Артур Гриффитс - Пассажирка из Кале (сборник)
– Видите ли, я первый раз еду этим поездом, – с совершенно невинным видом сказала она. – Возможно, вы знаете, во сколько мы прибываем в Лозанну?
– Точно не скажу, – ответил я, – но у меня в сумке железнодорожный справочник, принести?
– Нет, нет, не хочу вас утруждать.
– Что вы, мне это совсем не трудно. Схожу принесу.
Я пошел к своему купе, охваченный желанием услужить столь очаровательной женщине. У меня и в мыслях не было, что она играла со мной. Я, как последний болван, не услышал предупреждения, которое слетело с ее же уст.
Возвращаясь с «Брадшо» в руке, я застал какой-то миг, когда две женщины продолжали разговаривать, не замечая меня. Горничная, должно быть, сделала какое-то замечание, неприятное хозяйке, и та отвечала ей довольно резко.
– Я знаю, что делаю, Филпоттс. Сделайте милость, оставьте это мне. Это единственный способ.
Потом она увидела меня, и ее поведение мгновенно изменилось. Она обратилась ко мне сладким, совершенно спокойным голоском:
– О, вы так добры. Мне ужасно стыдно.
– Почему? Для меня удовольствие быть вам полезным. Вы, кажется, говорили, Лозанна? – спросил я как бы между прочим, открывая справочник. – Вы едете в Лозанну?
– Нет, в Веве, и оттуда в Монтре. Я просто хотела узнать, будет ли у нас время для déjeuner[11] в Лозанне. В этом поезде, кажется, нет вагона-ресторана?
– Нет. Вагон-ресторан есть в следующем, что является большой ошибкой, ведь то обычный медленный поезд, а наш – специальный экспресс. Но в Лозанне у вас будет полчаса. Полагаю, этого достаточно? В Лозанне будем в двенадцать, и после этого у нас тридцать минут свободного времени.
– Вы едете дальше, за Лозанну?
– Возможно. Я еще не решил. Это зависит от того, встречусь я с друзьями там или дальше. Если они сядут на поезд, мы поедем в Бриг, чтобы перейти через Альпы по перевалу Симплон до озера Маджоре.
Все это я рассказал с беззаботным видом, но на самом деле незаметно следил за тем, как она это воспринимает. Как оказалось, не зря. На лице ее проступил густой румянец, руки задрожали. Я не сомневался, что у нее были точно такие же планы. Она собиралась выехать в Италию, мы это знали, или, во всяком случае, так считало наше начальство. Она проведала, что Фальфани следил за ней, поэтому теперь запутывала следы, колеся по Швейцарии с тем, чтобы доехать до Брига и пересечь горы по дороге.
Мне казалось, что я перехитрил ее, вот только забыл я, что при этом выдал собственные планы и заставил ее насторожиться. За мою неосторожность меня ждала расплата.
– В самом деле? – сдержанно произнесла она с вежливым интересом. Самообладание уже полностью вернулось к ней. – Надеюсь, вас ждет приятная поездка. Долго ли туда ехать? Как будете добираться?
– Дилижансом часов девять, – ответил я, сверившись с «Брадшо». – И стоит сорок франков. Но частным экипажем или дополнительным почтовым намного дороже.
– Позвольте взглянуть? – Я передал ей справочник. – Хотя я никогда не понимала этого «Брадшо».
– Если у вас есть сомнения, я с удовольствием вам все объясню, – предложил я, но она со смехом отказалась от моей помощи, сказав, что ей хочется самой разобраться в этой головоломке, и я, оставив ей книгу, отодвинулся в угол. Мерный стук колес постепенно убаюкал меня. Я сонливо размышлял и с наслаждением рассматривал ее прекрасное лицо, пока она сосредоточенно изучала справочник, не подозревая о том, что эта прекрасная женщина готовит план моего уничтожения.
Первой остановкой был Биль, или на французский манер Бьен. Стояли мы минут десять или даже больше, поэтому я успел сходить на телеграфную станцию при вокзале, где к своей радости нашел послание от Фальфани, в котором он сообщал, что постарается побыстрее приехать в Бриг, если я не предложу другого.
Ответ, который я сразу направил в Гешенен, звучал так:
«Заявляет, что едет только в Монтре. Не верю ей. Думаю, ей нужно в Бриг. Приезжайте туда и ждите. Возможно, придется объединить силы».
Мы с Фальфани сходились во взглядах и действовали сообща.
Я считал, что мы на правильном пути, а после второй и третьей телеграммы, которые я получил в Невшателе и Ивердоне, у меня отпали последние сомнения. Наконец, когда мы подъезжали к Лозанне, я решил предупредить леди, что пора начинать готовиться к выходу. Привлекать к себе ее внимание не пришлось, потому что она украдкой наблюдала за мной. На губах ее заиграла милая и приветливая улыбка, которая могла осчастливить и более самоуверенного человека, чем я.
– Подъезжаем? Замечательно! Я умираю от голода. – И улыбка переросла в жизнерадостный смех, когда она встала с сиденья, готовясь выходить из вагона. – Боюсь, вам придется подождать, Филпоттс, мы не можем его оставить. – Она указала на ребенка, крепко спавшего рядом с ней. – Но я пришлю или принесу вам что-нибудь. Надеюсь, этот господин проведет меня в буфет.
Я, понятное дело, согласился.
– С превеликим удовольствием, – сказал я и повел ее в ресторан, расположенный в дальнем конце платформы. Мы сели за столик tête-à-tête[12] и приготовились вкушать. Странно, но, несмотря на ее слова, ела леди очень мало.
– Наверное, я слишком долго ждала. Пожалуй, возьму что-то другое, – произнесла она, попробовав отбивную, и принялась внимательно изучать меню. Время прошло незаметно, и, когда до отправления оставалось пять минут, она встрепенулась. – Бедняжка Филпоттс, я совсем про нее забыла! Не могли бы вы мне помочь?
И я посчитал своей обязанностью отнести еду в поезд. Быстро пройдя по платформе, я запрыгнул в вагон и подошел к тем местам, где мы оставили горничную с ребенком.
Они исчезли, и горничная, и ребенок. Исчезло все: пледы, сумки, вещи, люди. В купе никого не было, поэтому никто не мог рассказать, когда они ушли или куда направились.
Я выбежал на платформу, думая, что моя спутница идет за мной, но, к своему изумлению, обнаружил, что она тоже исчезла.
Глава XI
На какой-то миг я оказался сбит с толку и растерялся, но быстро взял себя в руки. Они точно все рассчитали. Можно ли было их еще найти? Единственный шанс заключался в мгновенном и решительном действии. Я должен был как можно скорее снова взять след, поехать за ними и найти их, где бы они ни были.
Можно было предположить, что они просто пересели в другой вагон в расчете на то, что я, не обнаружив их, начну обыскивать вокзал. Я принялся бегать по поезду, выбегать на платформу и запрыгивать в вагоны, искать, вынюхивать, да так увлекся, что не обратил внимания на явные признаки отправления поезда: проводники fertig[13], предупредительный гудок, ответный свисток паровоза – ничего этого я не заметил, и поезд пришел в движение, прежде чем я успел выйти. Я ринулся к двери, чтобы выпрыгнуть, но меня остановили.