Сергей Сидорский - Осознание ненависти
— Простите, если я напугал вас. Меня зовут Дмитрий Павлович Можаев, полковник Можаев. Сегодня днем я решил посмотреть, можно ли в этих местах поохотиться. Взял ружье и пошел в лес. Вообще-то я неплохо ориентируюсь на местности, но стемнело так быстро, а лес мне плохо знаком, вот и заблудился. Я уже приготовился заночевать под открытым небом, но, к счастью, услышал, как гудит мотор, а затем увидел свет фар. Может быть, вы подвезете меня? Я живу в доме Григория Дворского.
Холмов и Женя переглянулись.
— Мы впервые в этих местах. Это имя нам ни о чем не говорит.
Можаев снова набросил капюшон.
— Очень жаль. Тогда могу я узнать, куда вы едете? Вдруг нам по пути? Хотя, кроме дома Дворского, поблизости нет никакого жилья.
Поколебавшись немного, Холмов открыл заднюю дверцу.
— Садитесь в машину, господин Можаев. Мы подвезем вас.
Полковник Можаев поблагодарил, быстро снял плащ, стряхнул его и устроился на заднем сиденье. Плащ и ружье он положил к себе на колени.
— Ужасная гроза, — недовольно пробурчал он. — Даже плащ не помог, я промок до нитки. Кстати, вы так и не ответили, куда направляетесь.
Холмов обернулся.
— Мы разыскиваем старый дом. По всей видимости, он находится километрах в пяти отсюда, неподалеку от гостиницы «Ветряная мельница». Мы хотим там остановиться.
— Скорее всего вы имеете в виду замок Дворского — его иногда так называют. Правда, замком в истинном смысле этого слова его назвать нельзя, но строение, безусловно, примечательное. Хотя бы потому, что о нем ходят довольно странные слухи. Говорят, например, что никто из приезжих не отваживается подняться ночью на третий этаж.
— Но почему? — спросила Женя, боязливо посматривающая на полковника.
— Почему? — Можаев вытащил из кармана портсигар, выбрал сигарету и, не спрашивая позволения, закурил. — Возможно, потому, что в доме обычно никто не живет… Из людей, — уточнил он после короткой паузы.
Женя побледнела, но в глазах ее вспыхнуло любопытство.
— Что вы хотите этим сказать?
— Утверждают, будто там поселилось привидение — дух мертвой женщины, когда-то жившей в доме и убитой собственным мужем. Насколько это соответствует истине, судить не берусь.
— А вы… Вы тоже никогда не поднимались на третий этаж?
Можаев поперхнулся табачным дымом и с интересом, даже с недоумением, посмотрел на Женю.
— Нет. Смелости не хватило. Хоть я и военный, однако воевать с привидениями пока не приходилось.
— Но ведь должны же быть какие-то факты, свидетельства очевидцев?
— Безусловно. И факты, и свидетельства очевидцев есть. Но это ровным счетом ничего не значит. Кто-то слышал странный шум, кто-то плач, кто-то видел ночью свет в темном окне. По мне, можно придумать и кое-что поинтереснее. Извините, но вы не раздумали ехать?
— Ах да, конечно. — Холмов завел двигатель и свернул на дорогу за развилкой. — Мы не представились. Меня зовут Александр Холмов, а мою жену — Женя.
— Очень приятно. — Можаев наконец расстался с сигаретой и выбросил ее в окошко. — А если уж быть до конца откровенным, то дом Дворского не самое лучшее место для отдыха. Если б я не заплатил за две недели вперед, то не стал бы задерживаться ни на минуту. Впрочем, хозяева рады каждому новому человеку. Даже в сезон приезжает не больше десяти человек, а сейчас осень. Не с кем даже в карты перекинуться. Вот и на охоту приходится выбираться одному. Скучно, знаете ли.
— Ну, если дело только в этом, то нас этот дом вполне устраивает, — заметил Холмов.
— А может быть, мы с вами как-нибудь вместе поохотимся? Я дам вам свое ружье.
— Спасибо за приглашение. С удовольствием…
К дому они подъехали, когда уже совсем стемнело. Гроза поутихла, но вдали еще загорались зарницы. Верхушки деревьев покачивались на ветру, на небе появились первые звезды.
Можаев сказал, что вынужден отлучиться, и побрел к видневшемуся вдалеке строению.
Холмов достал из багажника чемоданы, обнял Женю, и они вместе посмотрели на дом.
Он был полностью погружен в темноту, и на фоне черного неба вырисовывались лишь его внушительные контуры.
На стук долго никто не отвечал. Наконец дверь приоткрылась, и на пороге появилась невысокая худощавая женщина в темном платье, со свечою в руках. Она с интересом взглянула сначала на Женю, затем на Холмова и тихо произнесла:
— Что вам угодно?
— Мы с женой хотели бы снять у вас комнату, — сказал Холмов.
— Минутку, я позову хозяйку. А пока можете войти и подождать в гостиной.
Женщина закрыла за ними дверь и двинулась по коридору, держа свечу перед собой. Огонек в ее руках еле мерцал — при таком освещении рассмотреть что-либо было невозможно.
Холмов и Женя старались не отставать. Женщина привела их в абсолютно темную комнату, зажгла свечу и молча удалилась.
Холмов поставил чемоданы на пол, взял свечу и, подняв ее высоко над головой, осмотрелся.
Гостиная была чисто убрана и хорошо обставлена. Вдоль стен стояли шкафы из красного дерева, у окна — диван, рядом с которым находился круглый стол, заваленный газетами и журналами. Два больших кожаных кресла были придвинуты к камину.
В коридоре послышались легкие шаги, и в комнату вошла женщина лет тридцати пяти в простом домашнем платье. В руках она держала лампу, свет от которой падал на ее болезненно-бледное лицо с глубоко запавшими глазами.
— Добрый вечер. Меня зовут Марта Дворская. Вы хотите снять комнату? — Ее мягкий, хотя и довольно печальный голос действовал успокаивающе. — Прошу прощения, что вынуждена принимать вас в таких условиях. Что-то случилось со светом, а устранить неисправность некому. Муж уехал в город и вернется только завтра утром.
— Я мог бы посмотреть, что случилось, если вы не возражаете, — предложил Холмов.
— Нет, спасибо. В этом нет необходимости. Гроза еще не закончилась, и это может быть очень опасно. К тому же постояльцы уже разошлись по своим комнатам, нет пока только полковника Можаева.
— Мы встретились с ним в лесу, по дороге сюда, и успели познакомиться, — сказал Холмов. — Он вернулся вместе с нами.
— Полковник — интересный собеседник. Он, вероятно, уже сообщил вам, что на третьем этаже нашего дома живет привидение?
— Да, но…
— Я поселю вас на втором, — улыбнулась хозяйка. — Вы не возражаете? Комната очень уютная.
— Благодарю вас. — Холмов услышал, как облегченно вздохнула Женя.
— Но все эти разговоры… Чем они вызваны?
— Мы с мужем купили этот дом всего два года назад. Вложили в него все наши сбережения, рассчитывали, что затраты быстро оправдаются. Но нет. Людей сюда приезжает очень немного. Молодежи сейчас нужны развлечения. Мы здесь делаем все сами, из обслуживающего персонала у нас только горничная и кухарка, так что ремонт третьего этажа пока пришлось отложить. Да и необходимости в нем, собственно, никакой нет — свободных комнат и на первых двух этажах предостаточно. Но подобное объяснение убеждает не всех, вот и придумывают всякие небылицы, тем более что дом старый и имеет свою историю. Но вы, очевидно, устали с дороги, а я держу вас здесь. Формальности обождут до завтра. А пока я покажу вам вашу комнату. Идемте.