Эллери Квин - Тайна Испанского мыса
Взгляд Эллери скользнул по неподвижной фигуре Джо Мунна.
— Я бы не удивился, — шепнул он судье.
Детектив широкими шагами поспешил к ним.
— Почти ничего нового, — доложил он тихим голосом. — Я проверил в телефонной компании. Вчера ночью они зарегистрировали звонок из коттеджа Уоринга.
— Замечательно! — воскликнул судья.
— Не так уж и замечательно. Потому что это все. Никакой возможности узнать ни кто звонил, ни кому звонили. Однако звонок был местным.
— А!
— Да, признаю, это уже кое-что. Похоже на то, что великан рапортовал кому-то сюда, в дом. Однако попробуйте это доказать. — На челюсти инспектора выступили тугие желваки. — Но теперь мне известна личность этого громадного господина.
— Похитителя?
— Я знал, что до меня это дойдет, так вот теперь я все выяснил. — Молей сунул в рот мятую итальянскую сигару. — Так слушайте... вы мне просто не поверите. Это субъект по имени капитан Кидд!
— Чепуха! — запротестовал Эллери. — Так можно дойти черт знает до чего. С повязкой на одном глазу? Ну знаете ли! Капитан Кидд? Удивительно, что у него не было козлиных копыт.
— Возможно, повязка на глазу, — сухо заметил судья, — и навела на это имя, сынок.
— Скорее размер его копыта, — усмехнулся инспектор, выпуская ядовитую струйку дыма. — Кстати, насчет копыт, мистер Квин... мисс Годфри, описывая нам его, среди прочего упомянула невероятный размер ноги похитителя. Кажется, у него самые огромные башмаки на свете. Кое-кто из тех, кто знаком с ним, называет его Буксир Энни, когда хотят достать. Помог также шрам на шее, о котором она также говорила. От пулевого ранения, я думаю.
— Настоящий гладиатор, — пробормотал Эллери.
— И еще кое-что. Никто не знает его настоящего ранга. Просто капитан Кидд. Повязка на глазу настоящая. Десять лет назад ему выбили глаз, полагаю, в какой-нибудь потасовке на берегу.
— Тогда он хорошо известен в этих краях?
— Достаточно хорошо, — мрачно подтвердил Молей. — Живет один в лачуге на обнажаемом при отливе участке берега по пути на Барам. Зарабатывает на жизнь тем, что нанимается кем-то вроде рыбака-лоцмана. У него есть маленькая грязная шлюпка или что-то вроде этого. Выпивает по нескольку кварт клопомора в день и при этом умудряется оставаться на ногах. Пользуется репутацией скандального посетителя. Отирается в здешних краях лет двадцать, но никто, кажется, ничего толком о нем не знает.
— Шлюпка, — задумчиво протянул Эллери. — Тогда за каким лешим он угнал яхту Уоринга, если только это не полный кретинизм.
— Она намного мощнее. На ней можно далеко уйти. К тому же там есть кабина. На самом деле один из моих ребят доложил, что он продал свою шлюпку не далее чем в прошлую среду. Любопытная деталь.
— Продал, — повторил судья, неожиданно помрачнев.
— Такова история. Я разослал сигнал тревоги по всему побережью. Береговая охрана предупреждена и будет начеку. Он настоящий кретин, если надеется улизнуть после всего, что натворил вчера ночью. Кто-то обошелся с ним как с сосунком. С таким каркасом, как у него, ему спрятаться не легче, чем слону в цирковой палатке. И обратите внимание! — Инспектор попыхтел сигаретой. — Он угнал машину. Ее хозяин узнал свою тачку сразу же. Она была угнана с дорожной обочины, где он оставил ее около шести вечера. Миль за пять отсюда.
— Странно, — пробормотал Эллери. — Его действия не такие уж идиотские, как может показаться на первый взгляд. Такой субъект, как ваш пиратский капитан Кидд, мог с легкостью решиться на последнее отчаянное дело и сделать ноги. Судя по тому, что он продал свою посудину — единственный способ заработать себе на жизнь, то похоже на то. — Он медленно зажег сигарету. — Теперь этот тип на быстроходной яхте, на которой, по вашим словам, может уйти далеко. И если Кидду заплатили вперед, то ему ничего не стоит выбросить тело Каммера за сотни миль от берега, где оно никогда не будет найдено, и двинуть в любом направлении, в котором вздумается. И даже если вы его поймаете, то где пресловутый и такой неуловимый «corpus delicti»?[7] Мне это кажется более чем вероятным. Он исчез, и, боюсь, навсегда. Пташка прочирикала мне, инспектор, что вы к этому придете.
— Сбежал от меня? — усмехнулся Молей. — В любом случае еще вопрос, убил ли он вчера Марко. По всему видно, он приволок Каммера к морю, думая, что это Марко. А тот тип, которому он отчитался по телефону, вероятно, к своему великому удивлению, после звонка Кидда встретил Марко, догадался, что Кидд все перепутал, схватил не того, кого надо, и той же ночью сам пришил Марко, пока Кидд увозил Каммера за множество миль отсюда.
— Не исключено, — заметил судья, — что Кидд причалил где-нибудь к берегу ночью и позвонил своему боссу еще раз. Он мог получить инструкцию вернуться назад и закончить работу.
— Возможно, но я убежден, что мы расследуем два убийства, а не одно, с двумя разными убийцами.
— Но, Молей, они должны быть связаны!
— Ну да, ну да, — заморгал инспектор. — Видите ли, Кидд должен будет причалить где-нибудь, чтобы пополнить запас горючего, тут-то мы его и схватим.
— Горючего для яхты? — Эллери пожал плечами. — Несмотря на всю свою тупость, он справился с заданием. Я сомневаюсь, что из-за такой ерунды, как заправка горючим, Кидд совершит ошибку. Возможно, у него где-нибудь в укромном месте припрятан запас топлива. Я не стану повтор...
— Хорошо, хорошо. У нас еще черт знает сколько дел. Пока я так и не удосужился осмотреть дом. Пойдемте, джентльмены. Хочу показать вам нечто поразительное.
Эллери извлек сигарету изо рта и жестко уставился на детектива.
— Поразительное?
— Это нечто. Такое вы видите не каждый день. Мистер Квин... даже вы. — В голосе Молея прозвучал скрытый сарказм. — Это должно находиться прямо по тропинке.
— Идемте, идемте, инспектор, вы нас нарочно интригуете. Поразительное — что?
— Труп.
— О! Замечательно, — усмехнулся Эллери. — Насколько я слышал, он был кем-то вроде Адониса.
— Вам надо посмотреть на него сейчас, — мрачно заявил инспектор. — Адонис по сравнению с ним был просто деревенщиной с бельмом на глазу. Готов поспорить, что не одна девица пожелала бы взглянуть на него хотя бы одним глазком, даже если он мертвее мертвой макрели. Это самое поразительное зрелище, которое мне доводилось видеть за все те двадцать лет, что я смотрю на мертвецов.
* * *
Самое поразительное заключалось в том, что на террасе за одним из столиков сидел мертвый Джон Марко, слегка съехав на стуле и продолжая держать в правой руке черную трость, почти горизонтально лежащую на плитке пола. Его темные кудри покрывала черная фетровая шляпа, немного сдвинутая набок, с плеч спадал черный театральный плащ, перехваченный металлической застежкой и стянутый у горла шнуром, под которым он был голым.
