Рекс Стаут - Красная шкатулка
— Ну, на сегодня хватит, — объявил я. — Не выношу сцен. Они мне на нервы действуют.
Лу Фрост повернулся и прошипел:
— Катитесь ко всем чертям!
— Жаль, что вы наш клиент, — усмехнулся я. — А то врезал бы как следует. Так что очищайте помещение, пока целы. У меня работы невпроворот.
Коротышка потянул неистового Луэллина за рукав:
— Пошли, Лу, заглянем ко мне в контору.
Перрен Джебер тоже направился к двери. Луэллин на прощание пытался испепелить его взглядом. Лич еще раз подтолкнул приятеля вперед. Я проводил всех троих до парадной двери. По пути Луэллин еще что-то вякал, но я уже не обращал на него внимания. Они спустились по ступеням на тротуар, и Фрост с адвокатом повернули к восточной стороне, а Джебер влез в свою машину с откидным верхом, которую он поставил впритык к моему родстеру, и нажал на стартер. Я затворил дверь и пошел назад.
В кабинете я включил внутренний телефон и нажал кнопку «Оранжерея». Через полминуты Вулф отозвался, я доложил:
— Внизу все спокойно. Суета закончилась.
— Превосходно! — Вулф говорил полушепотом. — Мисс Фрост тоже относительно спокойна. Сейчас она любуется цветами. Когда позвонит Макнейр, назначь ему на шесть. Захочет раньше, пусть приходит — займешь его. Дай мне знать, как только он появится. Дверь в кабинет держи закрытой. Ровно в шесть я отправлю мисс Фрост домой. Да, она оставила сумочку у меня на столе. Пусть Фриц принесет ее сюда.
— Вас понял.
Я отключил аппарат и в ожидании звонка Макнейра принялся размышлять о притягательной силе красоты, попавшей в переплет, и не менее притягательной силе двух миллионов долларов, обеспеченных всем достоянием Соединенных Штатов, а также о том, что степень влияния этих сил, наверное, зависит от того, романтическая вы натура или нет.
ГЛАВА 8
Через два часа, ровно в шесть, я сидел за столом и изо всех сил колотил по клавишам пишущей машинки, с неимоверной быстротой перепечатывая первые страницы одного из каталогов. По радио, включенному на полную громкость, наяривал джаз-банд «Отель «Портленд». От громыхания радио и стука машинки шум в комнате стоял порядочный.
Макнейр сидел у стола Вулфа, опершись локтем о колено и закрыв ладонью лицо. Он сидел на «троне олуха царя небесного» — так я называл это кресло, после того как на нем посидел мистер Андерсон, окружной прокурор Уэстчестера, которого мой шеф выставил круглым дураком.
Макнейр ждал уже почти час. Сначала на меня обрушился град слов по телефону. Он категорически отказывался отложить визит до шести. Потом, вскоре после пяти, заявился собственной персоной, и снова полился поток слов, но постепенно он все-таки угомонился, так как ничего иного ему все равно не оставалось — только ждать. Он уже дважды нервно вытаскивал пузырек из кармана и глотал аспирин. Я подал ему воды и предлагал еще принять имевшийся у меня фенацетин, не запросив при этом ни цента, но вот спиртное он начисто отверг, хотя, по-моему, умеренная доза пришлась бы как нельзя кстати.
Громыхание радио и пулеметная очередь машинки предназначались для того, чтобы заглушить голоса в холле, когда Вулф провожал нашу гостью от лифта до входной двери и усаживал в такси, вызванное Фрицем по телефону с кухни. Слава богу, голосов не было слышно, посему, не переставая барабанить по клавишам, я то и дело поглядывал на дверь. Наконец она открылась и вошел Вулф. Сразу оценив мизансцену, он подмигнул мне правым глазом, проследовал к своему столу и уселся в кресло, а наш посетитель все не замечал его. Я встал, выключил радио, и в комнате настала тишина. Только тут Макнейр поднял голову, увидел Вулфа, заморгал и вскочил:
— Где же мисс Фрост?
— Извините, мистер Макнейр, что заставил вас ждать. Мисс Фрост уехала домой.
— Как уехала? — Глаза у Макнейра полезли на лоб. — Не может этого быть! Джебер и Лу Фрост были здесь и сказали…
— Да, были. — Вулф развел руками. — Умоляю, сэр, успокойтесь! Сегодня здесь какой-то сумасшедший дом. Проявите хоть вы благоразумие. Нет, я не обманываю вас. Десять минут назад я посадил мисс Фрост в такси.
— Как так? Я же был здесь! В этом вот кресле сидел! Вы же знали, что я хочу ее видеть! Что за фокусы?
— Да, знал, но я не хотел этого. Не волнуйтесь. Мисс Фрост жива-здорова и, надеюсь, не попадет в аварию. А мне нужно поговорить с вами до того, как вы увидитесь. Считаете это фокусом? Пожалуйста. Но я имею право на это. А как назвать ваши действия? С того самого дня, как погибла Молли Лок, вы даете полиции заведомо ложные показания. Что же вы молчите? Отвечайте, сэр!
Макнейр явно порывался что-то сказать и не мог, только стоял и глядел на Вулфа. Потом тяжело опустился в кресло, вытащил из кармана платок, помял его и сунул обратно. На лбу у него блестели капельки пота. Наконец он выдавил слабым голосом:
— Не знаю, о чем вы говорите.
— Нет, знаете! — Строгий взгляд Вулфа словно пригвоздил Макнейра к месту. — Я говорю о коробке с отравленными конфетами. Мне известно, откуда мисс Фрост узнала о содержимом коробки. Мне известно, что и вы знали об этом и намеренно скрыли эту важнейшую информацию от полиции. Не стройте из себя идиота, мистер Макнейр! У меня есть письменное заявление мисс Фрост — у нее не было другого выхода, — и, если я сообщу полиции все, что мне известно, вас немедленно возьмут под стражу. Но пока я не буду этого делать, так как хочу сполна отработать свой гонорар, и, кроме того, после ареста мне до вас уже не добраться. Будем исходить из того, что вы еще сохранили способность рассуждать здраво. Итак, если конфеты отравили вы, рекомендую ничего не говорить и немедленно покинуть мой дом, а уж я приму соответствующие меры. Если же вы этого не делали, то рассказывайте все по порядку и чтобы никаких уверток! — Вулф уселся поудобнее и буркнул: — Не выношу ультиматумов, даже своих собственных.
Макнейр сидел как пришибленный. Левое плечо его вдруг судорожно дернулось, и пальцы левой руки, лежавшей на подлокотнике, скрючились. Другой рукой он начал расправлять их, но плечо снова свело судорогой, и я увидел, как задергалась мышца у него на шее. Нервы у бедняги совсем сдали. Он глянул на стакан, стоявший на столе у Вулфа, и выдавил, словно прося о величайшем одолжении:
— Нельзя ли немного воды?
Я взял стакан, наполнил и подал ему. Он и пальцем не шевельнул. Я поставил стакан на место, но он как будто позабыл о нем. Немного погодя Макнейр пробормотал:
— Мне надо собраться с мыслями. Вроде я все продумал, и вдруг совершенно неожиданно…
— Будь вы поумнее, — заметил Вулф, — давно бы все рассказали. Прежде, чем обстоятельства заставили.
