Рекс Стаут - Черная гора (сборник)
– Вода в реке сейчас стоит выше всего. Это Зета. Видишь, где она сливается с Морачей? Выше этого места находится старый, турецкий, город. Когда я был мальчиком, там жили только албанцы. По словам Телезио, лишь немногие из них уехали оттуда после разрыва Тито с Москвой.
– Спасибо. Когда вы закончите распинаться про албанцев, давайте поговорим о нас. Я думал, что в коммунистической стране людей без документов обрабатывают по полной программе. Как вам удалось оседлать его? Пожалуйста, с самого начала и подробнее.
Он начал рассказывать. Мы сидели среди деревьев, покрытых свежей листвой, кругом зеленела трава, расцвеченная пятнами красных, желтых и синих цветов. Шум реки заглушал наши голоса, отвлекая внимание случайных прохожих.
Когда он закончил, я обдумал положение и задал несколько вопросов, а затем сказал:
– О’кей. Все, что я мог, это следить, не полезете ли вы в карман за «колыбельной песенкой». Как думаете, это Стритар натравил на нас Жубе?
– Не знаю.
– Если он, ему нужно срочно менять персонал. – Я посмотрел на часы. – Сейчас начало седьмого. Что дальше? Поищем хороший стог сена, пока не стемнело?
– Ты же знаешь, зачем мы приехали в Подгорицу.
Я небрежно положил ногу на ногу, чтобы показать ему, что могу это сделать.
– Хотел бы заметить, что ваше ослиное упрямство ничем особенным нам не грозит, когда вы сидите дома, в безопасности, за дверью, закрытой на засов. Когда мы вернемся домой, называйте это место Подгорицей, если вам так больше нравится, но здесь уж постарайтесь именовать его Титоградом.
– Эти вульгарные варвары не имеют права попирать историю и калечить культуру.
– Да. И они не имеют права взять в оборот двух американских граждан, но могут это сделать и, возможно, этого хотят. Орите во все горло: «И все-таки это Подгорица», когда они начнут нас прессовать. Чего мы ждем?
– Ничего.
– А не привязать ли мне Жубе к дереву?
– Нет. Не обращай на него внимания.
– Тогда почему мы не идем?
– Проклятье! Бедные мои ноги!
– Все, что им нужно, – произнес я наставительно, – это физические упражнения для стимуляции кровообращения. Вот полазите пару недель по горам, и забудете, что у вас есть ноги.
– Заткнись.
– Слушаюсь, сэр.
Он закрыл глаза. Через минуту открыл их, медленно согнул левую ногу, потом правую.
– Очень хорошо, – сердито изрек он и встал.
Глава девятая
Это был двухэтажный каменный дом на узкой мощеной улице, в трехстах ярдах от реки, с крохотным двориком на задах, окруженным деревянным, никогда не знавшим краски забором. На месте югославского правительства я обязательно истратил бы на краску часть тех пятидесяти восьми миллионов, которые выделил стране Всемирный банк.
Мы прошли немногим больше трехсот ярдов, сделав крюк, чтобы расспросить про Грудо Балара в доме, где он жил в молодости, много лет назад. Вульф объяснил, что мы должны это сделать, раз уж он упомянул Балара в разговоре с Госпо Стритаром. Человек, который открыл нам дверь, сказал, что живет здесь всего три года и никогда не слышал ни о ком по фамилии Балар. И мы ушли.
Когда же перед нами отворилась дверь двухэтажного дома на узкой мощеной улице, я буквально замер от изумления. Передо мной снова стояла дочь негостеприимного стоговладельца, которая принарядилась в нашу честь. Повторный осмотр показал, что эта дама постарше и попышней, но в остальном она была точной копией давешней красотки. Вульф что-то сказал, она ответила и повернулась, чтобы кого-то позвать. Через минуту на пороге появился мужчина и произнес по сербохорватски:
– Я Данило Вукчич. А вы кто?
Не могу сказать, что обратил бы на него внимание в толпе. Внешне он не слишком походил на своего дядюшку Марко, хотя явно относился к той же породе. Он был немного выше Марко и не такой плотный, глаза его сидели глубже, но постановка головы та же, и тот же большой рот с полными губами – хотя и не совсем, потому что Марко часто смеялся, а вот племянник навряд ли.
– Может быть, вы выйдете? – предложил Вульф.
– Зачем? Что вам нужно?
– То, что я хочу вам сказать, не для чужих ушей.
– В моем доме нет ушей, которым я не доверяю.
– Поздравляю вас. Но я не могу быть в этом уверен. Может, вы сделаете мне одолжение?
– Кто вы?
– Тот, кому предназначались сообщения по телефону. В первый раз, восемь дней назад, мне передали: «Человек, которого вы разыскиваете, находится в окрестностях горы». Четыре дня назад я получил другое послание, в котором говорилось, что в окрестностях горы погибло насильственной смертью известное мне лицо. Для быстрой связи на расстоянии нет ничего лучше телефона.
Данило уставился на него, нахмурившись и не веря своим глазам.
– Это невозможно. – Он перевел изумленный взгляд на меня. – А это кто?
– Мой помощник, который приехал со мной.
– Входите.
Хозяин отошел в сторону, чтобы пропустить нас.
– Входите быстрей.
Мы вошли, и он поспешил закрыть дверь.
– В доме нет никого, кроме моей семьи. Сюда…
Он провел нас в комнату, крикнув по дороге:
– Все в порядке, Мета! Иди собери на стол.
Данило остановился и посмотрел на Вульфа:
– У нас двое маленьких детей.
– Я знаю. Марко беспокоился о них. Считал, что вы с женой вольны рисковать собой, но не детьми. Хотел, чтобы вы прислали их к нему, в Нью-Йорк. Я знаю, что Ивану пять лет, а Зоше – три. Разговор не о доверии, но дети уже достаточно большие, чтобы проболтаться.
– Конечно.
Данило закрыл дверь.
– Теперь они нас не услышат. Назовитесь.
– Я – Ниро Вульф. А это – Арчи Гудвин. Марко, наверное, говорил о нем.
– Да. Но я не могу в это поверить.
Вульф кивнул:
– Оно и понятно. – Он огляделся. – Нельзя ли нам присесть?
Ни один из стульев в комнате не отвечал его представлениям о комфорте, однако некоторые годились для намеченной им программы-минимум – дать отдых ногам.
Я бы никогда не догадался, что облицованное кафелем сооружение в углу – это печь, если бы не имел обыкновения раз в месяц пролистывать журнал «Нейшнл джиографик» и не меньше часа разглядывать картинки. Там я видел и другие детали здешней обстановки, кроме ковра. Печь, расписанная красными и желтыми розами величиной с мою голову, представляла собой нечто из ряда вон выходящее. Только варвар мог перетаскивать через нее стул, поэтому я поднял свой и поставил его ближе к остальным, после того как Вульф опустился на самое широкое сиденье.
– Думаю, – заговорил он, – для начала следует объяснить вам, как мы сюда попали. – И он приступил к изложению последних событий – начиная с того самого дня, когда был убит Марко.
