Чарлз Тодд - Красная дверь
— Где свидетель, о котором вы говорили?
— Констебль отвел его перекусить. Он выглядел голодным.
— Как много он видел?
— Он говорит, что шел к мосту со стороны аббатства, когда услышал крик. Повернувшись, он увидел, как один человек упал, а другой склонился над ним, словно собираясь помочь. Но потом второй мужчина стал обшаривать карманы первого, и свидетель крикнул, чтобы он перестал. Второй мужчина посмотрел на него, потом повернулся и побежал. Когда свидетель подошел к жертве, тот умирал. Ничего нельзя было сделать. Свидетель остался с ним, потом увидел автомобиль, ехавший к мосту, и позвал на помощь.
— А вы уверены, что этот свидетель не был убийцей?
— Уверен. Ему было бы незачем останавливать машину. И он пытался остановить кровотечение.
— Да, пожалуй, вы правы.
Уокер посмотрел на дорогу.
— Вот он идет, сэр. С констеблем.
Ратлидж повернулся. Рядом с констеблем шел бродяга, плохо одетый, худой и небритый. Он двигался, прихрамывая, как если бы у него болела нога, и опустив взгляд, словно искал потерянные монеты.
Ратлидж подошел к ним и поздоровался с констеблем, прежде чем обратиться к его спутнику:
— Насколько я понимаю, вы видели, что произошло здесь прошлой ночью?
— Да. Это было убийство. Двое мужчин боролись, и один упал. Другой опустился на колени рядом с ним, и я сначала подумал, что он пытается помочь. Но потом я увидел, что он обшаривает карманы упавшего. Он убежал, когда я подошел. — Голос у бродяги был грубый.
— Вы хорошо разглядели убежавшего человека? — спросил Ратлидж.
— Было слишком темно. Но он бежал как молодой — быстро и легко. Я подумал, что у него ботинки с мягкими подошвами. Он убегал почти бесшумно.
Ратлидж вспомнил, как незаметно Билли подкрался к нему.
— Да, вполне возможно. Что-нибудь еще? Его рост? Возраст?
— На вид ему было лет восемнадцать-девятнадцать. Хорошо сложен. На нем была шапка, и я не мог видеть его волосы. Темные? — Он прищурился, словно вспоминая. — Больше ничего не помню. Это случилось очень быстро, и тогда меня больше заботила жертва. — Казалось, ему не терпится уйти.
— Сколько времени жертва прожила после того, как вы подошли к ней?
— Несколько секунд. Я не мог определить в темноте.
— Значит, он ничего не сказал?
— Нет. Кто он был? Вы знаете? — Бродяга посмотрел туда, где раньше лежало тело.
— Его только что идентифицировали, — сказал Уокер. — Один из констеблей узнал его. Джордж Байнам. Он припозднился, готовясь к дебатам на следующем заседании. Ему не повезло.
— А как ваше имя? — спросил свидетеля Ратлидж.
— Худ. Чарли Худ, — нехотя ответил тот.
— Спасибо вам за помощь, мистер Худ. Если вы пройдете с констеблем, кто-нибудь зафиксирует ваше заявление, и вы подпишете его.
Худ колебался.
— У меня нет постоянного места жительства.
— Просто назовите место, где мы сможем вас найти, если понадобится опознать убийцу, когда мы его задержим, — сказал Ратлидж.
Худ кивнул и повернулся, чтобы следовать за констеблем.
Кто-то снова окликнул их, и Ратлидж с Уокером подошли взглянуть на очередную находку.
Она выглядела более многообещающей — клочок бумаги с написанным карандашом адресом неподалеку от Лэмбет-Роуд.
— Мы не можем быть уверенным, что это принадлежало ему, — сказал Уокер, обследуя бумагу. — Хотя она могла выпасть у него из кармана, когда он вытаскивал нож.
— Пошлите сразу же кого-нибудь туда, — посоветовал Ратлидж. — Чем скорее, тем лучше.
Уокер кивнул констеблю, который нашел бумагу:
— Отправляйся по этому адресу, сынок, и узнай, что сможешь.
Констебль поспешил к мосту.
Спустя полчаса поиски у моста были закончены.
— Я должен идти, — сказал Ратлидж, думая о долгой поездке в Саффолк и обратно. — Если по этому адресу что-то обнаружится, оставьте сообщение сержанту Гибсону в Ярде. Он передаст его мне.
Ратлидж был на полпути к автомобилю, когда остановился и выругался.
Прибежав назад, он успел застать Уокера, тоже покидавшего место преступления.
— Куда ваш констебль повел Худа? В Ярд или в участок?
— В участок. Что-нибудь не так?
— Надеюсь, что нет, — ответил Ратлидж и поспешил в сторону Трафальгар-сквер.
В случае удачи, говорил он себе, он доберется в участок вовремя.
Но ему не повезло. Худ дал показания и ушел. Ратлидж спросил адрес, который он назвал, и поехал туда.
Это была канцелярская лавка неподалеку от собора Святого Павла. Ратлидж оставил машину на улице и вошел внутрь. Женщина за прилавком приветствовала его улыбкой, которая быстро увяла, когда он спросил, знает ли она кого-нибудь по имени Чарли Худ.
Женщина не знала. Ратлидж описал Худа, и она сказала, что такой человек вряд ли был среди клиентов магазина.
Ратлидж поблагодарил ее и удалился, пока голос Хэмиша Мак-Лауда звучал у него в голове.
Он поехал назад к полицейскому участку, кружа по кварталам в надежде снова заметить Худа. Но к этому времени улицы были переполнены, люди спешили по своим делам, и Худ мог находиться где угодно. Тем не менее Ратлидж потратил час на его поиски.
Он не мог быть уверен. Но что-то в оборванном небритом человеке привлекло его внимание, и он хотел поговорить с ним снова. Что сказал Уокер? Что бродяга пришел со стороны аббатства и что констебль повел его перекусить.
Ратлидж говорил себе, что это не мог быть Уолтер Теллер.
Но был шанс, что это не так.
Ратлидж приехал в Саффолк, в деревушку неподалеку от границы с Эссексом. Дом, который он искал, находился на аллее рядом с высокой церковью, увенчанной шпилем. Ему пришлось проехать еще четверть мили по извилистой дороге, окаймленной полевыми цветами, прежде чем он увидел каменные ворота. Сам дом не был таким большим, как ферма Уитч-Хейзел, но, стоя среди деревьев, он излучал сельское спокойствие. Остановившись у двери, Ратлидж слышал пение птиц.
Экономка указала ему на сад, где он нашел Летицию Теллер, развлекающую маленького мальчика, который, присев у пруда, наблюдал за головастиками, плавающими в мутной воде.
— Вот еще один, Гарри. — Женщина указала на очередного головастика. — Вон там, около лилии.
Еще одна женщина сидела в тени, ласково улыбаясь ребенку.
Мисс Теллер подняла взгляд, когда Ратлидж прошел через изгородь. Она была высокой, как ее братья; ее лицо было смягченной версией лица Питера. Привлекательная, с карими глазами и сдержанностью, которая могла казаться холодностью. Ратлидж назвал свое имя и показал удостоверение — она продолжала разглядывать его.
— Я не знала, что Ярд привлечен к этому делу.
