Приходи на Паддингтонскую ярмарку (ЛП) - Смит Дерек

В конце концов, Трент – превосходный актер.

Выйдя на сцену, Лоуренс с интересом стал рассматривать медведя. Из его пасти тянулась длинная бечевка до самой ложи, которую занимал Мервен.

– Выглядит так, словно ему тянут зуб, правда?– раздался рядом радостный голос.

Лоуренс кивнул молодому человеку, детективу-сержанту, который обычно работал с Вимиссом:

– Привет, Боб. Твоя работа?

Роберт Пенрин был вежливым и доброжелательным молодым человеком, который лишь недавно получил повышение. Ему нравилось говорить о работе:

– Да. Пояснить?

– Если обещаешь не грузить меня наукой.

Пенрин усмехнулся и поманил его пальцем:

– Тогда иди сюда. Братец Медведь заслуживает более близкого осмотра.

Лоуренс повиновался.

– До некоторой степени это животное – музейный экспонат, пережиток прошлого,– начал Пенрин. – Таксидермисты сегодня уже бросили наполнять шкуру опилками и закреплять чучело проволокой. В настоящее время они сначала моделируют тело, а затем натягивают на него шкуру... Мишка демонстрирует сочетание обоих способов. В частности, у него твердый череп. Далее идет внешний слой какого-то прочного вещества, а под ним плотно набитые обрезки кожи.

– Способные остановить пулю двадцать пятого калибра.

– Да. Если подумать, набитая голова не сильно отличается от коробок с тряпьем, которые используют наши баллистики, чтобы поймать пулю в лаборатории.

– Продолжай,– попросил Лоуренс.

– Как ты знаешь, пуля вошла в открытую пасть зверя. Она проникла через небо ниже носа и пошла под небольшим углом вверх. Пробившись сквозь дюймы кожаных обрезков, она, наконец, застряла в прочном внешнем слое, который не дал ей выйти через заднюю часть мишкиной головы.

– И, конечно, под мехом ее не видно.

– Правильно,– кивнул Пенрин. – Фактически пуля исчезла. Ничто не указывало, что она там есть. Если бы тебе не взбрело в голову заглянуть в пасть медведя...

Лоуренс пожал плечами:

– Вы, конечно, исследовали пулю.

– Да. Даже если бы она расплющилась и деформировалась, мы смогли бы утверждать по весу, что это калибр 25. Но пуля почти не пострадала: она прошла через набивку чисто и сохранила метки. Мы сможем сопоставить ее с пистолетом, который ее выпустил.

– Пока я слежу за твоей мыслью,– заметил Лоуренс. – Он показал на бечевку. – Теперь объясни это.

Пенрин заговорил с детским жаром:

– Она отмечает траекторию пули. Мы смогли вычислить точный угол входа и спроектировать линию к началу.

Лоуренс поднял палец:

– Это возможно, только если вы уверены, что сама цель не перемещалась.

Пенрин усмехнулся:

–Уверены? Да Мишка весит тонну. И он надежно прикреплен к возвышению. Чтобы его сдвинуть, потребуется не меньше полудюжины рабочих сцены.

Лоуренс вспомнил страсть режиссера к реализму и его настойчивость в использовании всего «настоящего». На этот раз он почувствовал к нему благодарность за это.

– Тогда удар пули... – начал он.

– Тут же поглотился,– закончил Пенрин. – Сомневаюсь, качнулся ли Мишка хоть на долю дюйма.

Лоуренс кивнул.

–А как вы определили угол входа пули?– поинтересовался он.

– Мы проследили линию входа пули в обратном направлении с помощью одного из наших специальных устройств. Оно посылает назад тонкий луч света.

– Отмечая траекторию пули?

– Да. Пятно от фонарика попало на заднюю стену ложи, которую занимал Мервен. Мы отметили это место на стене, затем протянули оттуда бечевку к отверстию в голове медведя. В качестве последней проверки мы сравнили угол бечевки и угол входа пули и обнаружили, что они равны.

– С академической точки зрения все это очень интересно,– заметил Лоуренс. – Но,– пессимистически добавил он,– вы лишь доказали то, что мы уже знаем. Едва ли это поможет.

Пенрин не расстроился:

– Я положу это в копилку своего личного опыта.

Лоуренс не разделял его оптимизма. Мрачно кивнув на прощание сержанту, он вышел через открытые двери в задней части сцены.

Когда он подошел ко входу в уборные, то развернулся и внимательно посмотрел на сцену. Отсюда он мог видеть обратные стороны раскрашенных панелей, образующих «стену» на сцене, но сам вестибюль оставался невидимым. Но сделав несколько шагов за кулисами в направлении входа на пультовой стороне, он четко увидел ту «стену» вестибюля, на которой был закреплен револьвер.

Слегка хмурясь, он вернулся в коридор с уборными.

Коридор был пуст, но до ушей донеслись голоса. Они не были громкими, но звучали жестко и настойчиво. Голоса принадлежали Дугласу Дензилу и Пенни Валентайн. Казалось, эти двое ссорились.

Дверь с золотой звездой стояла открытый. Лоуренс подошел поближе. Он был готов бесстыдно подслушивать.

Когда он приблизился, в злом тоне Дензила удалось разобрать слова:

– ...максимально используй это, моя сладкая. Дорогому Майклу недолго осталось играть Регана с тобой в роли Мэрилин.

Ответ Пенни прозвучал неразборчиво, но сердито.

Дензил спокойно продолжал:

– Или Ромео с тобой в роли Джульетты. Скажи мне, сладенькая, он действительно так хорош в постели?

В его голосе явно слышалась ревность. Не давая девушке возможности ответить, он дерзко продолжал:

– Ты увидела бы, что я – лучше!

Ее ответ прозвучал холодно, как кусок льда:

– Ты льстишь себе, Дуглас. Но если ты настолько хорош, как считаешь, неужели я достойна такого совершенства?

– Ты мне вполне подходишь,– прохладно заметил Дензил.

Как позже Пенни сообщила Лоуренсу: «Он смотрел на меня так нагло, словно я – призовая свинья на ярмарке».

– Ты уверен?– Пенни говорила с почти неконтролируемой яростью: – Не обманывайся. Взгляни на сухую статистику. Например, моя фигура неплоха, но едва ли роскошная. Бюст 34, талия 22, бедра 34. Рост пять футов три дюйма. Вес...

– Прекрати, Пенни. Словесный стриптиз тебе не идет.

Пенни в ответ рассмеялась:

–У меня свои недостатки. Тебе придется с ними примириться.

Дензил высокомерно заявил:

– Я могу занять место Майкла – на сцене и вне. И укротить тебя.

– Ты себе льстишь,– повторила Пенни. – Или, возможно... – Она сделала паузу и продолжала: – Возможно, ты пытаешься что-то доказать самому себе. Но скорее всего, ты обманываешься, Дуглас. Не думаю, что я действительно тебе нужна. Не думаю, что тебе вообще нужна женщина.

Повисло краткое молчание.

Затем Дензил прошипел:

– Ах ты, маленькая...

Послышалась возня, крик боли и звук пощечины Дензилу.

Затем дверь широко распахнулась, и из нее в коридор выбежала Пенни. Она на мгновение остановилась, увидев Лоуренса. Ее прекрасное лицо покраснело. Затем, не говоря ни слова, она пробежала мимо него.

Лоуренс заглянул в уборную и увидел Дензила, потирающего щеку. Хотя следы пальцев Пенни выделялись яркими красными пятнами на белой коже, Дуглас вовсе не выглядел смущенным. Он приветливо улыбнулся:

– Привет, дружище. Вы – помощник Догберри, не так ли?

– В какой-то степени. – Лоуренс с любопытством разглядывал Дензила. Актер выглядел спокойным и собранным, словно уже забыл о своей вспышке, которая привела к недостойной драке с девушкой.

– Полагаю, вы собираетесь сказать мне, что я должен ждать в гардеробной. – Дуглас по-детски улыбнулся. – Я сбежал, когда бобби отводил дражайшего Майкла в палату Торквемады... Ладно, приношу извинения.

– Вы не обязаны. Вы же не заключенный. Но...

–Да?

– Я хотел бы,– осторожно продолжал Лоуренс,– знать, что вы делали в уборной Лесли Кристофер.

– Искал ключи к разгадке этого трусливого преступления!– заявил Дензил неестественно пафосным тоном.

Лоуренс приподнял брови:

– Разве не стоит предоставить это полиции?

Дензил нахально усмехнулся:

– Возможно. Но не вам упрекать меня. Возьмем вас: вы не профессиональный сыщик. Вы – любитель, точно такой же, как и я. Почему вы тратите время, охотясь за убийцами?

Лоуренс прикусил было язык, но затем убежденно возразил: