Энн Грэнджер - Зловещая тайна Вестерфилда
Мередит отошла от окна, пошла вокруг коттеджа с мыслью позвать Тома — скорей всего, тщетно. Маркби сообщил, что с ближайшими родственниками Лорримера еще не связались. Где-то же они должны быть. Если Филип позволял себе тратить деньги в «Мышастой корове», кто-нибудь из родных вполне мог ссужать его время от времени десяткой по почте. Тогда, значит, он не хранил писем, иначе Маркби нашел бы и установил отправителей. Нехватка информации раздражает. Недавно приехав, она не может много знать о Филипе. Хотя другие тоже не знают.
Разве что Сара. Мередит остановилась, закусила губу. Переехав в деревню с Евой и Робертом Фрименом, Сара часами просиживала в коттедже с Филипом, беседуя, наблюдая за его работой, пробуя свои силы в гончарном деле. Если кто-нибудь что-нибудь знает о нем, то именно она.
В глаза бросилось движение в соседнем саду. Из сарая вышел Берт, засеменил по дорожке с невысоким деревянным ящиком в руках, оставив открытой дверь, которая со скрипом раскачивалась на ветру. Мередит приблизилась к ограде и крикнула:
— Доброе утро, Берт!
Старик резко остановился, зыркнул на нее из-под козырька, потом сделал несколько шагов к забору.
— Чего в нем доброго?
— Миссис Ювелл, ваша племянница, — начала Мередит, — рассказала мне, что по деревне ходят нехорошие слухи о вашем сарае. Я знаю, полиция никакой связи не видит, но, знаете, его действительно надо расчистить.
— Она мне по мужу племянница, Перл, — педантично поправил ее Берт. — Уолтер племянник. А Перл племянница по мужу. И я ломаного гроша не дам за болтовню в деревне. Сплошь дураки и мошенники, на каждой улице.
— Можно зайти? — спросила Мередит. — Хотелось бы сад посмотреть. Я слышала, вы призы получаете.
Берт просиял:
— Ах! Вы худая, можете вон в ту дырку в заборе пролезть, где доски не хватает.
— Неудивительно, что коты сюда лазали, — заметила она, следуя подсказке. — Кстати, вы не видели кота мистера Лорримера? Я стараюсь его отловить.
— Нет, не видел, — сердито буркнул Берт. — Если увижу, кирпич в него брошу. Пропал — тем лучше. Сдох, надеюсь, вместе с другим.
— А с другим что случилось? — быстро спросила Мередит. Берт ухмыльнулся, и она продолжила: — Другого я нашла мертвым на кладбище, не хотела сообщать мистеру Лорримеру, поэтому веткой накрыла. Вы его унесли?
— Еще чего, — угрюмо хмыкнул старик. — Просто видел. Никогда ничего такого не делал. — Берт шаркнул ногой по земле. — Не трогал и не уносил.
— Послушайте, — твердо проговорила Мередит. — Куда вы бросили умершего кота? Полиция хочет его осмотреть.
— Для чего это? — спросил Берт, глядя на нее горящими глазами. — Что за чушь? Зачем копам дохлый кот? Если хотите знать, я в костер его бросил. Костер развел в углу кладбища. И скажу почему — если б кто-нибудь его увидел, меня обвинили бы. Сказали бы, будто я пошел, налил отраву… а ничего подобного не было. Вижу, валяется дохлый под веткой. Ну, думаю, надо что-то скоренько делать. Вытащил да и сжег, вот как!
Мередит вздохнула. Пожалуй, не стоит докладывать Маркби о данном факте.
— Где ваши лучшие овощи? — сменила она тему.
— Неподходящее время года, чтоб увидеть мои лучшие овощи, — ответил Берт. — Морковь была хорошая. Я получил первый приз за морковь. Сейчас подошла молодая капуста. — Он указал на ящик, который поставил на землю. — Выращиваю ее на рассаду для местных. Десяток обещал Уолтеру, он за ней должен приехать.
Мередит огляделась. Сад представлял собой чудо порядка и аккуратности. Она шагнула к двери сарая, заглянула внутрь. Более разительный контраст даже трудно представить. По углам громоздятся жестянки без этикеток, в том числе полностью проржавевшие. На вбитых в стены гвоздях висят старые сломанные инструменты. Хлипкими башнями высятся глиняные горшки для рассады. На полках выстроились загадочные затянутые паутиной бутылки. Валяются мотки проволоки, разнообразные палки; крышечки из фольги для молочных бутылок, нанизанные на черный шнурок; в кучу свалены старые пакеты из-под семян, заплесневевшие башмаки; парафиновые лампы свисают с крюков или тянутся поперек от стены до стены, как рождественские гирлянды.
— Ну и ну, — в благоговейном ужасе промямлила Мередит, — как вам что-нибудь здесь удается найти?
— Знаю, где что лежит, — проворчал Берт. — Ничего не трогайте. Тут уже была сегодня полиция, шарила, вынюхивала. Главный болван начал мне выговаривать. Расчистите, говорит, это опасно. Мы сами вывезем, если не можете избавиться от всего этого хлама. А я говорю, не хочу избавляться. Вещи нужные, ни для кого не опасные, кроме меня, а это уж мое дело.
Мередит провела рукой по стопке грязных пожелтевших газет, подняла верхнюю. Заголовок на первой странице гласил: «Президент Тито умер». Положила ее на место, присмотрелась к выцветшему чеку на бутылке на ближайшей полке: четыре шиллинга шесть пенсов. На старой деревянной щетке для чистки ковров красуется сидящий лев над двумя перекрещенными «Юнион Джеками»[19] и надпись «Сделано в империи». На швабре без ручки, испачканной каким-то маслом, виднеется изображение Георга V[20] и королевы Марии.
— Хорошие вещи, — упрямо повторил Берт. — Лучше тех, что нынче продаются.
— Скажите, — попросила Мередит, усевшись на перевернутое вверх дном ведро, — мистер Лорример давно жил рядом с вами?
Берт потер нос, устремив на нее злобный взгляд слезящихся глазок.
— Почти четыре года. И за все это время ни дня не занимался достойным трудом. Горшки лепил, и только.
— У него бывал кто-нибудь из посторонних, не местных? Родственники?
— Никогда никого не видел. У него был маленький фургончик, он на нем горшки возил в магазины. Потом сцепление полетело, и в последние месяцы не было ни машины, ничего больше. Не могу себе позволить, сказал он мне. Я ему говорю, деньги надо копить, не профукивать в пабах.
Значит, на «Мышастую корову» денег хватало, а на жизненно необходимый новый фургон нет, подумала Мередит. Она сменила тему:
— Вы говорили, у него бывали девушки.
Старик хитро ухмыльнулся:
— Женщины… ну да. Им надо было бы хорошенько подумать. Я все слышал! Знаю. — Он приставил палец к кривому носу, намекая этим старым традиционным жестом на собственную проницательность. Вид у него при этом был чисто дьявольский. — Мог бы сказать пару слов.
Мередит постаралась сдержать внезапно участившееся сердцебиение.
— Сказать полиции?
— Нет, — упрямо объявил Берт. — Шарили у меня в сарае, велели выбросить хороший садовый инвентарь, удобрения, таблетки от слизней и прочее… Зачем мне им что-нибудь говорить? Сами пусть разбираются. Им за это деньги платят. Пусть работают. Я скажу то, что знаю, когда захочу, вот как. Терпеть не могу сплетен. Уолтер едет за молодой капустой. Я ему сообщил, что уже есть.
