Эрл Гарднер - Дело о девственнице-бродяжке
— Полиция не может представить защите эти отпечатки, — раздраженно сказал Бергер.
— Почему?
— Потому что вы с их помощью сразу же начнете запутывать дело, пытаясь выгородить клиента.
— Но если полиция располагает такими вещественными доказательствами, то и защита должна располагать ими.
— Вам не даны те полномочия, которыми обладает полиция.
— Вы квалифицировали этого свидетеля как специалиста по отпечаткам пальцев. Я хочу выяснить, насколько полно он провел расследование с целью проверить его компетентность.
— Вы вовсе не хотите проверить его компетентность. Вы добиваетесь совсем иного!
— Пусть так, но я действую в рамках закона.
— Ваша Честь, я протестую. Так нельзя допрашивать свидетеля.
— Суд считает, — заявил судья Китли, — что свидетель дал показания, связанные с баллистикой. Он упомянул о тон, что он специалист по дактилоскопии, но это не имеет отношения к делу. Точно так же, как и мера его компетентности в данной области.
— Я подчиняюсь решению Суда, — сказал Мейсон. — У меня нет больше вопросов к свидетелю.
— Ваш следующий свидетель, — обратился судья к Бергеру.
Бергер взглянул на часы.
— Подходит время перерыва, Ваша Честь.
— Но у нас еще осталось пятнадцать минут, — заявил судья Китли.
— Что же, — ответил Бергер, — вызовите Эрика Хэнсела.
Место свидетеля занял Эрик Хэнсел.
— Вы знакомы с обвиняемым Джоном Эдисоном? — спросил Бергер.
— Да, сэр.
— Вы разговаривали с ним одиннадцатого числа?
— Да, сэр.
— О чем вы говорили?
Хэнсел замялся.
— Отвечайте, — настаивал Бергер, — что это был за разговор?
— Время, место, присутствующие при этом? — сказал Мейсон.
— Где происходил разговор? — спросил Бергер.
— В его кабинете, в универмаге.
— Кто при этом присутствовал?
— Только я и Эдисон.
— Что произошло?
— Я хотел получить кое-какую информацию для передачи другу, который ведет колонку в газете. Я спросил мистера Эдисона о том, как он подобрал во вторник вечером некую девушку и обеспечил ей комнату в отеле. Эдисон посоветовал мне обратиться к его адвокату.
— Он назвал имя адвоката?
— Да, сэр. Имя Перри Мейсона.
— И вы встретились с мистером Мейсоном?
— Да, сэр.
— Когда?
— В тот же день.
— Где?
— В его кабинете.
— И что вам сказал тогда мистер Мейсон?
— Мистер Мейсон заявил мне, что его клиент не желает огласки и дал мне чек на две тысячи долларов, подписанный мистером Эдисоном.
— Вы хотите сказать, что мистер Эдисон дал вам две тысячи долларов за то, чтобы вы умолчали, что он был на некоем участке шоссе во вторник вечером?
— Да, сэр.
Гамильтон Бергер расплылся в самодовольной улыбке и с сарказмом в голосе обратился к Мейсону:
— Задавайте ваши вопросы, если они у вас есть.
Мейсон, будто не замечая иронии Бергера, спросил свидетеля:
— Другими словами, вы пришли к мистеру Эдисону, чтобы шантажировать его, мистер Хэнсел?
— Да, — твердо ответил свидетель. — Если ваш клиент не хотел бы кое-что утаить, он бы не дал двух тысяч за молчание.
— Что он хотел утаить?
— Это вы знаете.
— Я не знаю. Я спрашиваю вас.
— Утаить то, что он прихватил с собой блондиночку и нежно заботился о ней, и то, что он был на том месте во время убийства.
— И за какой же из этих фактов он выложил деньги?
— Наверное, за оба.
— Вы так полагали?
— Да.
— Значит, вы знали об убийстве, когда начинали шантажировать его?
Хэнсел растерялся, не зная как быть.
— Вы знали? — настаивал Мейсон.
— Нет.
— Почему же вы сказали, что полагаете, что он заплатил вам за то, чтобы утаить факт своего нахождения на шоссе в тот вечер, когда произошло убийство?
— Так я думаю теперь.
— Но тогда вы так не думали?
— Нет.
— В то время вы ничего не знали об убийстве?
— Конечно же нет.
— Вы пытались шантажировать его только потому, что он подружился с молодой женщиной?
— Он организовал ей комнату в хорошем отеле.
— Вы договорились со службой окружного прокурора, что вам будет гарантирована безопасность от обвинения в шантаже, если вы выступите свидетелем по этому делу?
— Я не заключал никаких договоров.
— Но вы так поняли ситуацию?
— Ну, я…
— Он понял именно так, — заявил Гамильтон Бергер. — Вымогательство — это относительно небольшое правонарушение по сравнению с убийством.
— Прекрасно, — ответил Мейсон, — но остается тот факт, что ему обещали снять обвинение.
— Да, — рявкнул разозленный Бергер.
Мейсон повернулся к Хэнселу.
— Почему вы не сказали об этом?
— Вы спрашивали о договоре. Никаких договоров не было. Было просто соглашение, но не договор.
— Очень тонкое рассуждение, мистер Хэнсел. Договоров вы не заключали, но зато заключили соглашение с окружным прокурором.
Хэнсел молчал.
— Вы никогда не привлекались к судебной ответственности? — спросил Мейсон.
— Привлекался.
— За что?
— За шантаж.
— Сколько раз?
— Четыре.
— У вас есть помощница, женщина, с которой вы работаете. Не так ли?
— Протестую против такого некорректного, непозволительного ведения допроса, — заявил Гамильтон Бергер. — Задавая подобные вопросы, не относящиеся к делу, защита затемняет суть и ставят под угрозу репутацию свидетеля.
— Вы согласны с этим, мистер Мейсон? — спросил судья Китли.
Мейсон почтительно поклонился.
— Целью моих вопросов был не подрыв репутации свидетеля, Ваша Честь, но выяснение личности его помощницы. Возможно, именно ее отпечатки пальцев найдены в доме, где совершено убийство, отпечатки, принадлежащие женщине, личность которой не установлена.
В зале зашумели. Судья Китли постучал молотком, призывая к порядку.
— Я не думаю, что вопрос следует ставить именно так, — наконец заявил судья Китли. — Такая форма постановки вопроса может лишь дискредитировать свидетеля. Время слушания дела подошло к концу. Продолжение слушания состоится завтра в десять часов утра.
16
Судья Китли покинул зал. Вслед за ним ушел и Гамильтон Бергер, которому пришлось отбиваться от наседавших журналистов.
Мейсон, улыбаясь, стоял в окружении репортеров, готовый отвечать на вопросы.
— Господа, я не могу полностью выкладывать свои карты. Но факты говорят сами за себя. Вы видели, как выступило обвинение. Все базируется на показаниях отъявленного шантажиста. Есть отпечатки двух каких-то таинственных женщин. Кто они? Установило ли обвинение их личности? Нет. Насколько обвинение стремится установить их? Судите сами, господа.
