Мэри Лондон - Убийство в обществе коллекционеров
Макс Моррис, антиквар, хорошо знавший сэра Филипа, отца Айвори, рассказал ему по секрету, что однажды уже имел дело с покупателями из международной сети, промышлявшей кражами крупных коллекций, которые потом выставлялись на аукционы. Эти люди действовали анонимно, но, похоже, могли быстро собирать значительные суммы, чтобы скупать разом целые лоты, выставленные на продажу с молотка по решению суда или как невостребованное наследство.
А Роберт Мэтью, старший инспектор отдела таможни и контрабанды при Министерстве экономики, объяснил сэру Малькольму, что вот уже три года, как его служба выслеживает международную преступную организацию, замешанную в торговле крадеными произведениями искусства. Обосновалась она в Лондоне, а щупальца распустила по всему миру. И хотя никого из ее участников арестовать пока не удалось, Мэтью, тем не менее, надеется добраться до головы этого спрута, и приведут его туда, как он рассчитывает, кое-какие связующие ниточки.
Имена Катерины Ховард, Джеймса Линкольна и Филлимора Трейси в его картотеке не значились.
Заручившись самыми разными сведениями, сэр Малькольм сел за стол и с большим аппетитом принялся за трапезу. Говядина с имбирем оказалась нежной и на редкость вкусной. Вэнь Чжан приправил ее перчиком и луком, вымоченными в малиновом уксусе. После свежих фруктов и кофе благородный сыщик разместился в своем любимом кресле-качалке и вернулся к бокалу «Карду», от которого его накануне так некстати оторвал Форбс.
Что же это за общество, о котором вскользь упомянул Линкольн, — шайка профессиональных воров или просто группа чудаков-единомышленников? Пропавшая коллекция Катерины Ховард стоила целое состояние, и это наводило на мысль, что дело было провернуто с размахом. С другой стороны, личность левши убеждала, что он и его сподвижники — люди безобидные, хотя и большие оригиналы. Однако убили женщину. Почему же ее решили убрать? Может, она собиралась раскрыть какие-то секреты, грозившие разоблачить всю группу?
Сэр Малькольм уже спал, когда его разбудил телефонный звонок. Это был неугомонный Форбс.
— Сэр, я приказал снова арестовать Али Садра. Сейчас мы обрабатываем его по второму кругу. Линкольн уверяет, что видел его лишь несколько секунд в тот вечер, когда вывозили коллекцию госпожи Ховард. Больше он его никогда не видал, да и в клубе у них иранец не состоит. Зато Садр узнал его сразу. Это он курил в машине, в которую погрузили коллекцию, а после увезли Бог весть куда. Но Линкольн отказывается назвать место. На вопрос: «Зачем вы присутствовали при вывозе?» — он твердит, что был там, чтобы следить, как бы какой-нибудь случайный прохожий чего не умыкнул, пока госпожа Ховард с Садром переносили предметы из дома в машину. Надо же какой наглец!.. Имена одноклубников он тоже наотрез отказывается называть. С виду немощный, а на самом деле тот еще гусь!
— Вы установили, где живет этот Филлимор Трейси, приятель Линкольна и поклонник магии?
— Кажется, он не живет ни в Лондоне, ни в пригородах, разве что у кого-нибудь из родственников. По нашей картотеке проходит добрая сотня Трейси, но под именем Филлимор нет ни одного… Зато на все Соединенное Королевство таких трое: один в Ливерпуле, другой в Уорвике, а третий в местечке Касл-Комб — это в Котсуолде. Может, пусть их там допросит местная полиция? Линкольн уперся и не желает нам помогать. Он просто смеется над нами, и это мне совсем не по нутру!
— Не думаю.
— Он же презирает нас! Хотя обыск ничего не дал. Коллекции Катерины Ховард у него в доме нет. А его собственная коллекция — в основном изящное искусство, да, кажется, так. Творения левшей, понятное дело! Может, отдать их на экспертизу?
— Пока не стоит, — возразил сэр Малькольм. — Но я, кажется, придумал, как разговорить нашего упрямца. Мы обращались с Линкольном резковато. Наведаюсь-ка я на Пикадилли-серкус и поговорю с каким-нибудь специалистом по левшам — может, он просветит меня насчет особенностей их поведения.
— Со специалистом? — удивился старший инспектор. — Вот уж действительно мир перевернулся!
— Вы это точно подметили… — рассмеялся благородный сыщик.
Глава 16
Магазин «Рай для левшей» располагался на Брюэр-стрит. Судя по указанию на вывеске, там было все для левшей, включая пособия для родителей, как не нарушать «зеркальную» гармонию у их леворуких чад. Хозяин магазина, разумеется, и сам был левша, но не простой, а однорукий. Правую руку он потерял на войне и теперь с гордостью носил на широкой груди Крест Виктории.[28]
Сэр Малькольм представился. Его титул, похоже, впечатлил славного малого, и тот приветствовал достоуважаемого посетителя по-военному четко — щелкнув каблуками.
— Меня зовут Стикл. К вашим услугам, сэр!
Айвори захотелось скомандовать «вольно!», однако он благоразумно сдержался.
— Сэр, как раз сейчас я изучаю особенности психологии левшей.
— Да ну! А с чего вы взяли, что у левшей есть какая-то особенная психология? — возмутился Стикл.
— Так утверждает один мой приятель, тоже левша. Может, вы его знаете? Зовут Джеймсом Линкольном.
Однорукий рассмеялся.
— Еще бы не знать! Он мой постоянный клиент! Только, говорят, у него не все дома, да и сам я так думаю. Но, заметьте, не жалуюсь. Хотя откуда ж мне взять то, что ему надо?
— А что ему надо? — осведомился сэр Малькольм.
— Держу пари, не угадаете! И нигде не найдете! Ему, видите ли, нужны оригиналы знаменитой зеркальной рукописи Леонардо да Винчи! Как будто их кто-то продает!
— А в виде факсимиле?
— Ну да! Их-то он у меня и купил. Тут есть целая стопка альбомов с репродукциями из «Кодексов».[29] Левши обожают его — как на икону молятся. А Линкольну подавай сами оригиналы Леонардо! Автобиографическую рукопись, вот!
— И у него нашлись бы деньги на такую покупку? — поинтересовался Айвори.
— Может, я вас и удивлю, но, уж коль он вам дружок-приятель, скажу без утайки. Он богаче, чем прикидывается. Вот вам факт — как-то он купил у меня рисунок пером Ганса Бальдунга Грина,[30] и то лишь потому, что штриховка там якобы сделана левой рукой. Ну не чудно?
— Вы продаете рисунки мастеров? — удивился сэр Малькольм.
— Нет, просто коллеги иногда подбрасывают. Да и клиентам надо угождать, особенно если светит приличный навар, а?
Сэр Малькольм ненадолго задумался, потом спросил:
— Мне бы хотелось сделать моему другу Линкольну подарок. Что-нибудь из зеркальных рукописей — по-моему, неплохая мысль? Конечно, не из оригиналов Леонардо. А что-нибудь вроде того…
