Эрл Гарднер - Дело о туфельке магазинной воровки
Сэмпсон вытащил из сумочки недовязанный свитер.
– Посмотрите сюда, миссис Брил, – сказал он. – Разве вы не можете узнать ваше собственное вязанье?
– Можно взглянуть поближе? – спросила миссис Брил.
Сэмпсон передал ей свитер.
– Я бы сказала, что кто-то очень хорошо вяжет, – заявила она, внимательно его осмотрев. – Кто бы это ни был, он настоящий мастер.
– Вы ведь вяжете, не так ли? – спросил Сэмпсон.
– Да.
– И считаете себя хорошей вязальщицей?
– У меня неплохо получается, – без ложной скромности кивнула миссис Брил.
– Вы узнаете свое вязанье?
– Нет.
– Вы хотите сказать, что это не ваше вязанье?
– Нет.
– Если бы вы вязали синий свитер примерно такого фасона, то связали бы его таким же образом?
– Думаю, так бы сделал любой человек, умеющий вязать.
– Это не ответ на мой вопрос. Вы бы связали его таким же образом?
– Думаю, да.
– И вы не признаетесь, что это ваше вязанье? – Сэмпсон уже начинал терять терпение.
– Нет. Не помню, чтобы я видела это когда-либо раньше, – сказала миссис Брил.
Сэмпсон обменялся взглядом с сержантом Голкомбом и вновь принялся рыться в сумочке.
– Хорошо, миссис Брил. Я собираюсь показать вам еще кое-что и надеюсь, что это освежит вашу память. – Он развернул папиросную бумагу, в которой были бриллианты. – Вы когда-нибудь видели эти драгоценности?
– Я не могу вам сказать, – ответила миссис Брил.
– Вы не можете сказать?
– Нет. Я не помню, чтобы видела их когда-нибудь. Но пока ко мне окончательно не вернется память, я не стану делать окончательных заявлений.
– О нет, конечно же нет! – язвительно воскликнул Сэмпсон. – Вы ведь всеми силами стараетесь нам помочь, не так ли?
– Позвольте еще раз вам напомнить, мистер Сэмпсон, – вмешался доктор Гиффорд, – что эта женщина пережила сильнейшее нервное потрясение.
– Да, пожалуй, ей нужен психиатр, – снова не без сарказма откликнулся Сэмпсон. – Она кажется такой беззащитной!
– Как адвокат миссис Брил, я должен попросить вас, джентльмены, закончить этот допрос, и поскорее, – заявил Мейсон. – У вас есть к миссис Брил еще какие-то вопросы?
– Да, – сказал сержант Голкомб. – Миссис Брил, вы заходили в дом Остина Куленса, не так ли?
– Я не помню, – ответила миссис Брил.
– Вы ведь знали, где жил Остин Куленс?
– Я даже этого не могу вспомнить.
– Его адрес есть в записной книжке вашего брата, в его офисе, не правда ли?
– Вроде бы да… наверное… Дайте-ка подумать… Кажется, я отправляла на его адрес несколько писем… На бульвар Святого Руперта, если не ошибаюсь.
– Правильно. Так в какое время вы отправились туда прошлой ночью?
– Говорю же вам, я не знаю, ходила ли туда вообще.
– Вы вошли в дом, – продолжал сержант Голкомб. – Вошли без разрешения. Затем выкрутили одну из лампочек и положили в патрон медную монету, чтобы случилось короткое замыкание, когда Куленс придет домой и включит свет, не так ли?
– Понятия не имею, о чем вы таком говорите.
– Вы не помните, как делали все это?
– Конечно же нет. Я ведь уже сказала: последнее, что я помню, – это прощание с мистером Мейсоном в супермаркете.
– В таком случае, – с видом победителя заявил Голкомб, – раз уж вы не помните, где были и чем занимались, вы не можете с полной уверенностью заявлять, что не брали револьвер 38-го калибра и не стреляли в мистера Остина Куленса прошлым вечером около половины восьмого, не так ли?
– Конечно нет, – ответила миссис Брил. – Я не могу сказать, что я делала, и, следовательно, не могу сказать, чего я не делала. Может быть, я пыталась убить президента. Я могла бы взорвать поезд, снять деньги со счета в банке, выйти замуж. Повторяю: я не знаю, что делала и чего не делала.
– Тогда вы не станете отрицать, что убили Остина Куленса, ведь так?
– Я уж точно не помню, что убила Остина Куленса.
– Но вы ведь не станете отрицать, что могли это сделать?
– Я твердо знаю, что никогда никого не убивала до вчерашнего вечера, – ответила миссис Брил. – И у меня нет причин считать, что вчерашний вечер был каким-то особенным.
– Вы беспокоились за своего брата, не так ли?
– Не больше, чем обычно.
– Вы ведь знали, что он ушел в очередной запой?
– Да. Я так думала.
– Позвольте задать такой вопрос, – не унимался Сэмпсон. – Вы помните, что воровали в магазинах?
– Да, – ответила миссис Брил, немного замешкавшись.
– Правда?
– Да.
– Где? Когда?
– Вчера днем или, скорее, в полдень. Как раз перед тем, как я познакомилась с мистером Мейсоном.
– И вы именно воровали?
– Да. Видите ли, мой брат в очередной раз ушел в запой. Я из-за него очень переживала. В воскресенье я ходила в офис, чтобы проверить содержимое сейфа, не нашла бриллиантов, которые в субботу утром передал моему брату Остин Куленс, и подумала, что Джордж взял их с собой и пропил. Куленс знал о слабости Джорджа. Если честно, он единственный, кто знал об этом, кроме меня и моей племянницы. Я боялась, что мистер Куленс захочет получить бриллианты прежде, чем Джордж их выкупит, и разразится скандал, поэтому решила прикрыть Джорджа. И для начала притворилась, будто у меня бывают приступы клептомании. Сейчас мне кажется это очень глупым, но тогда я думала, что это единственное возможное решение, единственный способ справиться со сложившейся ситуацией и потянуть время до тех пор, пока не объявится Джордж.
– Итак, вы решили попасться на воровстве?..
– Не совсем. Я где-то читала, что человека нельзя обвинить в воровстве, пока он вместе с украденным не выйдет из магазина. И решила попасться, пока еще находилась в магазине. Хотя, если бы не мистер Мейсон…
– Ладно, сейчас я вам кое-что расскажу, – вмешался сержант Голкомб. – Вашего брата нашли…
– Не смейте! – Доктор Гиффорд шагнул к Голкомбу. – Я предупредил вас, что мою пациентку надо беречь от нервных потрясений, и вы согласились на мои условия. Вы не можете…
– Я, черт возьми, могу делать все, что захочу! Не вы тут распоряжаетесь. Я здесь главный.
– Вы можете считать, что я здесь не распоряжаюсь, – заявил врач, – но эта женщина находится под моим наблюдением. Я нарушил правила, разрешив вам допрашивать ее сейчас. Вы не должны причинять вред ее здоровью, это было оговорено еще до начала допроса.
– Ну, так уж получается, – запальчиво ответил сержант, – что я передумал. Может быть, я и не слишком силен в медицине, но, по-моему, эта женщина уже вполне здорова, и…
Доктор Гиффорд кивнул рыжеволосой медсестре, и та достала что-то из кармана.
– Один момент, – сказал доктор и шагнул к кровати. – Позвольте вашу левую руку, миссис Брил.
Она вытянула левую руку.
– Эй, что вы делаете? – подозрительно спросил Голкомб, подходя ближе.
