Стэн Ривертон - Железная коляска
– Мне кажется, – заметил я, – у вас с самого начала возникло подозрение в таком преступлении.
– У меня было вполне обоснованное подозрение, что нечто подобное нельзя исключать, – поправил Асбьёрн Краг. – Но я не был убежден, что столкнусь с такой явной и бесспорной аферой. В тот момент, когда я приехал сюда, у меня уже было немало сведений, гораздо больше, чем вы предполагали. Я знал историю несчастной смерти старого Гарнеса, знал о его фальшивых векселях, о сумме страховки, которая сразу же после смерти была выплачена сыну и которая вызвала к жизни все это дело. Вы должны признать, что, имея великолепный материал, его можно использовать, прибегая к жаргону разведчиков, только тогда, когда есть куча подозрений. Убедившись, что Гарнес исчез из виду в поразительно удобный момент и, видимо, для того, чтобы получить страховку, я припомнил подобную историю, которая произошла в Голландии. Это возбудило у меня подозрение, хотя у меня не было никаких фактов, связывающих убийство лесничего и смерть старого Гарнеса.
Детектив развивал свою тему, а я вслушивался в его слова с возрастающим напряжением. Асбьёрн Краг говорил медленно и кратко. Создавалось впечатление, что он продумал каждую фразу от начала до конца, прежде чем ее высказать. Его изложение напоминало мне досконально аргументированную лекцию специалиста.
– Когда я приехал сюда, – продолжал детектив, – и когда узнал, что вы приходили в усадьбу в ночь убийства лесничего, я продвинулся на шаг вперед. То, что вам воспрепятствовали войти в дом, стало дополнительным штрихом. Я сделал вывод, что внутри дома произошло нечто, чему вы не должны были стать свидетелем.
– А лесничий? – спросил я.
– Лесничий – особый случай. Лесничему вскоре предстояло стать членом семьи, и надо было, конечно, посвятить его в неприятную тайну. Я понимал, что в тот вечер случилось что-то очень важное. И в ту же самую ночь на плоскогорье убили лесничего.
– Любопытно, как вы соединили одно с другим? – спросил я. – Зачем убили бедного лесничего?
– А как бы вы истолковали все произошедшее?
– Может, молодой Гарнес пожалел о том, что все раскрыл, может, лесничий решил повернуть назад и угрожал сообщить об узнанном в полицию. Поэтому он поехал за ним… и его…
– Вы верите в это? – спросил детектив.
Мне показалось, что Асбьёрн Краг снова усмехнулся, как бы иронизируя и подзадоривая меня. Но он тут же стал серьезным.
– С самого начала я знал, что одно не связано с другим, – сказал он. – Я не считаю, что молодой Гарнес был убийцей.
– Кто же в таком случае убил лесничего?
Вместо ответа Асбьёрн Краг задал встречный вопрос:
– А вы не хотите послушать мои выводы дальше?
– Хорошо, пожалуйста, – сказал я и удобнее устроился в постели, заложив руку за голову.
– На основе сведений, которые я получил от местных жителей, я укрепился в своих подозрениях, что в тот вечер в усадьбе произошло что-то чрезвычайное, что-то серьезное и решающее. Прежде чем нанести Гарнесу визит, я разузнал о необычной скрытности владельца усадьбы. Сразу после свидания с управляющим и разговора с молодым землевладельцем у меня не осталось сомнений в том, что здесь кроется какая-то тайна. Однако в моих заключениях история с гибелью отца, который, как было известно, утонул, не выдвинулась еще на первый план. Мысленно я возвращался к этому факту, но как-то все это не сходилось, хотя я все время и делал попытки примерить одно к другому. В игре, в которую я играл, смерть отца становилась важным козырем, или, попросту говоря, эта подробность была важной фигурой в игре, но я не знал, куда эту фигуру поставить, чтобы привести ее к развязке одним ходом. Вы помните, что меня заинтересовал портрет старика, висевший в кабинете Гарнеса? Превосходно. А помните вы двери…
– Двери? – переспросил я. – Что вы имеете в виду?
– Мой дорогой друг, – сказал Асбьёрн Краг, – вроде бы мелкое происшествие с закрытыми дверями было самым важным событием во время нашего визита в усадьбу Гарнеса. Разве вы не обратили внимание на то, что происходило? Когда я внимательно присмотрелся к тому, что делается вокруг меня, я решил, что все встанет на свои места, если будет идти своим путем. Если же, наоборот, не все происходит так, как я предполагал, тогда я буду знать, что есть какой-то конкретный повод для этого, к нему надо присмотреться. Таким способом я не раз поднимал завесу тайны. Вы обратили внимание на то, что фрёкен Хильда отсутствовала во время нашего визита?
– Для этого у нее была причина, – ответил я. – Она была больна и изнурена в связи с тем, что произошло. Брат ее объяснил, что она отдыхает.
– В сущности, это правда. Но чтобы убедиться в этом, я попросил показать мне дом внутри.
– Чтобы убедиться?
– Да. Я подумал, что если фрёкен Хильда лежит в постели, то у нас, очевидно, не будет возможности осмотреть ее комнаты. А это оказалось не так, мы даже заглянули в ее голубую спальню. И там ее не было.
– Она была в другой комнате, – возразил я. – Она была в комнате рядом с библиотекой.
– Да. Была за этой самой дверью. Прошу сейчас вас вспомнить одну вещь. Когда мы остановились в библиотеке, я хотел туда заглянуть. Гарнес сразу же стал на моей дороге. Сама мысль, что я могу войти туда, ужаснула его. В этот момент я убедился, что он что-то скрывает. Вы полагаете, дорогой друг, что кто-то был в этой комнате. Но кто?
– Фрёкен Хильда, – ответил я.
– Это очень правдоподобно. Но с нею был и другой человек. Этим человеком был отец Гарнеса, старик, которого сегодня ночью обнаружили мертвым на плоскогорье.
Я напряженно вслушивался в рассказ детектива. Я уже давно убедился, сначала частично, а потом полностью, что все запомнившееся мной о сегодняшней ночи было не сном, а действительностью. Мне страстно хотелось, чтобы детектив сказал мне об этом. Но вместо того он сухим, равнодушным голосом сообщил: «Старик, которого сегодня ночью обнаружили мертвым на плоскогорье».
Асбьёрн Краг снова усмехнулся.
– Наконец, дорогой друг, вы поняли, что не спали, – сказал он.
– Вы угадали мои мысли, – подтвердил я.
Около минуты Асбьёрн Краг молчал. Его молчание подавляло меня. Я все больше нервничал, я мечтал о том, чтобы детектив ушел, удалился куда-нибудь далеко, чтобы я мог встать, выйти на свежий воздух, пройтись вокруг домика.
Я взглянул на Асбьёрна Крага. Он сидел в кресле между кроватью и окном, его острый профиль, лысина на макушке, полные щеки вырисовывались очень четко в потоках льющегося в комнату света. Почему он ничего не говорит? О чем думает? Внезапно он повернул лицо в мою сторону. Я увидел его неестественно большие за стеклами очков глаза.
