Эрл Гарднер - Дело обеспокоенного опекуна
— Тем не менее, когда мистер Мейсон предъявил вам оружие, которое является вещественным доказательством — «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, номер К—424967, — и спросил, тот ли это револьвер, который одолжил вам поверенный, вы ответили утвердительно, не так ли?
— С виду это тот самый револьвер, который дал мне мистер Даттон. Кроме того, я доверилась мистеру Мейсону.
— А много ли револьверов вы держали в руках, мисс Эллис? — усмехнулся Бюргер.
— Только один.
— И вы не обратили внимания на его номер?
— Нет, сэр.
— Вы даже не знаете, где этот номер должен располагаться?
— Нет, сэр.
— Вы говорите, что он выглядел так же, как этот револьвер? — С этими словами Гамильтон Бюргер протянул девушке вещественное доказательство номер один.
— Да.
— Точно так же?
— Насколько я разбираюсь, абсолютно так же.
— А вы знаете, как делаются эти револьверы?
— Что вы имеете в виду?
— Все детали изготавливаются манекенами, а сборка производится вручную.
— Возможно, что и так.
— А вы знаете, что сотни, тысячи — да что там! — сотни тысяч револьверов этой марки и этой модели похожи друг на друга, как близнецы?
— Я… я полагаю, что да.
— Не заметили ли вы на револьвере, переданном вам поверенным, какой-нибудь особенности, которая отличает его от других?
— Нет.
— Так что, если бы у обвиняемого было полдюжины револьверов и он просто передал бы один из них вам, а другой оставил бы у себя, вы не смогли бы отличить один от другого?
— Я… нет. Я не могу узнать этот револьвер.
— Подводя итог всему вышесказанному, можно говорить о том, что обвиняемый дал вам револьвер. Но вы не знаете, что он дал именно этот револьвер.
— Не могу этого утверждать.
— В таком случае, мисс, после принесения вами присяги лучше не утверждать чего-либо, в чем вы не совсем уверены.
Видя, что девушка растерялась, Бюргер снова пошел в атаку:
— Не приходил ли обвиняемый в ваш дом, перед тем как вы обнаружили пропажу револьвера?
— Да, приходил.
— Не входил ли он в ту комнату, где вы хранили револьвер? Подумайте хорошенько, прежде чем ответить.
— Он дрался с Фредом Хедли. — Где?
— В моем доме.
— Я имею в виду, где именно?
— Драка закончилась в моей спальне.
— В вашей спальне!
— Да.
— Там, где вы хранили револьвер?
— Да, сэр.
— И обвиняемый тоже был там?
— Да, сэр.
— Когда происходила эта драка?
— Вечером двадцать первого сентября.
— В день убийства?
— Да.
— Итак, в тот вечер, когда произошло убийство, ваш поверенный нашел способ попасть в вашу комнату, а затем быстро удалился. Впоследствии вы обнаружили пропажу револьвера. Правильно?
— Не совсем так…
— Отвечайте: да или нет, — перебил девушку Бюргер.
— Да.
— У меня все, — бросил Бюргер, возвращаясь на свое место.
— Еще один вопрос, — вмешался тотчас Мейсон. — Кто начал драку?
— Фред Хедли.
— Кто первый забежал в ту комнату, где был револьвер?
— Фред Хедли.
— И у меня все, благодарю вас, — сказал Мейсон, улыбаясь. — Защита просит предоставить слово обвиняемому, советнику по капиталовложениям Керри Даттону.
Наклонившись к своему клиенту, Мейсон прошептал:
— Теперь все зависит только от вас. Если выдержите удар, вы спасены: в противном случае вас осудят.
Даттон кивнул и пошел к скамье свидетелей. Закончив необходимые формальности, он оказался лицом к лицу с Перри Мейсоном. Мейсон очень искусно направлял допрос, заставляя Даттона рассказать о своих занятиях, об отношениях с отцом Дезире, который сделал его опекуном дочери.
Затем адвокат спросил:
— Какова стоимость ценных бумаг, которые перешли в ваше распоряжение?
— Примерно сто тысяч долларов.
— И каков срок действия поручительства?
— До момента, когда наследнице исполнится двадцать семь лет.
— В завещании покойного Темплтона Эллиса указано, что цель опеки — защита интересов мисс Эллис от нее самой, поскольку она излишне доверчива и абсолютно не разбирается в финансовых вопросах. Я прав?
— Да.
— Вы когда-либо обсуждали с мисс Эллис свою стратегию управления ее деньгами?
— Да, сэр.
— Давайте вспомним ваш первый разговор на эту тему. — Мейсон поднял указательный палец левой руки вверх. — Что вы ей сказали?
— Я сообщил ей, какой доход сможет обеспечить ей этот капитал, если его правильно разместить. Сказал, что ей придется привыкать к более скромной жизни и что она, скорее всего, выйдет замуж раньше, чем закончится срок поручительства. Я предложил мисс Эллис выделять ей на месяц сумму, приблизительно равную сумме ежемесячных вложений за четыре года. С этими деньгами она могла бы себе позволить хорошую одежду, путешествия, общение с равными ей по достатку и положению людьми…
— Одним словом, — закончил эту мысль Мейсон, — мисс Эллис могла бы быть аппетитным товаром на рынке невест.
Даттон смутился.
— Я этого не говорил, — попытался возразить он. Мейсон пропустил эти слова мимо ушей.
— Так сколько денег вы давали в среднем мисс Эллис в год?
— Приблизительно двадцать четыре тысячи долларов.
— Какую сумму сейчас составляет остаток по поручительству?
— Порядка двухсот пятидесяти тысяч долларов, включая ценные бумаги и наличность.
Судья Альварадо подался вперед:
— Сколько, вы сказали?
— Около двухсот пятидесяти тысяч долларов, ваша честь.
— Но каким же образом это могло произойти? Вы получили сто тысяч и потратили девяносто шесть…
— Да, ваша честь. Но завещание мистера Эллиса разрешало мне продавать и покупать ценности и делать с ними все, что я сочту выгодным для его дочери.
— И вы получили такой доход?
— Именно так, ваша честь. За вычетом налогов.
— Можно сказать, что вы оказались виртуозом по части выгодного вложения капитала!
— Вы сообщили наследнице о доходах, обеспеченных вами для нее таким образом? — спросил Мейсон.
— Нет.
— Почему?
— Возражаю! — перебил его Бюргер. — Причины умолчания неинтересны и не имеют отношения к делу.
— Возражение принимается, — сказал судья. — Свидетель ответил, что он не информировал наследницу о доходах. Этого нам достаточно.
— Мистер Эллис учредил это опекунство с целью защитить мисс Эллис от нее самой? — спросил Мейсон.
— Да.
— Думаете ли вы, что, узнав о своем новом состоянии, мисс Эллис может потратить его таким образом, что это будет противоречить воле ее отца?
— Ваша честь, ваша честь! — горячо запротестовал Бюргер. — Этот вопрос грозит увести нас от проблемы, которая интересует суд!
