Жорж Сименон - Мегрэ ошибается
Люка вытащил из кармана блокнот и карандаш, и это придало ему некоторую уверенность.
Еще не было ясно, какой оборот примет беседа, и Мегрэ занял выжидательную позицию, предоставляя профессору начать беседу.
Наконец профессор заговорил:
— Не кажется ли вам, что было бы целесообразнее обратиться сразу ко мне, а не морочить голову бедной девочке?
Говорил профессор несколько монотонным голосом, как если бы речь шла о самых обыденных вещах.
— Вы имеете в виду мадам Деко? Она не показалась мне слишком смущенной или растерянной. Скорее всего, она позвонила вам, как только я вышел.
— Она дословно повторила мне ваши вопросы и свои ответы. Вбила себе в голову, что это чрезвычайно важно. Женщины постоянно испытывают нужду убеждать себя в важности того или иного события.
— Люси Деко ваша ближайшая сотрудница, правда?
— Она моя ассистентка.
— А кроме того, и секретарь?
— Точно. И даже сопровождает меня повсюду — она должна была вам об этом сказать. В связи с этим ей кажется, будто она играет важную роль в моей жизни.
— Она влюблена в вас?
— Точно так же она влюбилась бы в любого другого шефа, лишь бы он был знаменитым.
— Мне показалось, что она необычайно вам предана, до той степени, что способна даже лжесвидетельствовать, лишь бы избавить вас от хлопот.
— Она бы без колебаний пошла на это. Моя жена, с которой вы уже разговаривали, также способна на самопожертвование.
— Она вам рассказала о нашей беседе?
— Как и Люси, во всех подробностях.
Профессор говорил о жене таким же равнодушным тоном, как и о своей ассистентке. В его голосе совершенно не чувствовалось тепла. Он просто констатировал факты, не придавая им никакой эмоциональной окраски.
Люди, окружавшие его в повседневной жизни, наверняка восхищались его простотой, и, действительно, в его поведении не было никакой позы, и его совершенно не интересовало впечатление, которое он производил на других.
В жизни редко встречаются люди, которые бы не играли той или иной роли, даже оставаясь наедине с самими собой. Большинство испытывает потребность видеть в глазах окружающих то впечатление, которое они на них производят, и упиваться собственными речами.
Профессор Гуэн всегда был самим собой, никогда не утруждал себя, скрывая свои чувства. И когда он говорил о Люси Деко, его слова, его поза выражали именно то, что он думал о ней и хотел сказать: «То, что она считает преданностью, есть лишь разновидность тщеславия, способ убедить себя в собственной исключительности. Любая из моих студенток поступила бы точно так же. Это разнообразит жизнь, и наверняка она воображает, что я должен быть ей за это признателен».
Если профессор не уточнял своих мыслей, то лишь потому, что считал Мегрэ способным понять его, и говорил с комиссаром, как равный с равным.
— Я еще не сказал вам, почему позвонил сегодня вечером и попросил прийти ко мне домой. Знаете, у меня возникло безотчетное желание познакомиться с вами.
Он вел себя как истый джентльмен. И все время, пока они сидели друг против друга, Гуэн не переставал рассматривать и изучать комиссара, причем совершенно не скрывал этого.
— Сегодня, за ужином, мне позвонила особа, которую вы уже знаете. Я говорю о мадам Броль, домработнице Луизы.
Он назвал ее Луиза, а не Лулу, говорил о ней так же просто, как и о других, прекрасно понимая, что дополнительная информация просто излишня.
— Мадам Броль вбила себе в голову, что может меня шантажировать. Она довольно бесцеремонно заявила мне сразу: «Револьвер у меня» Сначала я подумал, о каком, собственно, револьвере идет речь?
— Один вопрос, позвольте?
— Пожалуйста.
— Вы раньше встречались с мадам Броль?
— Не думаю. Луиза говорила мне о ней. Они были знакомы еще до того, как Луиза поселилась в этом доме. Кажется, это довольно странное создание, много раз сидела в тюрьме. Убирала она у Луизы только утром, а я в это время не заходил в квартиру, так что не припоминаю, чтобы я ее когда-либо видел. Разве что сталкивались на лестнице?
— Продолжайте, пожалуйста…
— Она сказала, что, войдя в понедельник утром в квартиру, обнаружила револьвер на столе и…
— Она именно так и сказала: на столе?
— Да. И добавила, что спрятала его на лестничной клетке в фаянсовом цветочном горшке. Ваши люди не догадались поискать его там.
— Ловко она нас провела!
— Короче говоря, у нее в руках револьвер, из которого была убита Луиза, и она расстанется с ним только за круглую сумму.
— Вам вернуть его?
— Он принадлежит мне.
— Откуда вы это знаете?
— Она описала мне его и сообщила номер.
— Давно он у вас?
— Лет восемь-девять. Я ездил оперировать в Бельгию. Тогда я путешествовал чаще, чем теперь. Случалось, меня вызывали в США или в Индию. Жена часто жаловалась, что боится оставаться дома одна. Как-то в Льеже, в гостиничном киоске, была устроена выставка-продажа изделий местных оружейников. Мне пришла в голову мысль купить маленький автоматический револьвер. Хочу добавить, что в таможне я его не регистрировал. - Мегрэ улыбнулся.
— В какой комнате хранился револьвер?
— В ящике моего стола. Именно там я видел его несколько месяцев назад. Я никогда им не пользовался и совершенно забыл о револьвере, когда говорил с ней по телефону.
— Что вы ответили мадам Броль?
— Я сказал, что дам ей ответ позже.
— Когда?
— Скорее всего, сегодня вечером. Я сразу же позвонил вам.
— Съездишь к ней, Люка? Адрес знаешь?
— Да, патрон.
Люка был явно обрадован возможности покинуть тяжелую атмосферу этой комнаты, где двое мужчин вполголоса говорили о внешне обыденных вещах.
Когда за Люка закрылась дверь, какой-то момент в комнате царило молчание. Его прервал Мегрэ.
— Ваша жена знает об этом?
— О шантаже мадам Броль?
— Да.
— Она слышала наш разговор, ведь телефон находится в столовой.
— И как она отреагировала?
— Посоветовала мне уступить.
— Вы не задумались — почему?
— Видите ли, будь то моя жена, Люси Деко или какая-то иная женщина, все они испытывают невероятное удовольствие оттого, что внушают себе, насколько они мне преданны. Что-то вроде конкурса — кто из них мне больше поможет.
Он говорил без иронии и разбирал по косточкам поведение женщин с таким равнодушием, как если бы проводил вскрытие.
— Как вы считаете, почему моя жена испытала внезапную потребность поговорить с вами? Чтобы изобразить роль супруги, оберегающей покой и великий труд своего мужа?
— А это не так?
