Найо Марш - Маэстро, вы убийца!
— А ей все это было, как острый нож в сердце, — сказал Ормерин.
— Потом мы разошлись, — продолжила Трой, — а Соня, судя по всему, задержалась. Когда же я вернулась в студию, уже вечером, то увидела… — Трой судорожно сглотнула. — Словом, вы это знаете.
— Но вы припёрли её к стенке?
— Нет… Вернее — не сразу. Я… Мне было плохо. Понимаете, в жизни художника лишь однажды выпадает счастье создать нечто по-настоящему экстраординарное.
— Я понимаю.
— Столь необыкновенное, что когда-нибудь, разглядывая свою работу, можно невольно подивиться: «Господи, неужели такое ничтожество, как я, могло создать подобное чудо!». Вот так, по-моему, мне удалось лицо на портрете Вальмы. Поэтому, увидев, какая участь его постигла, я просто… заболела.
— Дрянная девчонка! — в сердцах выругалась Кэтти Босток.
— Впрочем, — продолжила Трой, — в тот вечер я все же нашла в себе силы и подошла к Соне. А она… она призналась в содеянном. Господи, чего она мне только не наговорила про Вальму, Пилгрима, да и остальных моих учеников. Она визжала и билась в истерике.
— И вы её не выгнали? — удивился Аллейн.
— Сначала — хотела. Но так и не смогла. Ведь она позировала нам для множества работ, в том числе для крупного полотна Кэтти. К тому же мне показалось, что Соня искренне раскаялась и всерьёз сожалеет о том, что натворила. Ведь ко мне она всегда относилась с симпатией. Просто она привыкла идти по жизни, прислушиваясь только к своим чувствам, а не к голосу разума. Тогда она настолько разозлилась на Вальму, что её охватила слепая ярость. Обо мне она вспомнила, когда было уже поздно. Она билась в истерике, рыдала и предложила, что всю оставшуюся будет позировать мне задаром. — Трой криво усмехнулась. — Что мне оставалось делать — после драки кулаками не машут.
— Ох, и расстроились же мы с Бейсилом! — воскликнула Вальма Сиклифф. — Правда, Бейсил?
Аллейн скользнул взглядом по Пилгриму. Ему показалось, что в глазах молодого человека на мгновение промелькнуло удивление.
— Конечно, милая! — поспешно закивал Пилгрим. Его лицо уже приняло выражение щенячьего восторга, столь свойственное беззаветно влюблённым.
— Случались ли подобные вспышки в дальнейшем? — спросил Аллейн.
— Пожалуй, нет, — чуть подумав, ответила Трой. — После этого случая Соня поутихла. Остальные чётко дали ей понять, что если бы не моё заступничество, то… то…
— Я бы вообще её замочил, — ретиво заявил Хэчетт. — Я в глаза назвал её…
— Прекратите, Хэчетт! — велела Трой.
— Буу зде, мисс Трой.
— Все мы просто кипели от негодования, — добавила Кэтти Босток. — Я была готова удушить её собственными руками. Соня это отлично понимала и, в свою очередь, мстила мне, когда позировала.
— Это просто святотатство! — возмутилась Филлида Ли. — Поднять руку на произведение искусства. Будь моя воля — я бы ей голову оторвала…
— Господи, Ли, да замолчите вы! — прикрикнула Кэтти Босток.
— Кому-то это, возможно, и показалось бы странным, — заговорил Малмсли, — но Гарсия воспринял случившееся так же, как все остальные. Может, даже сильнее. Во всяком случае, выглядел он вконец убитым. Когда я встретил его в саду, на нём просто лица не было.
— Кто бы мог подумать! — вскинула брови Вальма Сиклифф. — Мне он всегда казался совершенно бесстрастным и невозмутимым. Хотя, конечно, с другой стороны…
— Что? — спросил Аллейн.
— Как-никак, портрет-то был написан с меня! А он был ко мне весьма и весьма небезразличен. Должно быть, из-за этого и огорчился.
— Чушь собачья! — громко фыркнула Кэтти Босток.
— Вы считаете? — внешне вполне миролюбиво обратилась к ней Сиклифф.
— Может ли кто-нибудь сказать мне, какие отношения были между Гарсией и натурщицей в последнюю неделю? — спросил Аллейн.
— Ну, я же сказал вам, что она была его любовницей, — произнёс Малмсли. — Он сам мне об этом поведал в пятницу днём.
— Надеюсь, здесь они не встречались? — спросила Трой. — Я предупредила его, что не потерплю у себя дома любовных свиданий.
— Да, это он мне тоже рассказал. Мне показалось, что он на вас обижен.
— А вот я точно знаю, что между ними и здесь что-то было, — торжествующе заявила Филлида Ли. — Я хотела рассказать об этом суперинтенданту, но вы все были так увлечены разговором, что возможность мне так и не предоставилась. Я даже знаю, что Соня хотела выйти за него замуж.
— Почему, мисс Ли?
— Они вечно шептались по уголкам, а однажды днём, примерно с неделю назад, когда я зашла в студию, я застала их за… довольно интимной беседой.
— Как удачно вы все время ненароком заскакиваете в студию, Ли, — съехидничала Кэтти Босток. — Что вам удалось случайно подслушать на этот раз?
— Нечего язвить. Может, это обернётся всем во благо. Правда, суперинтендант?
— Меня ещё не произвели в суперинтенданты, мисс Ли. Но я буду признателен, если вы расскажете, что вам удалось узнать.
— Собственно говоря — не так уж и много, но зато это было очень увлекательно. Гарсия сказал: «Значит, в пятницу вечером?». Соня ответила: «Да, если получится». Потом, немного помолчав, добавила: «Только больше я никаких её выходок терпеть не стану». «Чьих»? — спросил Гарсия, а Соня ответила — извините, мистер Аллейн, — но ответила она следующее: «Этой суки Сиклифф — чьих ещё». — Уши мисс Ли порозовели. — Прошу прощения, мистер Аллейн.
— Мисс Сиклифф понимает издержки дословного изложения, — успокоил её Аллейн с едва заметной улыбкой.
— О, да наплевать мне на всю эту их галиматью, — с презрительной миной отмахнулась Сиклифф и, достав зеркальце, провела кончиком помады по своим хорошеньким губкам.
— Почему ты мне не сказала, что этот мерзавец приставал к тебе? — гневно набросился Пилгрим.
— Зайчик мой, уж с Гарсией я вполне способна справиться сама, — хихикнула Сиклифф.
— У вас есть что-нибудь ещё, мисс Ли? — настойчиво осведомился Аллейн.
— Да, — кивнула Филлида Ли. — Соня вдруг зарыдала и потребовала, чтобы Гарсия на ней женился. Гарсия промолчал. Тогда она снова напомнила ему про пятницу и добавила, что если он её обманет и на сей раз, то она пойдёт к мисс Трой и выложит ей все-все без утайки. Гарсия в ответ только кое-что прорычал, но звучало это просто страшно, даже скорее — угрожающе.
— Что именно он прорычал, мисс Ли — вы так нам и не сказали.
— О, вот что: «Если ты наконец не заткнёшься, я тебе заткну глотку навсегда, поняла? Делай, что тебе говорят. А сейчас — убирайся отсюда!». Вот так-то! — торжествующе закончила мисс Ли.
— Вы кому-нибудь об этом рассказали?
