Агата Кристи - Рождество Эркюля Пуаро
– Весьма примечательно, – пробормотал Пуаро.
– Оставьте их себе, если хотите, – любезно предложил Сагден. – Мне они не нужны.
– Mon ami, я ни за что на свете не стал бы лишать вас их!
– Они вам ни о чем не говорят?
– Должен признаться, абсолютно ни о чем.
– Великолепно! – с тяжеловесным сарказмом произнес Сагден, пряча предметы в карман. – Здорово же мы продвигаемся!
– Миссис Джордж Ли утверждает, что юная леди украдкой наклонилась и подобрала эти мелочи. По-вашему, это правда?
Сагден задумался.
– Н-нет, – неуверенно отозвался он. – Не вполне. Девушка не выглядела виноватой, но проделала это быстро и без лишнего шума, если вы понимаете, о чем я. И она не знала, что я на нее смотрю, – я в этом уверен. Она вздрогнула, когда я к ней обратился.
– Выходит, была какая-то причина, – задумчиво произнес Пуаро. – Но какая? Кусочек резины абсолютно свежий – его не использовали ни для чего. Конечно, это может ничего не означать, и все же…
– Ломайте над этим голову, если хотите, мистер Пуаро, – нетерпеливо прервал Сагден. – Я должен думать о других вещах.
– На какой стадии сейчас расследование? – спросил Пуаро.
Суперинтендент вынул записную книжку:
– Давайте обратимся к фактам. Прежде всего имеются люди, которые не могли совершить убийство. Мы можем их вычеркнуть из числа подозреваемых.
– Кто же они?
– Элфред и Харри Ли. У них железное алиби. А также миссис Элфред Ли, так как Трессилиан видел ее в гостиной всего за минуту до того, как начался шум наверху. Этих троих мы вычеркиваем. Теперь что касается остальных. Для ясности я изложил все здесь. – Он протянул книжечку Пуаро.
«КТО ГДЕ НАХОДИЛСЯ ВО ВРЕМЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ:
Джордж Ли —?
М-с Джордж Ли —?
Дэвид Ли – играл на рояле в музыкальной комнате (подтверждено его женой).
М-с Дэвид Ли – в музыкальной комнате (подтверждено мужем).
Мисс Эстравадос – в своей спальне (подтверждений нет).
Стивен Фэрр – ставил пластинки в танцевальном зале (подтверждено тремя слугами, которые слышали граммофон в холле для прислуги)».
– И следовательно? – осведомился Пуаро, возвращая книжечку.
– И следовательно, – ответил Сагден, – Джордж Ли, его жена и Пилар Эстравадос могли убить старика. Мистер или миссис Дэвид Ли тоже могли это сделать, но только не вдвоем.
– Значит, вы не принимаете их алиби?
Суперинтендент решительно покачал головой:
– Ни в коем случае! Разве можно полагаться на алиби, которое обеспечивают друг другу любящие супруги? Возможно, они оба замыслили убийство, а если это работа одного из них, то второй с готовностью подтвердит его алиби. Я смотрю на это следующим образом. Кто-то играл на рояле в музыкальной комнате. Это мог быть Дэвид Ли, так как он пианист, но ничто не подтверждает, что его жена тоже там находилась, кроме показаний их обоих. Точно так же на рояле могла играть Хильда, пока Дэвид прокрался наверх и убил отца. Братья в столовой – совсем другое дело. Элфред и Харри Ли не любят друг друга. Никто из них не стал бы лжесвидетельствовать ради другого.
– А как насчет Стивена Фэрра?
– Он возможный подозреваемый, так как патефонное алиби выглядит ненадежно. С другой стороны, оно может оказаться солиднее самого железного алиби, которое зачастую бывает сфальсифицированным заранее.
Пуаро задумчиво кивнул:
– Я знаю, что вы имеете в виду. Это алиби человека, который не предвидел, что оно ему понадобится.
– Вот именно! К тому же я не верю, что тут замешан посторонний.
– Согласен с вами, – быстро сказал Пуаро. – Это семейное дело, яд, таящийся в крови. По-моему, всему причина – ненависть. – Он выразительно взмахнул руками. – Разумеется, трудно быть полностью уверенным…
Суперинтендент слушал с почтительным вниманием, но особого впечатления слова Пуаро на него не произвели.
– Очень трудно, мистер Пуаро, – подтвердил он. – Но не бойтесь – с помощью логики и метода исключения мы доберемся до истины. Мы разобрались с возможностями – они были у Джорджа, Мэгдалин, Дэвида и Хильды Ли, у Пилар Эстравадос и у Стивена Фэрра. Теперь перейдем к мотиву. У кого имелся мотив для устранения старого мистера Ли? Мы снова можем исключить несколько человек. Прежде всего мисс Эстравадос. Как я понимаю, по нынешнему завещанию ей не достается ничего. Если бы Симеон Ли умер раньше ее матери, то доля Дженнифер Эстравадос перешла бы к дочери (если бы только она не распорядилась ею по-другому), но так как Дженнифер скончалась раньше своего отца, эта доля делится между его сыновьями. Так что мисс Эстравадос была заинтересована, чтобы старик жил подольше. Он привязался к ней и наверняка оставил бы ей изрядную сумму, если бы подписал новое завещание. С его убийством она все потеряла и ничего не приобрела. Вы согласны?
– Полностью.
– Конечно, существует возможность, что девушка перерезала ему горло в пылу ссоры, но мне это кажется крайне маловероятным. Они были в наилучших отношениях, и она провела здесь слишком мало времени, чтобы так на него разозлиться. Следовательно, мисс Эстравадос едва ли имеет отношение к убийству, если не считать аргумента, что перерезание горла – неанглийское преступление, как утверждает ваша приятельница миссис Джордж.
– Не называйте ее моей приятельницей, – запротестовал Пуаро. – Иначе я назову вашей приятельницей мисс Эстравадос, которая находит вас очень красивым мужчиной!
Он не без злорадства отметил, что официальная невозмутимость суперинтендента поколебалась вновь. Сагден покраснел как рак.
– Ваши усы в самом деле великолепны, – не без зависти добавил Пуаро. – Скажите, вы пользуетесь специальным кремом?
– Кремом? Господи, конечно, нет!
– Тогда чем же?
– Ничем. Они… просто растут.
Пуаро печально вздохнул.
– Природа к вам благосклонна. – Он погладил свои роскошные черные усы. – Даже самые дорогие препараты, восстанавливающие натуральный цвет, ухудшают качество волос.
– Говоря о мотиве, – продолжал Сагден, которого мало интересовали проблемы косметики, – по-видимому, следует исключить и мистера Стивена Фэрра. Правда, возможно, его отец пострадал от какой-то мошеннической проделки мистера Ли, но я в этом сомневаюсь. Фэрр держался слишком уверенно, упоминая эту тему. Не думаю, что его спокойствие было притворным. Нет, тут мы вряд ли что-то обнаружим.
– Я снова с вами согласен, – сказал Пуаро.
– Еще один человек, заинтересованный в том, чтобы старый мистер Ли был жив, – его сын Харри. Конечно, он получает крупную сумму по завещанию, но ему вряд ли было об этом известно. Ведь все считали, что Харри был лишен наследства после ухода из дому. А теперь он начинал вновь входить в милость! Ему было выгодно, чтобы его отец составил новое завещание. Харри не так глуп, чтобы убить его теперь. К тому же, как мы выяснили, он просто не мог этого сделать. Как видите, мы продвигаемся – нам удалось уже многих исключить.
– Верно. Очень скоро в списке не останется никого.
Сагден усмехнулся:
– Нам незачем заходить так далеко. У нас остаются Джордж и Дэвид Ли с их женами. Они все выигрывают финансово от смерти старика, а Джордж Ли, насколько я мог понять, жаден до денег. К тому же отец грозился урезать ему содержание. Так что у Джорджа Ли имеется и мотив, и возможность!
– Продолжайте, – сказал Пуаро.
– То же самое относится и к миссис Джордж. Она любит деньги, как кошка – сливки, и я готов держать пари, что она по уши в долгах! Миссис Джордж завидовала Пилар в том, что та имеет влияние на старика. Она слышала, как он приглашал к себе адвоката, и быстро нанесла удар. Убедительно, не так ли?
– Возможно.
– Затем Дэвид Ли и его жена. Они наследуют по нынешнему завещанию, но я не думаю, чтобы в их случае был силен денежный мотив.
– Вот как?
– Да. Дэвид Ли едва ли корыстолюбив – он скорее мечтатель. Тем не менее он… ну, странный тип. Насколько я понимаю, у этого убийства три возможных мотива: алмазы, завещание и… ненависть.
– Значит, вы это понимаете?
– Естественно. Я все время это учитывал. Если Дэвид Ли убил своего отца, то вряд ли из-за денег. Но если преступник он, это может объяснить… э-э… кровопролитие.
Пуаро с одобрением посмотрел на него:
– Меня интересовало, когда вы примете это в расчет. «Так много крови», как сказала миссис Элфред. Это наводит на мысль о древних ритуалах, помазании кровью жертвы…
Сагден нахмурился:
– Вы имеете в виду, что это дело рук безумца?
– Mon cher, в человеке скрываются всевозможные инстинкты, о которых он и не подозревает. Жажда крови, потребность жертвоприношения…
– Дэвид Ли выглядит тихим, безобидным парнем, – с сомнением произнес Сагден.
– Вы не понимаете психологии. Дэвид Ли – человек, который живет в прошлом, в чьей памяти его мать все еще жива. Он много лет не виделся с отцом, потому что не мог простить ему обращения с матерью. Допустим, Дэвид приехал сюда, чтобы простить, но не смог этого сделать. Мы знаем одно – когда Дэвид Ли стоял у мертвого тела своего отца, какая-то часть его души испытывала удовлетворение. «Жернова Господни мелют медленно, но верно». Расплата! Воздаяние! Грех стерт искуплением!
