Эрл Гарднер - Дело о пустой консервной банке
– Все, Перри! Она говорит, что перезвонит тебе через двадцать минут: думает, что мы засекли ее вызов и уведомили полицию. Еще она говорит, что перейдет в другой автомат и что, если я сообщил полиции, это вообще ничего не даст. Она хочет связаться только с тобой.
– Сказала, что позвонит через двадцать минут? – переспросил Мейсон.
– Именно.
– Ладно, Пол. А что ты делаешь в агентстве так поздно?
– Нет отдыха нечестивым, – устало промолвил Дрейк. – Много работы! Изучаю сообщения и соображаю, кому какое дать поручение. Но уже собираюсь закругляться.
– Сколько сейчас времени?
– Да около часа ночи.
– Скажи, Пол, как говорила эта женщина по телефону?
– Да она вроде бы не особенно волновалась. У нее хорошо поставленный голос.
– Но она сказала, что собирается сделать признание?
– Ну да. Думаю, что это даст ход всему делу. По расчетам полиции, был только один выстрел, а исчезли двое. Мы предполагали, что Хоксли убил свою экономку, перетащил тело и теперь прячется или что она убила его…
– Если это так, полагаю, – сказал Мейсон, – что должен быть соучастник. Она не намекала, кто это мог быть?
– Нет. Просто сказала, что если она поговорит с тобой, то сделает полное признание. В противном случае, заметила миссис Пэрлин, игра не стоит свеч.
– Можешь пока ложиться, Пол. Однако будь наготове, – предупредил Мейсон.
– И долго пребывать в таком состоянии?
– Пока я не дам отбой.
– Ладно, – согласился Дрейк, – у меня есть в кабинете кушетка, я прилягу здесь, а дежурный оператор позовет меня в случае чего. Договорились?
– Извини, Пол, что не даю тебе отдохнуть, – сказал Мейсон.
– Да ладно, я привык!
– Ну все! – закончил Мейсон. – Перезвоню!
Он опустил трубку, потянулся, зевнул, встал с постели, закрыл в комнате окно, оделся, закурил. Вдруг опять зазвонил телефон.
– Перри Мейсон слушает, – представился он и услышал в трубке низкий спокойный, полный доверительности голос:
– Это миссис Пэрлин… Все кончено. Я решила признаться.
– Да, миссис Пэрлин, слушаю вас.
– Не пытайтесь уведомлять полицию.
– Не собираюсь.
– Это ничего не даст, даже если вы попытаетесь.
– Я же обещал, что не буду.
– Я хочу поговорить с вами. Мне надо поговорить.
– Пожалуйста, я весь внимание.
– Нет, не по телефону. Я хочу поговорить в такой обстановке, где наша беседа будет абсолютно конфиденциальной.
– Вы хотите прийти ко мне в офис? – предположил Мейсон.
– Нет. Вам надо будет приехать ко мне.
– А где вы находитесь?
– Обещаете, что не сообщите полиции?
– Да, обещаю.
– Приедете один?
– Да, один.
– Через сколько времени?
– Как только управлюсь. И только при условии, что вы будете вести себя абсолютно честно со мной и сделаете в самом деле откровенное признание.
– Приезжайте к моему дому номер 604 по Ист-Хиллгрэйд-авеню, – сказала она. – Машину напротив не паркуйте. Оставьте ее примерно в полквартале внизу, на склоне. Не входите в дверь с фасада. Она будет заперта. И на звонок я не выйду. Обойдите дом вокруг, вы попадете прямо к гаражу. Ждите там, пока не увидите свет в доме. Когда свет включится, входите через заднюю дверь. Она будет открыта. Приходите, как мы договорились, один и не пытайтесь сообщать в полицию.
– Мне потребуется, наверное, пятнадцать-двадцать минут, чтобы добраться до вас, – прикинул Мейсон, взглянув на часы.
– Ничего, я подожду. Только помните, что я сказала.
– Ладно, – нехотя согласился Мейсон. – Все это хорошо, миссис Пэрлин, но было бы весьма странным, если бы я ночью врывался по первому звонку, основываясь лишь на нем одном, к женщине, которая заявляет, что у нее ко мне конфиденциальное дело.
– Вы же понимаете, кто с вами говорит, ведь так?
– Экономка мистера Хоксли?
– Да, именно так. Я хочу рассказать вам правду. Мне нужен кто-то, кому бы я могла довериться.
– Это все весьма туманно, миссис Пэрлин, – недоверчиво проговорил Мейсон, придав своему голосу сомнение и пытаясь выудить у нее как можно больше сведений.
Некоторое время она колебалась, потом с расстановкой проговорила:
– Я застрелила его. Я имела право на это, поверьте. И уничтожила тело, так что его невозможно отыскать. Потом я подумала, правильно ли поступила, ведь так складывается, что я выгляжу преступницей. Следует ли мне говорить всю правду правосудию, вот с чем я вынуждена обратиться к вам за советом. Я поступила по справедливости. Ни один суд никогда меня не осудит. Теперь, когда вы знаете основное, скажите, хотели бы вы говорить со мной или мне придется обратиться к помощи другого адвоката?
– Я буду говорить с вами, – принял решение Мейсон. – Вы сейчас находитесь по указанному адресу, на Хиллгрэйд-авеню?
– Я встречусь с вами, если вы будете вести честную игру. В противном случае вы меня никогда не увидите. Смотрите, – напомнила миссис Пэрлин в который раз, – делайте все, как я сказала. Не входите сразу, как придете, а когда будете входить, то только через заднюю дверь, – тогда я буду знать, что вы ведете со мной честную игру, мне это необходимо. Вероятно, вы предполагаете, что со мной трудно ладить? Но поймите, когда я вам изложу обстоятельства…
– Хорошо, я сейчас буду, – оборвал Мейсон пространные пояснения и опустил трубку.
Он взглянул на часы, чтобы уточнить время, написал адрес дома миссис Пэрлин на листочке бумаги, сложил его, сунул в конверт и надписал: письмо предназначалось лейтенанту Трэггу. Мейсон запечатал конверт, положил на маленький прикроватный столик, потом набрал номер и позвонил в Сыскное агентство Дрейка.
– Пол, я еду на место! Все это выглядит довольно сомнительно. Вполне возможно, что мы имеем дело с женщиной, которая является параноиком-убийцей. Если через час от меня не будет никаких сообщений, выезжай немедленно на Ист-Хиллгрэйд-авеню, дом 604… и смотри, сделай все как надо. Когда войдешь, держи наготове пистолет да прихвати пару крепких ребят.
– А почему бы мне не взять пару толковых оперативников и не поехать с тобой прямо сейчас, а, Перри?
– Не думаю, что из этого выйдет что-то путное. Миссис меня заранее предупредила. Сама она, очевидно, имеет возможность следить за мной, чтобы я в точности выполнял ее инструкции. Может быть, она займет наблюдательный пост где-нибудь через улицу и будет ждать, что я стану делать.
– Ладно, Перри, я врываюсь ровно через час, если от тебя ничего не будет.
Мейсон положил телефонную трубку на место, надел легкое пальто, пониже надвинул шляпу и вышел из квартиры. Подходя к гаражу, где стояла его машина, Мейсон старался не глядеть по сторонам, будто опасаясь кого-то, кто может спугнуть его преследователя. Он уселся за руль машины, прогрел двигатель, кивнул ночному сторожу в знак приветствия и вырулил на темную, совершенно безлюдную улицу.
