать.
– Почему? По вечерам мы всегда дома. Вы когда были?
– Кажется, в прошлый вторник.
– Весь вечер были здесь.
– А может, в среду?
– Может статься.
Хозяйка, кажется, вспомнила о необходимости принять гостью, и решила поскорей избавиться от говорливого мастера.
«Надо бы проверить радиаторы еще где–нибудь, – подумал Улдис, когда дверь за ним захлопнулась, – чтобы не возникло подозрений. Интересно, однако, какие гости приходят сюда в отсутствие мужа».
Он уже спускался по лестнице, но остановился. «Стоп. Так можно с ней разминуться». Вернувшись на площадку, он вызвал лифт. Горожане без особой надобности не ходят пешком.
«Ну да, – прикинул он, опускаясь в лифте. – Во вторник, двадцать четвертого, вечером Лубенс с женой были дома. Во всяком случае, так можно понять. Из их окон место, где стояла машина, увидеть нельзя. Значит, следить за ней Лубенс не мог. Но что за дружба у него с юным студентом? Черт его знает, – он пожал плечами. – Можно было сюда и не ходить. Умнее я от этого не стал».
Приближаясь к выходу из подъезда, Улдис услышал шаги на тротуаре. Он повернулся к электрическому выключателю, стал делать вид, что возится с ним. С улицы вошла женщина. Улдис боковым зрением видел, как она вошла в лифт.
