Эрл Гарднер - По тонкому льду
– Вам определенно не отвертеться.
– Мы ее купим, – немного погодя сказал Эссекс, и в голосе его зазвучала надежда. – Как-никак все упирается в деньги. А когда на карту поставлена карьера…
– Насколько велики средства, которыми располагает ваш клиент?
– Они практически неограниченны.
– И он готов отдать Минерве все до единого цента?
– Господи, да он еще легко отделается. Даже если она сможет доказать факт супружеской измены…
– Об измене можно забыть. У нее есть более весомый аргумент – убийство!
– Понятно, – помолчав, проговорил Эссекс. – Мой клиент действительно имел отношение к убийству. Я сделал для него все, что мог. Если его поймают, ему не отвертеться. Он пошел на риск, и, если проиграет, значит, ему не повезло.
– Сколько он вам заплатил? – неожиданно спросил я.
– Мне? Зачем вам это знать?
– Нельзя недооценивать Минерву.
– Вы… на что вы намекаете?
– Загляните в Уголовный кодекс, – ответил я. – Посмотрите, что говорит закон о соучастии путем сокрытия информации.
Некоторое время он переваривал услышанное, потом сказал:
– О боже!
Я повесил трубку.
Глава 17
Я направился к себе в отель и заказал междугородный разговор с отделом по расследованию убийств в Лос-Анджелесе. Сказал дежурному полицейскому, что мне необходимо срочно связаться с сержантом Фрэнком Селлерсом, поскольку я располагаю важной информацией. После долгих препирательств я получил номер его домашнего телефона.
Селлерс, судя по всему, уже спал. Когда в трубке послышался его недовольный голос, я сказал:
– Привет, Фрэнк. Это твой друг Дональд.
– Ну… ну ты даешь! Друг! Да как ты посмел, Шустрик…
– Спокойнее, сержант. Как насчет того, чтобы побеседовать с миссис Харвей Честер, той самой женщиной, которая оказалась жертвой дорожно-транспортного происшествия?
– Чего ты, черт побери, добиваешься? – заорал он. – Звонишь мне среди ночи, морочишь голову…
– Она находится здесь, в Лас-Вегасе, – продолжал я, не обращая на него внимания. – Если вы поспешите, я смогу устроить вам встречу.
– Что?
– Вы меня слышали.
– Где ты?
– В Лас-Вегасе.
– И она тоже?
– Вы что, глухой?
– С чего ты стал таким разговорчивым?
– Разговорчивость тут ни при чем. Я всегда оставался на стороне закона и порядка, просто мои мотивы порой искажают и понимают неправильно. Признаю, что парочка скользких типов пыталась проехаться за мой счет. Они меня подставили, но…
– Где ты остановился?
Я назвал ему отель.
– Жди меня там. Но если ты попытаешься и меня подставить, я превращу тебя в фарш и наделаю из него сосисок.
– Я когда-нибудь подставлял вас, сержант?
На мгновение он замолчал.
– Ты очень старался, но тебе это ни разу не удалось.
– Это неправда! – возмутился я. – Я пытался защитить интересы своих клиентов, но я всегда честно предоставлял полиции ценную информацию.
– Ладно, – подобрел Селлерс. – Я собираюсь к тебе.
– Только не говорите никому о нашем разговоре, – предупредил я. – Просто прилетайте, и все.
Покончив с этим, я позвонил Берте Кул.
Должен признаться, что Берта ненавидит ночные телефонные звонки.
– Алло, – послышался в трубке раздраженный голос. – Какому еще кретину не спится?
– Берта, это Дональд, – сказал я. – Садись на первый же самолет до Лас-Вегаса, повторяю, на первый, и прилетай сюда. Только что я разговаривал с Фрэнком Селлерсом. Он, наверное, прибудет раньше тебя, но все равно – поторапливайся.
– В Лас-Вегас? Какого черта тебя занесло в Лас-Вегас?
– Хотел, чтобы ты поволновалась. Тебе лучше прилететь сюда и узнать обо всем лично. Думаю, сейчас самое время пустить в ход твои методы.
– Не дождешься, – отрезала она. – Я не собираюсь ломать себе шею и прыгать из города в город, чтобы вытащить тебя из дерьма, в которое ты угодил по собственной инициативе. Я тебя предупреждала: любишь кататься, люби и саночки возить. Вот и вози их теперь.
– Ну, хорошо, – согласился я, – только саночки-то у нас общие.
– Наше партнерство расторгнуто, – напомнила она. – Ты сам об этом сказал.
– В таком случае я кладу пятьдесят тысяч долларов себе в карман. Идет?
– Что?
– Пятьдесят штук.
– Ты с ума сошел?
– Я – нет.
– Где, говоришь, ты остановился?
Я назвал ей отель.
После непродолжительного раздумья она проворчала:
– Хорошо, я приеду. Но не дай бог тебе меня обмануть!
– Все будет хорошо.
Сделав эти два чрезвычайно важных звонка, я лег в кровать и долго ворочался с боку на бок.
Сержант Селлерс, должно быть, прибыл специальным рейсом. Он постучался в дверь моего номера еще затемно.
– Ну что, Шустрик? – заявил он, едва я успел открыть дверь. – Что ты можешь сообщить мне о миссис Харвей Честер?
– Хотите ее увидеть?
Он молча кивнул.
– О’кей, – сказал я. – Пойдемте.
Я усадил его в машину, и мы помчались к затрапезному маленькому бунгало, которое снимала миссис Честер.
Высадившись у порога, мы дружно забарабанили в дверь.
На мгновение меня охватила паника, но вот изнутри донеслись приглушенные звуки, и дверь наконец приоткрылась.
– Привет, миссис Честер, – сказал я. – Это – сержант Селлерс из полицейского управления Лос-Анджелеса. Он давно хотел с вами встретиться.
– Встретиться со мной? – спросила женщина, глядя на нас широко открытыми глазами и умело разыгрывая удивление.
– Совершенно верно, – подтвердил я.
– Вы причастны к делу о дорожно-транспортном происшествии, случившемся в Лос-Анджелесе, – изрек Селлерс.
– О! – протянула женщина, переводя взгляд с Селлерса на меня.
– Можно войти? – спросил Селлерс. – Нам нужно поговорить с вами.
– Я… я не одета.
– Для нас и халат сойдет, – настаивал Селлерс. – Это не конкурс красоты. Мы расследуем уголовное преступление.
Не дожидаясь ответа, сержант проследовал в дом. Я прошмыгнул следом.
В маленьком жилище ничего не изменилось: все та же бесцветная гостиная, только на этот раз складная кровать была откинута. За ней виднелась небольшая кухонька.
Не особенно церемонясь, Селлерс опустился в самое удобное с виду кресло, а я пристроился на краешке кровати.
Миссис Честер стояла, поочередно рассматривая нас.
– Итак, – начал Селлерс, – я вас слушаю.
– Я только на минутку отлучусь в ванную, – сказала она.
– Хорошо, но, пожалуйста, побыстрее.
Миссис Честер ушла в ванную комнату и закрыла за собой дверь.
Селлерс кивнул мне:
– Черт меня побери! Я решил было, что ты водишь меня за нос.
– Все по-честному, – ответил я.
– То-то, – продолжал сержант. – Пока ты не обелишь себя, на мое снисхождение можешь не рассчитывать. Ты слишком часто играл не по правилам.
