Эллери Квин - Расплата дьявола
— Мистер Квин не понимает, что в Голливуде все делается иначе, чем в других местах, — проговорил Хаггер. — У мистера Батчера свой метод.
— Вот как? — воскликнул Квин. — Ну-ка, расскажите мне об этом, Ваше Величество. Ваш гений целыми днями играет в гольф, а по ночам, подобно инженю, крутится с Бонни Стюарт. Вы знаете об этом?
— Пойдем со мной, — предложил Фитц, — я куплю тебе выпивку.
— Да, да, идите, — обрадовался мистер Хаггер. — Вам надо успокоиться, мистер Квин. Твердо уверен, что в ближайшее время мистер Батчер с вами свяжется.
— Если я надену женскую юбку. Вы и ваш мистер Батчер беситесь с жира,
— пробурчал Эллери и пошел за Фитцем.
После третьей порции виски с содовой Фитц заметил:
— Вот теперь ты говоришь собственным голосом.
— Если бы не этот дурацкий контракт, я бы первым поездом укатил в Санта-Фе.
— Стоит ли переживать из-за пустяков?
— Стоит, стоит. Дай-ка мне бутылку. Ты пришел ко мне по делу Спета?
Фитц кивнул.
— В чем дело?
— Ты знаешь, что Риса Джардена обвиняют в убийстве Спета?
— Газеты я читаю. Это единственная вещь, вернее дело, которым бы я хотел заняться.
— Ты видел его дочь Валери?
— Экономически бесполезна, но красива.
— Утром она посетила меня и попросила работу. Я дал ей.
— Прекрасный поступок с твоей стороны, — отозвался Эллери и про себя удивился, что стало с деньгами Вальтера, но промолчал.
— Это еще не все. Рис и я вместе грызли науки в Гарварде. Но он не сентиментален. Валери пришла с деловым предложением. Она кое-что продает, а я покупаю.
— Ты полагаешь, что Джарден убил Спета? — неожиданно осведомился Эллери.
— Откуда мне знать? Во всяком случае, она утверждает, что у нее кое-что есть. Что-то вроде ключа. Что именно она не сказала, но я думаю, что в этом что-то есть. Ежедневно она будет печатать рассказы и тем временем расследовать тайну.
— А как влезть в это дело мне?
— Не говори ничего, пока не выслушаешь меня до конца. У меня есть одна идея…
— В данном положении их должно быть больше, — усмехнулся Квин.
— Я сказал ей, что прикреплю к ней опытного человека, который будет ей помогать, — после небольшой паузы Фитц добавил: — Этим человеком будешь ты.
— С чего ты взял, что она будет со мной работать? Особенно после того, как ты проболтался обо мне в понедельник в «Сан-Суси».
— Она не должна знать, что ты детектив, — пробормотал Фитц.
— О, ты хочешь, чтобы я за ней шпионил?
— Послушай, Квин, если бы я этого хотел, то я прикрепил к ней своего человека. Но ей необходим человек, знакомый с убийством. Она должна думать о партнере только как о репортере. Я не хочу ее пугать.
— Но я не репортер, и она меня знает.
— Ну, она не отличит репортера от другого человека. А насколько хорошо она тебя знает?
— Она видела меня дважды.
— Ну, это мы можем исправить.
— Что ты имеешь в виду? — встревожился Квин.
— Измени внешность. Ты же говорил, что обычно бороду не носишь, вот и сбрей ее. Она тебя ни за что не узнает.
— А разве у меня плохая борода?
— Нет, но это довольно старомодно. Побрейся, и тебя никто не узнает. Даже голос изменится, ты ведь уже перестал хрипеть.
— Гм… — задумался Эллери. — Ты хочешь, чтобы я был около мисс Джарден и выяснил, что ей известно, и помог освободить ее отца, если он невиновен?
— Да.
— Ты считаешь его виновным?
— Разбирайся в этом сам.
Эллери сделал глоток спиртного.
— Есть другие возражения. Я с трудом сойду за лос-анжелосского репортера. Меня же никто не видел.
— Ты недавно приехал с запада.
— Я не знаю жаргона, привычек и…
— Да боже мой! Прочти сам, что ты написал о репортерах в своих романах. Поверь мне, что репортер ничем не отличается от других людей. И привычки у них такие же. О городе все есть в справочнике. Лос — Анжелос занимает 442 квадратных мили и по площади самый большой город штатов.
— Согласен. А как насчет имени?
— Проклятье! Все верно, Эллери.
— Селлери…
— Пиллори…
— Хиллари! А как дальше? Квин…
— Кинг! Тут все ясно. Ведь квин означает королева, а кинг — это король.
— Великолепно! Хиллари Кинг.
— Ну вот и все, — вздохнул Фитц, поднимаясь.
— Одну минутку! А как с финансовой стороной дела?
— Ты тоже меня шантажируешь? — воскликнул Фитц.
— Работаю я задаром, собака, — усмехнулся Эллери.
— Почему?
— Потому что мне платят господа Хаггер и Батчер. Потому что дело Спета поможет мне убить свободное время. Потому что мне нравится помогать людям. И, наконец, потому что я уже не раз утирал нос этим идиотам из полиции. Но есть еще и расходы по ведению дела.
— Ты идеалист, братец. Будь в два часа у меня в кабинете.
11. КАРТЫ ПОД СТОЛОМКогда Вал вышла из здания «Лос-Анжелос Индепендент», она торопливо зашла в магазин, несколько минут провела там, также торопливо вышла и направилась в городскую тюрьму. Ее появление там вызвало переполох.
Человек в форме заставил ее показать содержимое свертков и был крайне разочарован, не обнаружив в них пистолетов или по меньшей мере веревочной лестницы.
— А что у вас в сумочке? — поинтересовался он.
— Бомба!
Он заглянул в сумочку, но ничего криминального и там не нашел. Другой мужчина в форме провел ее по коридорам к камере, где сидел ее отец. Вал старательно запоминала путь.
Наконец, надзиратель отворил дверь камеры.
— К вам дочь, — сообщил он.
Рис изумленно взглянул на Вал, бросился к ней и крепко обнял.
— Пойдем, Джо, пусть они побудут одни, — обратился сопровождающий к надзирателю.
— Хорошо, Грэди, — ответил надзиратель и, выйдя из камеры, закрыл дверь.
— Не думаю, что они… — начала Вал.
— Дорогая, — Рис подвел ее к койке и сел рядом с ней. Затем он сдвинул в сторону засаленные карты, а она встала и положила свертки на стол. — Ну, как ты там, моя кошечка?
— Как ты, папа? Тебе тут нравится? — улыбнулась Вал.
— Я думаю, что те, кому удалось опубликовать мемуары о тюрьме, несколько правы. Здесь идеальное место для отдыха делового человека.
— Я думаю, эти двое… — вновь начала Вал.
— Жаль, что здесь нет хороших карт, — перебил он ее.
— Я принесла тебе новую колоду, — заметила Вал, разворачивая пакет. Она внезапно поняла, что отец избегает серьезного разговора, опасаясь подслушивания. Вал взглянула на отца, и тот указал ей на стену соседней камеры. Вероятно, там сидел кто-то с микрофоном!
— Спасибо, дорогая, — Рис взял из рук дочери новую колоду карт с ярко-голубой рубашкой. — А это что? Сигары?
