Стэн Ривертон - Железная коляска
Не отрывая взгляда от земли, Асбьёрн Краг обследовал большой участок склона.
– Нет никаких следов колес, – сказал он мне, возвратившись.
– Нет никаких следов колес, – повторил я, ничего не понимая. – Возможно, коляска не проезжала здесь.
– Но коляска никак не может проехать через густой лес, – взорвался детектив. – Идемте еще раз на плоскогорье.
Когда мы дошли до места, с которого уже не было видно моря, Асбьёрн Краг сказал:
– Мне кажется, в этом месте коляска сделала поворот, это можно утверждать по звуку.
– А не было это еще дальше? – предположил я. Асбьёрн Краг остановился.
– Может быть, – пробормотал он.
Мы прошли несколько шагов вперед. Вдруг я остановился.
– Вы помните? – прошептал я.
Детектив посмотрел на меня и подмигнул почти ехидно.
– Помню, – ответил он. – Что это вы так побледнели?
– С чего бы это?.. Может, правда, ночные переживания подействовали мне на нервы.
Потом я указал рукой на место, где нашли лесничего.
– Это было там, вон у того камня. Убитый лежал лицом к земле.
Асбьёрн Краг наморщил лоб.
– Серый камень… – бормотал он себе под нос, внимательно осматривая все вокруг. – Не понимаю. Не понимаю, откуда тут взялся этот камень.
Я рассмеялся.
– Но камень здесь лежит, правда? Лежит как раз на том месте, где нашли мертвого лесничего.
Асбьёрн Краг подошел к этому месту. Наклонился над серым камнем. И… сделал страшную находку.
Там не было никакого серого камня, там лежал человек, старый мужчина. На затылке у него зияла ужасная рана.
– Мертв, – сказал детектив и перевернул тело, чтобы увидеть его лицо. – Умер меньше четверти часа назад.
Сейчас я не помню, что думал тогда, что чувствовал. Скорее всего не думал вообще. Смотрел на умершего, ничего не понимая… Мистическая нереальная картина меня будто парализовала. Я не мог выговорить и пары слов. Но я помню, что я повел себя совершенно глупо, будто у меня в голове что-то сместилось. Я наклонился и дотронулся рукой до одежды убитого. Одежда была из войлока, в песке… Из столбняка меня вывел Асбьёрн Краг.
– Его убила железная коляска, – сказал он.
– Железная коляска, – прошептал я.
– Да, да, – сказал детектив. – Вы его не знаете?
Я посмотрел на старое, серое лицо. Да, я его встречал. Но где? Мои мысли подсознательно начали свою работу, вытаскивая на поверхность воспоминания…
– Разве вы не помните портрет? – резко спросил детектив. – Портрет на стене в доме Гарнеса? Козья бородка, крючковатый нос, маленькие глазные впадины.
Я в ужасе посмотрел на детектива.
– Да, да, – проговорил я, заикаясь. – Это старый Гарнес. Здесь лежит старый Гарнес. Но, Боже праведный, ведь он утонул четыре года назад!
– Но окончательно умер только сейчас, – заметил Асбьёрн Краг.
Детектив осторожно взял меня под руку.
– Держитесь, – сказал он. – В самом деле нервы у вас вконец расшатаны.
Губы мои стали холодными, я ощутил в затылке странное тепло и шум, признаки приближающегося обморока. Я огляделся вокруг. Окружающий меня пейзаж приобрел прямо на глазах удивительные очертания. Я понял, что это рассвет. Сияние грядущего дня длинными полосами вытянулось над плоскогорьем, достигло леса, позолотило стоявшие впереди сосны. Я посмотрел на убитого и на Асбьёрна Крага, потом взгляд мой направился через плоскогорье. Я ничего не понимал, несколько секунд двигался, как во сне, но одновременно мой мозг работал и впитывал впечатления. В память мою врезалось необычное зрелище восхода солнца, оно отпечаталось там за долю секунды. Небо на востоке перестало быть небом, вместо него была бездна света, ведущая к непостижимо отдаленным мирам. На горизонте мощные тучи стали распадаться, отделяться друг от друга и в своем фантастическом движении напоминали причудливых зверей с огненными гривами, пламенем под крылатыми копытами, какое-то проказливое стадо, которым солнце управляло своими сверкающими лучами. Это была золотая упряжка дня. А затем на горизонт выкатилось с громким стуком само солнце…
…голос Асбьёрна Крага слышался где-то далеко-далеко.
Глава пятая
ЛИЦО
Я находился без сознания несколько часов. Очнулся я сам, лежал на телеге и чувствовал себя совершенно разбитым. Послышался чей-то голос, и я увидел знакомое лицо. Это был ленсман.
– Ну, вы пришли в себя, – сказал он, – Лежите спокойно. Сейчас будем на месте.
– Который час? – спросил я.
– Семь, – ответил ленсман. – Семь утра?
– Да, – ответил он.
Ночное происшествие продолжало оставаться для меня загадкой. Но у меня не хватало смелости спросить о нем. Я не знал, не снилось ли мне все это, не был ли я болен.
– Где Асбьёрн Краг?
Ленсман мотнул головой в сторону.
– Там… – сказал он. – На плато.
Значит, я действительно все это пережил. Приподнялся на телеге. Мы ехали уже вдоль моря, где люди суетились около своих лодок, скоро мы достигли моего домика. Чувствовал я себя очень изнуренным, мечтал о постели, о долгом-долгом отдыхе.
Я испытывал отвращение к собственной слабости и поэтому сам слез с телеги. Когда вошел в домик, заметил, что стоявшая на столе лампа по-прежнему горит. Я погасил ее и направился к кровати. Когда я проснулся в четверть первого, в моей комнате сидел Асбьёрн Краг.
Я чувствовал себя совершенно отдохнувшим и хотел встать.
– Прошу вас, полежите еще, – сказал Асбьёрн Краг. – Отдых вам очень нужен.
– Удивительная ночь, – проговорил я. – Не знаю, что мне приснилось, а что было наяву.
Детектив усмехнулся.
– Во всяком случае, мы не наткнулись на железную коляску, – сообщил Асбьёрн Краг. – Хотя тщательно ее искали.
– Да, это было, я помню. И то, что мы не нашли следов колес.
– Коляска не оставила за собой никаких следов.
– Вы, дорогой Краг, хотите убедить меня, что существует коляска-призрак?
– Что вы! Но эта коляска действительно не оставила следов.
– Может, вы разгадали загадку?
– Да.
– И нашли коляску?
– Нет. Но пройдет немного времени, и я ее разыщу. Когда вы снова встанете на ноги, мы отправимся в новую экспедицию и обязательно обнаружим железную коляску.
– Новая экспедиция… – прошептал я и испытующе посмотрел на детектива.
Он снова усмехнулся.
– Знаю ваши мысли, – сказал он. – Вы боитесь спрашивать.
Так было на самом деле. Я боялся спрашивать. У меня все время вставали перед глазами вид плато, убитый мужчина, старый Гарнес, который утонул четыре года назад. Должно быть, это мне снилось, но снилось так отчетливо, будто происходило наяву. В моей голове все еще был запечатлен восход солнца, я был способен видеть каждую подробность, островки травы на открытом пространстве, стволы деревьев, блестящие, будто серебро, в утренних лучах, ну и одежда умершего, войлок, весь в песке…
