Уилки Коллинз - Мой ответ - нет
Вот все, что он отважился сказать в присутствии постороннего.
— О, да! — сказала она спокойно.
— Вы подумайте, прежде чем решитесь!
— Конечно, мистер Моррис. Но это не переменит моего мнения.
Доктор насторожился. В чем у них было разногласие? И какое мнение Эмили отказывалась изменить?
Албан кротко взял руку Эмили.
— Увижу я вас завтра в Музее? — спросил он.
Она была равнодушно вежлива до конца.
— Да — если только что-нибудь не удержит меня дома.
Лицо доктора выражало нескрываемую заинтересованность. Для чего была назначена эта встреча? И почему в Музее?
— Прощайте, доктор Олдей.
— Прощайте, сэр.
С минуту после ухода Албана доктор стоял в нерешимости. Вдруг он схватил свою шляпу и торопливо обратился к Эмили.
— Я привез вам новости, милая моя, которые вас удивят. Кто, вы думаете, сейчас был у меня? Миссис Элмазер! Не прерывайте. Она решилась опять поступить в услужение. Ей надоело вести праздную жизнь — так она говорит, и она просит меня рекомендовать ее.
— Вы согласились?
— Если я буду рекомендовать ее, меня спросят, по каким причинам она оставила свое последнее место. Хороша дилемма! Или я должен сознаться, что она бросила свою хозяйку на ее смертном одре, — или солгать. Когда я честно признался в своих сомнениях, она вышла от меня в мертвом молчании. Если она обратится к вам, примите ее, как я, — или совсем не принимайте, что будет еще лучше.
— Почему мне не принимать ее?
— Потому что она так поступила с вашей теткой. Я сказал все, что хотел сказать, и не имею больше времени отвечать на вопросы. Прощайте.
Поспешный отъезд доктора Олдея оставил Эмили в некоторой задумчивости. Она начала находить извинения для поступка миссис Элмазер. Может быть, внезапное бегство старой служанки не имеет оправдания. Дружелюбный прием позволит ей объясниться.
— Если она придет ко мне, — решила Эмили, — я непременно приму ее.
После этой решимости мысли ее вернулись к Албану.
Глава XXVII
Ментор и Телемах
Албан Моррис остановился, прежде чем прошел до конца той дороги, на которой стоял коттедж. Сердце его было полно нежности и горести; желание вернуться к Эмили он не мог преодолеть. Было бы легко подождать окончания визита доктора. Он решил вернуться и услышал приближение быстрых шагов. Это был (черт бы его побрал) сам доктор.
— Я желаю сказать вам кое-что, мистер Моррис. В какую сторону вы идете?
Албан оставил без ответа его обращение.
— Повернем к моему дому, — предложил доктор. — Посторонние не имеют обыкновения делать откровенные признания друг другу. Позвольте мне подать пример в нарушении этого правила. Я желаю поговорить с вами о мисс Эмили. Могу я взять вас под руку? Благодарю. В мои лета девицы вообще — кроме моих пациенток — не интересуют меня. Но эта девушка в коттедже — должно быть я от старости выжил из ума — говорю вам, сэр, она околдовала меня! Клянусь, я испытал желание заботиться о ней. И заметьте, я по природе человек, привязывающийся нелегко. И вы тоже о ней беспокоитесь?
— Да, — признался Албан.
— В каком отношении?
— А в каком отношении беспокоитесь вы, доктор Олдей?
Доктор улыбнулся.
— Вы не доверяете мне? Ну, я обещал подать пример. Можете не снимать вашей маски, сэр, — моя снята, что ни вышло бы из этого. Но заметьте: если вы повторите кому-нибудь, что я скажу…
Албан не хотел слушать далее.
— Чтобы вы ни сказали, доктор Олдей, я все сохраню в себе. Если вы сомневаетесь в моей чести, будьте так добры, оставьте меня — я иду в другую сторону.
Доктор еще крепче ухватился за его руку.
— Я чувствую, что нашел именно того, кто был мне нужен. Теперь ответьте мне. Слышали вы когда-нибудь о мисс Джетро?
Албан мгновенно остановился.
— Прекрасно! — сказал доктор. — Я не мог бы пожелать более удовлетворительного ответа.
— Позвольте, — перебил Албан. — Я знаю мисс Джетро только как учительницу в школе мисс Лед, которая вдруг оставила свое место, — и больше ничего.
— Говоря простым языком вы, кажется, торопитесь умыть руки относительно мисс Джетро! — воскликнул доктор.
— Я не имею никакой причины интересоваться ею, — сухо ответил Албан.
— Не будьте слишком в этом уверены, друг мой. То, что я вам скажу, может быть, изменит ваше мнение. Эта бывшая школьная учительница знает, как умер мистер Браун и почему его дочь была обманута насчет этого. Ага, мистер Моррис, ваше лицо отвечает за вас! Вы так же беспокоитесь об Эмили, как и я; у нас в виду одна цель — и мы не должны мешать друг другу. Вот мой дом. Войдемте и выскажемся оба.
В безопасном уединении своего кабинета, доктор опять подал пример безусловной откровенности. Ясно и быстро рассказал он своему гостю все, что знал о мисс Джетро и Эмили. Албан не мог не ответить тем же на это благородное доказательство доверия. Не прошло и часа, как они вполне поняли друг друга.
Доктор Олдей подвел итог.
— Мы не согласны только в одном, — сказал он. — Мы оба находим правдоподобной версию, что подозреваемый убийца имел сообщницу. Но я уверен, что это мисс Джетро. А вы утверждаете — миссис Рук.
— Когда вы прочтете мою копию с отчета в газетах, — ответил Албан, — мне кажется, вы придете к такому заключению. Миссис Рук могла войти в комнату, где отдыхали два путешественника, ночью, пока спал ее муж. Присяжные поверили ей, когда она уверяла, что не просыпалась до утра. Я не верю.
— Я доступен убеждению, мистер Моррис. Теперь поговорим о будущем. Вы намерены продолжать ваши розыски?
— Даже если бы у меня не было других причин кроме любопытства, — заметил Албан, — мне кажется, я продолжал бы. Но у меня есть более важные цели. Все, что я сделал до сих пор, было сделано в интересах Эмили. Моя цель с самого начала состояла в том, чтобы удержать ее от всяких отношений с женщиной, которую я считаю причастной к смерти ее отца. Я уже сказал вам, она бессознательно делает все, что может, бедняжка, чтобы мне помешать.
— Да, да, — согласился доктор. — Она намерена писать к миссис Рук — и вы чуть не поссорились с нею из-за этого. Предоставьте все мне. Признаюсь, я очень боюсь того, что вы делаете в интересах Эмили. Я желал бы, чтобы вы перестали.
— Почему?
— Потому что я вижу опасность. Любая случайность может обратиться против вас! Куда приведет вас ваше любопытство? На какие ужасные открытия можете вы наткнуться с самыми лучшими намерениями? Какое-нибудь непредвиденное обстоятельство сможет раскрыть Эмили глаза, прежде чем вы успеете помешать. Я, кажется, удивляю вас?
