Доктор Фальк. Тайна серого монаха - Евдокимов Игорь

Как и во время недавнего матча время застыло. Василий Оттович видел, как убийца наводит ствол револьвера в сторону кухарки. Видел, как Клотильда Генриховна отступает. Видел, как из ее разжавшихся рук медленно падает на пол отколовшаяся ручка от чайника. Счет шел буквально на доли секунды.

Рука Фалька сама нащупала стоящую рядом кочергу. Отшатнувшись от кухарки, преступник невольно сделал несколько лишних шагов к Василию Оттовичу. Доктор взмахнул своим орудием, надеясь, что длины кочерги хватит, чтобы достать до убийцы в капюшоне.

Натянутая струна замедлившегося времени лопнула, отчего все дальнейшие события и звуки будто слились воедино.

Ручка от чайника упала на пол.

Убийца нажал на спусковой крючок.

Зубчик кочерги влетел туда, где по расчетам Фалька должен был находиться висок преступника.

Бахнул выстрел.

Клотильда Генриховна вздрогнула.

Пуля попала в дверной косяк в опасной близости от кухарки, взорвавшись облачком пыли щепок.

Фигура в капюшоне, не выпуская револьвера из рук, с грохотом рухнула на пол в противоположную от удара сторону.

Собрав в одно невероятно длинное мгновение все эти событие время, качнувшись словно маятник, вновь вошло в норму. Фальк выронил кочергу из рук и бросился к кухарке.

– Клотильда Генриховна, как вы? Он не попал в вас?

Старушка перевела удивленный взгляд с Василия Оттовича на дыру в дверном косяке, а с нее – на осколки чайника на полу.

– Как некультурно с его стороны, – изрекла Клотильда Генриховна. – Этот чайник достался вам от вашей дорогой Großmutter 15. Нужно прибраться…

С этими словами она развернулась и направилась в кухонный чулан на поиски совка и веника. Фальк проводил ее восхищенным взглядом. Он даже не брался разгадывать причину подобной невозмутимости Клотильды Генриховны. Что это? Наработанный с возрастом опыт? Саксонская выправка? Признаки деменции? Не важно! Важно, что Клотильда Генриховна спасла его жизнь и уцелела сама!

– Что случилось?! Кто стрелял?! – взволнованный Сидоров в один прыжок преодолел подоконник и ворвался в гостиную, рыская по углам горящим взглядом.

– Все хорошо, Александр Петрович, все уже закончилось, – успокоил его Фальк. – А где ваш монах? Тот, который стоял перед домом?

– Утек, сучий потрох! – выругался урядник. – У него рядом оказалась бричка, даже привязывать ее не стали. Вскочил на козлы и был таков…

Его взгляд упал на лежащую на полу фигуру в капюшоне.

– Стоп! Погодите! А это тогда кто?!

– Очень хороший вопрос, Александр Петрович, – усмехнулся Фальк. – Давайте-ка выясним.

Он подошел к незнакомцу, лежащему лицом вперед, перевернул его на спину и сорвал с головы капюшон.

– Эк вы его приложили! – уважительно присвистнул Сидоров, увидев кровавую рану на виске преступника. – Живой еще?

– Пульс есть, дыхание тоже, – быстро проверил Фальк. – Но не поручусь, что он долго протянет. А даже если выкарабкается, сохранит ли когнитивные функции…

– Кого сохранит? – переспросил урядник.

– Не останется ли идиотом на всю оставшуюся жизнь, – перефразировал доктор в понятных Сидорову научных терминах.

– Ааа, – понимающе кивнул Александр Петрович. – Но, позвольте, кто это? Не Вансовский и не Мельников! Хотя… Морда знакомая!

– Именно, – подтвердил Фальк. – Я его видел всего три раза, но узнаю. Это их кучер!

– Вот оно как! – протянул урядник. – Думаю, у нас появилась официальная причина нанести ночной визит господам коммерсантам. Составите компанию, доктор?

– С превеликим удовольствием! – согласился Василий Оттович.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

«Я весь ноябрь был психопатом!»

А. П. Чехов, 1887 год

– Слава Богу вы приехали! – этими словами урядника и доктора встретил Вансовский когда они подъехали к бывшему баронскому особняку. Всегда элегантный Федор Романович выглядел растрепанным и потерянным. Кажется, он уже несколько минут блуждал по поляне перед своим будущим пансионом. Во всем его виде явственно читалось облегчение от внезапного визита.

Между нападением на дом Фалька и их приездом прошло чуть более часа (Василий Оттович естественно отмерял время по своим карманным часам). У Коневских, соседей доктора, увлеченных конезаводчиков с подходящей фамилией, была одолжена двойка и открытая коляска. На ней Фальк и Сидоров заехали за врачом Федоровским и отвезли не до конца проснувшегося хозяина в его клинику, сдав ему попутно кучера. Тот продолжал пребывать в полном беспамятстве. Из больницы урядник и доктор со всей возможной в темноте скоростью помчались в пансион.

– Что такое, Федор Романович, что случилось? – спрыгнув с подножки коляски спросил Фальк Вансовского.

– Вы были правы, Василий Оттович, о, вы были правы, а я ошибался! – заламывая руки вскричал коммерсант. – Харитон сошел с ума. Боюсь, что он может представлять угрозу для себя и для окружающих!

– Где он? – требовательно спросил Сидоров.

– Закрылся у себя в комнате!

– Идемте, покажете нам дорогу, – скомандовал урядник. – По дороге расскажете, что произошло.

– Конечно, прошу за мной! – Вансовский развернулся и поспешил обратно в дом. Сидоров и Фальк ринулись следом. Федор Романович на бегу начал тараторить: – Я проснулся от того, что наша коляска с грохотом влетела во двор. Спустившись в холл, я застал там Харитона. Он пребывал в каком-то маниакальном состоянии. Твердил об убийствах и сокровищах. Я попытался расспросить его, но, кажется, сделал только хуже. То, что Харитон открыл мне – поистине ужасно.

Тем временем они взлетели вверх по лестнице и достигли солидной, недавно установленной дубовой двери.

– Он должен быть там, – выдохнул Вансовский.

– Посторонитесь, – попросил Сидоров и несколько раз ударил в дверь рукой с зажатым револьвером. – Мельников, вы здесь?

Ответа не последовало. Из-за двери вообще не раздавалось никаких звуков. Фальк и урядник мрачно переглянулись, а затем Сидоров постучал вновь.

– Мельников, бежать вам некуда! Нам все известно! Откройте дверь!

– Харитон, прошу тебя! – присоединился к нему Вансовский. – Не усугубляй свое положение. Открой дверь!

Ни приказ, ни мольба не оказали никакого эффекта на обитателя комнаты.

– У вас есть ключ? – спросил урядник.

– Должно быть где-то есть, но я не смогу его сейчас найти. Уж точно не быстро, – извиняющимся тоном ответил Федор Романович.

– Значит, будем ломать, – решил Сидоров. – Василий Оттович, мы мужчина крепкий, поможете?

– Но дверь… – начал было Вансовский, однако до него быстро дошла вся абсурдность возражений. – А, черт с ней, ломайте!

Сидорову и Фальку пришлось приложить множество усилий – они налегали плечами, работали импровизированными таранами и даже лупили ногами по замку. Успехов их действия, однако, не принесли.

– Отойдите! – рассерженно рявкнул урядник. Он поднял револьвер и произвел несколько выстрелов в район дверного замка, а затем вновь от души пнул дверь. Та с протестующим стоном поддалась и распахнулась.

Внутри взглядам мужчин открылась жутковатая картина. Комната освещалась тусклым пламенем свечей, отчего разглядеть ее убранство не представлялось возможным. Зато сразу же бросался в глаза силуэт на кровати.

Харитон Мельников лежал запрокинув голову на подушки. Рука свисала с кровати. Рядом на полу валялся, поблескивая, треснувший шприц.

– Господи, дружище, только не это! – вскричал Вансовский и бросился к Мельников, однако наткнулся на выставленную руку урядника и остановился.

– Василий Оттович, проверьте его, пожалуйста, – обратился Сидоров к доктору, держа Харитона на мушке.

Фальк неуверенно приблизился к лежащему Мельникову, опустился на пол и попытался нащупать пульс. Тщетно. Харитон Карпович был мертв и уже начал остывать. Василий Оттович встал с колен, повернулся к уряднику и покачал головой.