Эллери Квин - Таинственный цилиндр
— Очень хорошо… А сколько было времени, когда ты снова ушел из коридора?
— Это было ровно в десять часов, сэр. Элинор посмотрела на свои часы, когда я спросил ее, не пора ли разлить по стаканам еще оранжаду.
— И ты не подозревал, что происходило в зале?
— Нет, сэр. Я ничего не слышал. Мы заговорились с Элинор. Я и понятия не имел, что там происходит, пока мы не подошли к выходу из зала и не увидели Джонни Чейза, билетера. Тот стоял там с таким видом, будто он часовой. Он сказал мне, что в зале произошел несчастный случай, и мистер Панцер поставил его на пост у входа в зал.
— Понимаю… — Эллери в некотором волнении снял очки. — Теперь будь внимательным, Джесс. За все это время, которое ты провел вместе с Элинор, кто-нибудь входил в коридор или выходил из него? Юноша не задержался с ответом:
— Нет, сэр, никто.
— Спасибо, мальчик мой, — инспектор по-свойски хлопнул парня по плечу и отпустил жестом. Потом поглядел по сторонам, высмотрел, наконец, Панцера, чьи объяснения со сцены не возымели никакого действия на публику, и энергично помахал рукой, требуя подойти.
— Мистер Панцер! — строго сказал он. — Мне нужен график спектакля… Во сколько поднимают занавес в начале второго акта?
— Второй акт начинается ровно в 9.15 и кончается в 10.05 вечера, — последовал немедленный ответ директора.
— И сегодняшний спектакль тоже шел по этому расписанию?
— Ну конечно. Мы должны строго придерживаться графика: ведь готовится смена освещения, выход актеров на сцену и так далее.
Инспектор производил в уме какие-то вычисления.
— Стало быть, в 9.25 юноша видел Фильда еще живым, — пробормотал он себе под нос. — Мертвым же его нашли в…
Он стремительно повернулся и позвал полицейского Доила. Тот подбежал трусцой.
— Доил, — спросил инспектор, — вспомните-ка, когда этот Пьюзак подошел к вам и рассказал про убийство? Полицейский почесал в затылке.
— Так сразу точно и не вспомнить, инспектор, — сказал он. — Помню только, что второй акт уже кончался, когда он пришел.
— Надо точнее, Доил, — раздраженно сказал Квин. — Где сейчас актеры?
— Я их собрал там, в задней части зала, — отвечал Доил. — Мы не знаем, что с ними делать.
— Приведите одного из них сюда, — распорядился инспектор.
Доил отправился выполнять приказ. Квин-старший поманил детектива Пиготта, который стоял в нескольких шагах от него вместе с какими-то мужчиной и женщиной.
— Это портье, Пиготт? — спросил Квин. Пиготт кивнул, и высокий тучный старик шагнул вперед, теребя в руках фуражку. Униформа сидела на нем несколько мешковато.
— Вы постоянно дежурите перед входом в театр? — спросил инспектор.
— Да, сэр, — ответил портье, продолжая терзать свой головной убор.
— Очень хорошо. А сейчас хорошенько подумайте, прежде чем ответить на мои вопросы. Кто-нибудь — не важно кто — выходил из зала в фойе, пока шел второй акт?
Инспектор напряженно ждал ответа, весь подавшись вперед. Прошла, наверное, минута, прежде чем старик ответил. Он сказал медленно, но твердо:
— Нет, сэр. Из зала никто не выходил. То есть никто, кроме парня, который торгует напитками.
— Вы все время были у входа? — спросил инспектор.
— Да, сэр.
— Ну, хорошо. Вспомните, а не входил ли кто-нибудь в зал во время второго акта?
— Да, Джесси Линч, тот самый парень — торговец напитками — входил после того, как второй акт начался.
— А еще кто-нибудь?
Все затихли, чтобы не мешать старику сосредоточиться. Он подумал с минуту, а потом обвел всех беспомощным взглядом и пробормотал:
— Не могу припомнить, сэр.
Инспектор недовольно глянул на него. Казалось, этот человек и взаправду так разволновался. Он весь вспотел, а краем глаза то и дело поглядывал на Панцера, словно опасался, что забывчивость может стоить ему места.
— Я действительно сожалею, сэр. Ужасно сожалею, — повторил портье. — Может, кто и входил, но память у меня уже не та, что в молодости. Я… я уже не могу припомнить точно.
Лепет старика решительно прервал Эллери.
— И как долго вы уже служите здесь портье? Растерянный взгляд старика обратился к Эллери.
— Почти десять лет, сэр. Я не всегда работал портье. Только когда состарился и уже не мог делать ничего другого…
— Понимаю, — примирительно сказал Эллери. Он поколебался немного, но все же решил продолжать свои расспросы. — Вы, человек, который так долго проработал портье, можете, наверное, упустить из вида что-то, что происходит во время первого акта. Знаете, суета, приезжают опоздавшие… Но ведь ко второму акту люди в театр приходят редко.; Я уверен — если вы хорошенько подумаете, то сможете так или иначе ответить на заданный вам вопрос.
Старик уже весь измучился.
— Я… я уже не помню, сэр. Я мог бы утверждать, что никто не приходил, но может оказаться, что это и не так. Я просто не могу ответить.
— Ладно, — инспектор положил руку старику на плечо, — забудьте об этом. Может быть, мы требуем слишком много. Пока у нас вопросов больше нет.
Портье, шаркая ногами, ушел.
Явился Доил, ведя за собой высокого красивого мужчину в костюме из грубого твида, с остатками грима на лице.
— Инспектор, это мистер Пил, исполнитель главной роли в пьесе, — отрапортовал Доил.
Квин улыбнулся актеру и протянул ему руку.
— Очень рад познакомиться с вами, мистер Пил. Может быть, вы поможете нам уточнить одно обстоятельство.
— С удовольствием помогу, инспектор, — ответил сочным баритоном Пил. Он глянул на врача, который все еще занимался трупом, и брезгливо отвел взгляд.
— Я полагаю, что вы находились на сцене, когда в зале начались крики и суматоха в связи с тем, что произошло, — начал инспектор.
— О, да. Все актеры, занятые в спектакле, как раз были на сцене. Что именно вас интересует?
— Вы можете назвать точное время, когда вы заметили, что в зрительном зале что-то не так?
— Да, могу. Это случилось примерно за десять минут до окончания второго акта — как раз кульминация всей пьесы. По роли я должен был выстрелить из пистолета. На репетициях эта сцена вызывала много споров, а потому сам момент я ни с чем не спутаю.
Инспектор кивнул.
— Большое спасибо, мистер Пил. Именно это я и хотел узнать… Пользуясь случаем, я хотел бы извиниться за то, что мы обошлись столь бесцеремонно с вами, актерами. У нас просто было множество хлопот и не нашлось времени, чтобы организовать все более подобающим образом. Вы и все остальные актеры можете быть свободны и пройти к себе в гримуборные за сценой. Разумеется, вы не должны пытаться покинуть театр, пока вам это не будет разрешено.
