Сирил Хейр - Смерть не азартный охотник
— Ваши предпочтения тут ни при чем. Итак, я был удивлен, увидев там сэра Питера, так как в его привычки не входило бывать на реке, особенно во время рыболовного сезона. Как землевладелец, он, несомненно, имел на это право, но не мешая, однако, нашему досугу. Должен признать, что он не предпринимал таких попыток, хотя изрядно портил нам удовольствие своей несносной-лесопилкой. Могу добавить, что в упомянутый мною момент лесопилка не работала.
— Вы вполне в этом уверены? — спросил суперинтендент.
— Конечно. Тут не может быть никаких сомнений. Вы должны это понимать, если сами когда-нибудь слышали; эти ужасающие звуки. При виде меня сэр Питер агрессивно осведомился: «А, так это вы?» Так как вопрос едва ли требовал моего подтверждения, я ничего не ответил и продолжал идти дальше. Но он преградил мне путь к гати, вытянув руки в стороны, как огородное пугало, и рявкнул: «Черт возьми, это моя земля! Вы не можете здесь ходить!» Сэр Питер выглядел предельно возбужденным, а я должен признать, что тоже пребывал не в лучшем расположении духа. День выдался жаркий, и я прошел солидное расстояние, неся рыболовное снаряжение. Поэтому я не был склонен выслушивать дерзости от него или от кого-либо другого, что я и выразил вполне недвусмысленно, добавив, насколько помню, что он может убираться к дьяволу и я буду ходить там, где мне вздумается. Сэр Питер, однако, настаивал на своей позиции, использовав традиционное выражение, что я могу пройти дальше только через его труп, — мрачную иронию этого замечания я могу оценить лишь теперь. Я не принял его приглашения, суперинтендент, и судя по тому, что я слышал о местонахождении трупа, мне уже не представится такой возможности. Некоторое время диспут продолжался, иногда доходя до грани, за которой могло последовать применение физической силы. Мое затруднение состояло в том, что сэр Питер был фактически прав. Эта земля принадлежала ему, и хотя я навел всевозможные справки, но так и не смог обнаружить никаких доказательств общественного права прохода через гать. Решение палаты лордов касалось только прав рыболовства и прохода по берегу. Но я не считал себя обязанным сообщать об этом сэру Питеру. — Смитерс безмятежно улыбнулся.
— А потом? — поторопил его Уайт.
— Потом? Нелепая история завершилась достаточно мирно. По той или иной причине сэр Питер внезапно прекратил спорить, шагнул в сторону и сказал: «Ладно, идите и не попадайтесь мне на глаза, черт бы вас побрал!» Я повиновался.
— А что сделал сэр Питер?
— Понятия не имею. Я не оборачивался.
— И вы не можете сказать, что заставило его изменить мнение?
— Нет. Казалось, ему неожиданно надоел этот спор — как будто он вспомнил о чем-то более важном. — Сделав паузу, Смитерс добавил: — Это все.
Констебль отложил ручку и передал последний лист на подпись Смитерсу. Адвокат взял всю пачку, тщательно прочитал весь текст, отмечая инициалами конец каждого листа, и наконец поставил свою подпись.
— Отвратительная пародия на мой стиль речи, — заметил он, — но суть передана достаточно верно. — Смитерс поднялся. — А теперь, суперинтендент, желаю вам доброй ночи.
— Доброй ночи, сэр.
— Больше у вас нет ко мне вопросов?
— Есть один, сэр, — улыбнулся Уайт. — Но после ваше го предупреждения я едва ли осмелюсь его задать.
— Не уверен, что это имеет отношение к делу.
— Возможно, нет, сэр, — признал Уайт. — Но мне пришло в голову, что, кто бы ни убил сэра Питера, ему очень повезло, что второй участок был свободен до прихода мистера Рендела. А он не был бы свободен, если бы не пари, из-за которого мистер Мэтесон отправился рыбачить на первый участок. Следовательно...
— Следовательно, — прервал Смитерс, — один из участников пари должен быть виновен в убийстве. Недурной образчик полицейской логики!
— Я бы не заходил так далеко, сэр, — серьезно промолвил суперинтендент. — Но мне бы хотелось знать, как было заключено пари. Понимаете, мистер Белл не произвел на меня впечатление человека задиристого, и я подумал...
— Да, мне ясна ваша точка зрения, — кивнул Смитерс. — Меня самого это удивило. Такое совсем не в его характере, но сейчас я могу это объяснить не больше, чем тогда. Мы все сочувствовали старому Мэтесону, который уже совсем не тот, что прежде, когда Ригли-Бедл вернулся в комнату...
— Вернулся в комнату? — перебил Уайт. — Значит, он выходил?
— Да. Его позвали к телефону.
— Полагаю, вы не знаете, с кем он говорил?
— Вы можете узнать это у телефонистов, поэтому не вижу причин скрывать, что звонок был из Мэнора.
— Из Мэнора?
— Так сказала Дора. Но в том, что касается телефона, на нее, как и на большинство представителей необразованных классов, не следует особенно полагаться, поэтому я передаю эту информацию с должной сдержанностью.
— Благодарю вас, сэр.
— Что-нибудь еще?
— Нет, спасибо.
— Тогда доброй ночи.
— Доброй ночи, сэр.
Глава 11
«ОБРАТИТЕСЬ В ЯРД!»
После ухода Смитерса суперинтендент некоторое время хранил молчание. Собрав листы с записями показаний, он рассортировал их, соединил скрепками и начал мрачно изучать текст, озадаченно почесывая макушку и приглаживая ладонью седеющие волосы.
— Ну и что вы об этом думаете? — осведомился он наконец.
— Я, сэр? —- робко переспросил констебль. — Ну... примерно то же, что и вы.
Уайт рассмеялся.
— Послушайте моего совета, молодой человек... — начал он, но его прервало появление хозяйки.
— Вам нужно что-нибудь еще? — осведомилась она. — Слава богу, из бара все ушли. Вы не представляете, какой там стоял шум и гам.
— Я кое-что слышал, — заметил Уайт.
— Наверно, вы имеете в виду Фила Картера. Не думайте о нем плохо. Любой в деревне скажет вам, что он честный парень, а если он сегодня позволил себе лишнее, так это неудивительно. Он так расстроился из-за Сузи Бейвин...
Суперинтендент внезапно переменил тему.
— Полагаю, сегодня вы весь день не видели джентльме-нов-рыболовов? — спросил он.
— Никто из них не приходил к ленчу, даже мистер Мэтесон, а ведь он даже не взял с собой сандвичи!
— В самом деле?
— Да. Я подогрела ему ленч и ждала его, так как он бьл совсем рядом на берегу. Примерно без четверти час я выглянула в окно моей спальни, и он рыбачил у реки. Через пятнадцать минут я снова посмотрела, и он все еще был там, наблюдая в бинокль за птицами. Потом я занялась обедом, а когда в половине третьего увидела то же самое, махнула на него рукой. Странный джентльмен! Целый день ни крошки во рту, и все ради нескольких рыб! Если хотите знать мое мнение, эти джентльмены думают о хлопотах которые причиняют другим, не больше, чем вы, полицейские. Так вам нужно что-нибудь еще? — недовольно повторила она свой вопрос.
