Рекс Стаут - Где Цезарь кровью истекал
— Вы имеете в виду мисс Пратт? Разве между ними что-то было?
— Да. — Лили вытащила пудреницу и принялась изучать в зеркальце свою наружность с целью её возможного усовершенствования. — Кажется, они были помолвлены. Вы, вероятно, не знакомы с историей отношений между семьями Осгудов и Праттов. Осгуды богатели в течение многих поколений, ведя род от некоего генерала, участника американской революции. Их родственники в Нью-Йорке презирают нуворишей вроде Пратта. По-моему, всё это чушь. Моя мать была официанткой, а отец, иммигрант, зарабатывал на жизнь прокладкой канализационных труб.
— Надо же, по вам и не скажешь. Пратт вчера говорил, что родился в старой хибаре на месте, где теперь стоит его новый дом.
— Да, его отец служил у отца Осгуда конюхом. Клайд рассказывал мне об этом. Молодой Пратт был помолвлен с фермерской дочерью, красавицей Марсией, а Фредерик Осгуд, вернувшись домой после колледжа, отбил её у Пратта. Она родила ему Клайда и Нэнси. Пратт уехал в Нью-Йорк и вскоре научился делать деньги. Он так и не женился и стал выискивать способы досадить Осгуду. Приобрёл здесь землю, начал строиться и вот, похоже, нашёл способ наступить Осгуду на хвост.
— И тогда, — подхватил я, — Клайд занялся изучением истории семейной розни и пришёл к выводу, что для примирения ему следует жениться на племяннице Пратта. Конечно, в таких случаях лучше дочь, но и племянница тоже подходит.
— Нет, это всё Нэнси придумала. — Лили Роуэн захлопнула пудреницу. — Зиму она провела в Нью-Йорке, пропадая в лучших ночных клубах, и как-то повстречала Джимми и Каролину. Ей взбрело в голову, что неплохо бы познакомиться с ними поближе, и вот, когда приехал Клайд, она устроила совместную встречу. Вскоре она сошлась с Джимми, а Клайд — с Каролиной. Затем, однако, Клайд увлёкся мною, и это, видимо, отразилось на взаимоотношениях Нэнси и Джимми.
— Вы были помолвлены с Клайдом?
— Нет, — она стрельнула в меня глазами, лукаво улыбнулась и глубоко вздохнула, так что контуры груди чётко обрисовались под блузкой. Она опять взялась за чистку картофелины. — Нет, Эскамильо. Я вряд ли выйду замуж. Брак — это всего лишь экономическая сделка, а я, слава богу, уже обрела экономическую независимость. Представляете, как повезёт тому счастливцу, который мне приглянётся…
Я колебался, что делать: отшлёпать её, а потом расцеловать, или наоборот — сперва расцеловать, а потом… Потом спросил:
— Клайд вам очень нравился?
— Только какое-то время. — Она повела плечами. — Сами знаете, что случается, когда романтические поначалу отношения начинают тяготить. Он настаивал, чтобы мы поженились. Не думайте, что я такая бессердечная, вовсе нет. Просто Каролина ему больше подходит — так я ему и сказала. Я надеялась, что они поладят. Даже рассчитывала на это. Вот почему я сказала, что он, возможно, приехал повидаться не со мной, а с Каролиной.
— Возможно. Вы её спрашивали?
— Боже упаси!! Чтобы я спросила Каролину о Клайде? Я не осмелюсь даже упомянуть Клайда при ней! Она меня ненавидит.
— Разве не она пригласила вас приехать?
— Верно, из хитрости. Её брат Джимми подружился со мной, и она прикинула, что если он поближе рассмотрит меня здесь, в деревне, то поймёт, какая я легкомысленная и коварная.
— Понятно. Значит, вы коварная?
— Ужасно. — Уголки её рта снова приподнялись. — Потому что я откровенна и бесхитростна. Потому что я никогда не предлагаю того, чего не могу дать, и никогда не даю того, за что потом ожидаю платы. Я страшно коварна. Но я, наверное, зря упомянула легкомыслие, вряд ли Каролина считает меня легкомысленной.
— Прошу прощения, я на минутку, — прервал я и вышел из-за стола.
Даже в процессе сдирания кожуры я ухитрялся краешком глаза следить за столиком Вульфа, чтобы выяснить, понравилось ли патрону фрикасе. Очевидно, блюдо пришлось ему по вкусу, благо он затребовал вторую порцию. Но покинул я свою искусительницу вовсе не для того, чтобы пожелать Вульфу приятного аппетита. Я обратил внимание, что к столику шефа подошёл какой-то тип и завёл разговор. Когда Вульф посмотрел в мою сторону, приподняв бровь, я понял, что пора действовать, а потому извинился перед Лили и поспешил к его столику. При моём приближении незнакомец повернул голову, и я узнал Лу Беннета, секретаря национальной лиги по разведению скота гернзейской породы.
— Арчи, позволь поблагодарить тебя за фрикасе, — Вульф положил салфетку на стол. — Оно восхитительно. Только американские хозяйки, да и то немногие, способны делать вкусные клёцки. Ты знаком с мистером Беннетом?
— Да, мы встречались.
— Ты можешь без лишних эксцессов избавиться от… — Он ткнул большим пальцем в сторону моего столика.
— Прямо сейчас?
— Как можно скорее. Если это не слишком затруднительно. Мистер Беннет разыскал меня по просьбе мистера Осгуда, который ждёт нас в конторе.
— Хорошо, хотя это и впрямь чертовски затруднительно.
Я вернулся к своему столику, сообщил Лили, что нам придётся расстаться, и попросил счёт. Обед обошёлся в доллар шестьдесят, так что, оставив пару даймов на богоугодные дела, я с гордостью констатировал, что чистый доход фирмы составил двадцать центов.
Лили не сумела скрыть разочарования:
— А я-то надеялась, что мы проведём день вместе, посмотрим на скачки, покатаемся на карусели, побросаем в цель мячики…
— Нет! — Я сам подивился собственной непреклонности. — Днём я не могу. Что бы ни уготовило нам будущее, как бы ни повернулась фортуна, днём я на работе. Запомните раз и навсегда, что я служащий человек и могу развлекаться только в свободное время. Я работаю даже тогда, когда вы об этом не подозреваете. Даже во время нашего изысканного обеда я трудился не покладая рук, зарабатывая деньги.
— Значит, когда вы расточали мне очаровательные комплименты, ваш мозг корпел над решением сложной задачи?
— Именно.
— Милый Эскамильо! Славный Эскамильо! Но ведь день когда-нибудь кончится, да? Что вы делаете вечером?
— Одному богу известно. Я служу у Ниро Вульфа.
Глава 7
Беннет привёл нас в просторную комнату с высоким потолком и голыми стенами, в одной из которых были прорезаны два окна с давно не мытыми стёклами. Обстановка была небогатая: три больших, наспех сколоченных стола да дюжина стульев. На одном из столов, заваленном выцветшими флажками, стояла наполовину заполненная корзина с яблоками. На других столах не было ничего. Зато три стула были заняты. Сидней Дарт, председатель совета Североатлантической ярмарки, при нашем появлении привстал; Фредерик Осгуд, местный князёк, сидел, устало ссутулившись, лицо его выражало одновременно горечь и решимость. Подле него понуро притулилась Нэнси Осгуд. Она казалась совсем убитой.
