Эрл Гарднер - Дело незадачливого жениха
— Ладно, я запру машины и принесу ключи. А как быть с багажом? — вступил в разговор Мейсон.
— К сожалению, — ответила женщина, — сегодня нет дежурного мальчика. Вы сами видите — гостиницу только построили. Я скоро заканчиваю. Осталась свободной еще одна комната. Только одна. Как только я ее сдам, выключу свет, запру дверь и отправлюсь спать. Нет? — И она снова улыбнулась.
Мейсон повернулся к двери.
— Хорошо, Гарвин, я думаю, надо решить, что принести из багажа.
Лоррейн сказала:
— Все, что мне нужно, дорогой, находится в том маленьком чемодане, ты знаешь.
— Да, дорогая.
Она улыбнулась Мейсону.
— Не могу выразить словами, какое для меня облегчение сознавать, что дела находятся в ваших руках.
— Благодарю, — поклонился ей Мейсон. — Желаю вам хорошо выспаться.
— Я покажу сеньоре ее номер, пока сеньор достанет багаж, нет?
Лоррейн улыбнулась и согласно кивнула. Женщина вышла из-за стола.
— Меня зовут сеньора Инокенте Мигуериньо, — представилась она. — Трудное имя для американцев, нет?
— Трудное, — простодушно согласилась Лоррейн.
— Кроме того, я управляющая этой прекрасной гостиницей. Тихуана давно нуждалась в красивой первоклассной гостинице, чистой, прохладной, комфортабельной. Пройдемте со мной, синьора.
И мексиканка, соблазнительно покачивая бедрами, не спеша прошла впереди всех через дверь в глубине вестибюля.
Гарвин, торопясь за багажом, казалось, был расстроен даже такой короткой разлукой со своей женой. Пока Мейсон вытаскивал свои вещи из машины, Гарвин, рывком толкнув дверь багажного отсека, вытащил чемодан со спальными вещами, сказав:
— Ну, Мейсон, до встречи утром.
— В котором часу?
— Не слишком рано. Я…
— Подумайте. Нам придется многих обзвонить, — перебил его адвокат.
— Ну, скажем, в восемь, — со вздохом уступил Гарвин.
Он захлопнул дверцу машины и направился к дому.
— Не хотите отдать мне ключи? — окликнул его Мейсон.
— Я возьму их с собой, — отозвался Гарвин. — Я сам отдам их сеньоре… вот как ее зовут, не запомнил. Доброй ночи, Мейсон.
— Доброй ночи, — ответил адвокат, наблюдая за тем, как Гарвин с чемоданами в обеих руках почти бегом бросился к парадной двери.
Мейсон запер свою машину и, положив ключи в карман, ненадолго задержался, чтобы полюбоваться небесной «иллюминацией». Луна уже исчезла на западе, и в чистом сухом воздухе миллиарды звезд заполнили весь небосклон своим ярким блеском. Адвокат, которому последние несколько дней пришлось работать в сильном нервном напряжении, некоторое время еще постоял, созерцая красоту мексиканского неба и наслаждаясь спокойствием ночи, потом поднялся по ступенькам на веранду, вошел в вестибюль и остановился в ожидании сеньоры Инокенте Мигуериньо, которая в это время сопровождала Гарвина в его комнату.
Когда улыбающаяся хозяйка вернулась, Мейсон попросил:
— Теперь покажите мне мой номер.
— О да, вот сюда, пожалуйста.
Мейсон последовал за ней через ту же дверь, что и Гарвин несколькими минутами раньше, но потом повернул направо, в северное крыло гостиницы. Сеньора Мигуериньо отперла дверь и с учтивой улыбкой застыла в проеме двери, пока Мейсон осматривал комнату. В меру обставленная мебелью комната была просторной, с удобной кроватью, тяжелыми красными шторами и торшером под плотным колпаком. Пол был покрыт паркетом, натертым воском.
— Обратите внимание, — сказала женщина, — комната угловая, с окнами на обе стороны, нет?
— Превосходно, — согласился Мейсон.
— Сеньор, вот это окно выходит на столовую, поэтому шторы здесь всегда задернуты. Так что, если захотите открыть его, дерните за эту веревку, а штору оставьте задернутой. Зато другое окно можно спокойно открывать, сеньор, здесь не нужно вам задрапировывать. Можете спокойно одеваться — никто не увидит, нет?
— Нет, — согласился Мейсон, улыбаясь.
— Удобно, да?
— Да, — в тон ей ответил Мейсон и, протягивая ей ключи, добавил: — Вот ключи от моей машины.
— Вы говорили, что дадите ключи от двух машин.
— А разве тот сеньор не дал вам их, когда пришел? Женщина отрицательно покачала головой.
— Конечно, лучше было бы оставить их у меня. Панчо иногда моет машины очень рано утром, чтобы успеть вовремя.
Мейсон улыбнулся.
Наверное, он просто забыл. Все будет в порядке.
— Похоже, ваш компаньон думает о другом, нет? — И она, запрокинув назад голову, залилась смехом, отчего все ее тело затряслось, как желе на тарелке.
Мейсон, поставив чемодан на пол, спросил ее:
— Скажите, отсюда можно позвонить?
— Можно. Справа, при входе в вестибюль, есть две телефонные кабины. Неужели вы их не заметили?
— Нет, не заметил.
— Конечно, они не бросаются в глаза. Но они там, нет? Пойдемте, я покажу вам.
Мейсон, закрыв дверь, последовал за ней в вестибюль, где и впрямь увидел две двери с изображенными на них телефонными аппаратами.
— Сожалею, сеньор, в номерах нет телефонов, — извинилась сеньора Мигуериньо. — Что вы хотите? Это Мексика. Здесь вас не будут обслуживать двадцать четыре часа в сутки. Когда мы после работы приходим домой, мы просто выжаты, нет?
Мейсон, задумавшись, лишь кивнул и вошел в кабину. Ему удалось связаться с Полом Дрейком только через посредничество нескольких телефонных станций. Прошло около десяти минут, прежде чем он услышал голос детектива.
— Дрейк? — спросил адвокат. — Это Мейсон.
— Перри! Привет! Ты где?
— Я остановился в новой гостинице в Тихуане. Очаровательная, под названием «Виста де ла Меса».
— Могу я тебе туда позвонить?
— Это не так просто. Мне пришлось звонить через платную телефонную станцию. Думаю, она обеспечивает связь во всем квартале этой части города. Я пойду прилягу и немного посплю. Запиши на всякий случай номер телефона.
Мейсон продиктовал Дрейку номер телефона, прочитав его на табличке, приклеенной к корпусу телефонного аппарата.
Записав номер, Дрейк произнес:
— Хорошо, Перри, у меня для тебя кое-что есть. — Что?
— Ты хотел, чтобы мы разузнали все, что только можно, об Эзел Гарвин. Ну так я докладываю: задание выполнено.
— И что?
— Она владела рудником в Нью-Мексико. Какое-то время занималась им, а…
— Об этом я уже знаю, — перебил его Мейсон.
— Так. Потом она уехала в Рино, где и прописалась, по-видимому, намереваясь получить развод. Но что-то изменило ее планы. Я не нашел подтверждения о разводе. В Рино она сблизилась с неким Алменом Б. Хекли. Тебе это имя что-нибудь говорит?
— Ничего, — ответил Мейсон.
— Так вот, у него там есть ранчо. Похоже, он очень богатый малый и жуткий ловелас. Женщины были просто без ума от него. Эзел Гарвин тоже увлеклась им. В это время она жила в пансионате для разводящихся рядом с его ранчо и проходила, как принято говорить, «курс лечения». Когда Эзел немного оправилась, на ранчо появился этот малый, Хекли. Все женщины пансионата, ожидающие в течение шести недель развода, были влюблены в него. Он же предпочел другим Эзел Гарвин. Они много времени проводили вместе.
