Майнет Уолтерс - Уздечка для сварливых
– Звучит резонно, – кивнула Сара, – только... – Она не закончила фразу.
– Только что, доктор Блейкни?
– Зачем кому-то понадобилось убивать ее? Сержант пожал плечами:
– У дочери и внучки мотивы довольно серьезные. По завещанию они получают равные доли наследства: миссис Лассель – деньги, а мисс Лассель – – «Кедровый дом».
– Они знали об этом? Купер кивнул:
– Миссис Лассель точно знала – именно она показала нам, где лежит завещание. Миссис Гиллеспи была очень аккуратной – хранила все бумаги и письма в строгом порядке в библиотеке. Что касается мисс Лассель... Я не знаю, была ли она в курсе условий завещания. Девушка утверждает, что бабушка намеревалась оставить ей все, и очень расстроилась, узнав, что ей полагается только дом. – На лице детектива появилось насмешливое выражение. – Довольно жадная молодая особа, не многие семнадцатилетние подростки будут воротить нос от подобного наследства.
Сара улыбнулась:
– Вы, безусловно, выяснили, где они находились в ночь смерти Матильды?
Купер снова кивнул:
– Джоанна Лассель была на концерте с другом в Лондоне. Рут – под зорким наблюдением директрисы пансиона в тридцати милях отсюда.
Сара опять улыбнулась с видимым усилием.
– Что снимает с них все подозрения.
– Может, да, а может, и нет. Я с осторожностью отношусь к алиби, а в «Кедровый дом» все-таки кто-то проник. – Он наморщил лоб. – Кроме умершей, ключи были только у ее ближайших родственниц и миссис Спед.
– Итак, вы убеждены, что произошло убийство, – промолвила Сара.
Сержант продолжал, словно не расслышав ее слов:
– Мы опросили всех жителей деревни. Миссис Спед с мужем сидели в пабе; что касается друзей, то мы не смогли найти ни одного человека, кто находился бы в приятельских отношениях с миссис Гиллеспи. Да еще в таких, что мог бы прийти к ней в девять часов вечера в субботу. – Он пожал плечами. – Кроме того, ее соседи, супруги Орлофф, утверждают, что обязательно бы услышали, если бы в дверь позвонили. Когда Матильда Гиллеспи продала им часть дома, то перенесла звонок из кухни, которая теперь принадлежит им, в коридор через стенку. Я проверил. Они не могли не услышать его, если кто-то звонил в тот вечер.
Сара посмотрела ему в глаза:
– Тогда становится очевидным, что это было самоубийство.
– Только не для меня, доктор Блейкни. Прежде всего я намерен тщательно проверить эти два алиби. Если это ничего не даст, то остается другая возможность. Допустим, предполагаемый убийца был ее знакомым; он мог постучать в окно или заднюю дверь, и соседи ничего не услышали. – Купер закрыл блокнот и засунул его в карман. – Рано или поздно мы его достанем. Может, отпечатки пальцев дадут что-то интересное.
– Значит, вы продолжаете расследование? Я думала, ваше начальство решило закрыть дело.
– Мы обнаружили в доме ряд отпечатков, которые не принадлежат миссис Гиллеспи и трем женщинам, обладавшим ключом от дома. Будем просить всех в деревне и вне ее, вроде вас, кто знал покойную, дать свои отпечатки пальцев для сравнения. Я убедил шефа выяснить, кто еще бывал в доме, перед тем как поставить точку в этом деле.
– Похоже, вы принимаете смерть Матильды очень близко к сердцу.
– Работа полицейского не сильно отличается от других профессий, доктор. Чем выше ты поднялся по карьерной лестнице, тем большая пенсия тебя ожидает. – Его дружелюбное лицо внезапно стало циничным. – Но карьерный рост чаще обусловливает не профессионализм, а другие способности. Так что до сих пор мой талант еще не оценен по достоинству. Я действительно принимаю смерть миссис Гиллеспи близко к сердцу.
Саре это показалось забавным. Интересно, как Матильда отнеслась бы к полицейскому, который надеялся использовать ее смерть для повышения по службе – при условии, конечно, что он сумеет доказать, будто произошло убийство, а потом и поймает преступника.
– Кейт? Это Сара. Сара Блейкни. Джек, случайно, с тобой не связывался?
Сара задумчиво крутила в руках телефонную трубку, прислушиваясь к удаляющемуся звуку машины Купера. «В коридоре слишком много теней», – подумала она.
– В последнее время нет. А что, должен был? – ответил Кейт Смоллетт.
Сара не видела смысла ходить вокруг да около.
– Мы поссорились. Я сказала ему, что хочу развода, и он в ярости ушел. Оставил записку, чтобы я связывалась с ним через тебя.
– Господи, Сара! Я не могу выступать адвокатом для вас обоих! Джеку придется подыскать себе кого-то еще.
– Он выбрал тебя. Это мне нужно подыскивать другого.
– Еще чего не хватало! – заявил благодушно Кейт. – Дорогая, моя клиентка – ты. Если я когда-то и оказывал усдуги этому бездельнику, то лишь потому, что ты вышла за него замуж. – Они с Сарой дружили с университета, и было время, еще до появления Джека на горизонте, когда Кейт сам имел виды на нее. Теперь он был счастливо женат, имел трех крепких сынишек и вспоминал о Саре только в тех редких случаях, когда она ему звонила.
– Да, спасибо, но сейчас главное не это. Мне нужно срочно с ним поговорить. Джек наверняка свяжется с тобой, так что дай мне знать, как только он позвонит, ладно? Это очень важно. – Она посмотрела в сторону лестницы. Слишком много теней.
– Конечно.
– И еще кое-что. Каков мой юридический статус при расследовании предполагаемого убийства? – Сара услышала, как у Кейта перехватило дыхание. – Нет-нет, я не имела в виду, будто замешана в чем-то подобном. Просто мне следовало бы рассказать кое-что полиции. Информация очень щекотливая и к тому же попала ко мне из вторых рук. Если она окажется недостоверной или излишней, я обману доверие многих людей. – Сара остановилась. «Почему Рут рассказала о письме мне, а не Куперу? Или Куперу она тоже сказала?» – Ты что-нибудь понял?
– Не очень много. Но если тебе нужен мой совет, то не скрывай от полиции ничего, кроме конфиденциальных медицинских данных о своих пациентах. Пусть получают соответствующее разрешение. Они своего все равно добьются, а ты будешь кристально чиста.
– Человек, который сообщил мне кое-что, даже не мой пациент.
– Тогда в чем проблема?
– Я могу испортить кое-кому жизнь, просто раскрыв рот, – проговорила Сара. – Есть еще и этика.
– Забудь об этике, если дело касается убийства. Кроме того, в наше время этика существует только в церкви и в головах мечтателей. Мы живем в мире, когда даже докторов сажают в тюрьму, если они препятствуют расследованию. Не дай Бог выяснится, что ты скрыла информацию, которая могла бы привести к обвинительному приговору в деле об убийстве.
– Я даже не уверена, что это убийство. Оно выглядит скорее как самоубийство.
– Тогда почему твой голос на два тона выше, чем обычно? Ты напоминаешь мне Марию Каллас, которая плохо распелась перед выступлением. По-моему, ты на сто процентов уверена, что произошло убийство, и на девяносто девять процентов уверена, что знаешь убийцу. Поговори с полицией.
