Гастон Леру - Тайна Желтой комнаты
И репортер устремился из комнаты, обезумев от мысли, что знаменитый Фред может раньше него добиться решения этой загадки.
Я догнал его уже на пороге павильона.
— Успокойтесь, — сказал я, — разве вы недовольны?
— О, — признался он, глубоко вздохнув, — я очень доволен и обнаружил массу интересных вещей.
— Морального или материального порядка?
— Некоторые морального, а одна определенно материального, вот эта, например.
Он быстро вытащил из кармана лист бумаги, засунутый туда во время экспедиции под кровать, и развернул его. На листке я увидел белокурый женский волос.
VIII. Судебный следователь допрашивает мадемуазель Станжерсон
Через пять минут, когда Жозеф Рультабиль склонился к следам, обнаруженным в парке под окнами вестибюля, к нам подбежал один из служителей замка и крикнул Роберу Дарзаку, выходившему из павильона:
— Господин Робер, судебный следователь собирается допрашивать мадемуазель Станжерсон!
Дарзак наспех извинился перед нами и бросился бежать по направлению к замку, слуга побежал за ним.
— Если умирающая заговорила, это может быть интересно, — заметил я.
— Мы должны все знать, — ответил мой друг, — идемте в замок.
Он увлек меня за собой, но дежуривший в вестибюле первого этажа жандарм преградил нам путь на лестницу. Мы вынуждены были ждать.
А в комнате жертвы в этот момент происходило следующее.
Домашний врач, полагая, что мадемуазель Станжерсон чувствует себя несколько лучше, но опасаясь, что она вновь потеряет сознание и допросить ее не удастся, счел своим долгом предупредить судебного следователя, и этот последний решил немедленно приступить к краткому допросу.
На допросе присутствовали господин Марке, его секретарь, господин Станжерсон и врач. Позднее, во время процесса, я раздобыл текст этого допроса. Вот он, со всей своей юридической сухостью.
Вопрос: Можете ли вы, мадемуазель, не утомляясь, сообщить нам некоторые подробности ужасного нападения, жертвой которого вы стали?
Ответ: Я чувствую себя значительно лучше и расскажу вам все, что знаю. Войдя в свою комнату, я не заметила ничего необычного.
В. Извините, мадемуазель. Если позволите, я буду задавать вам вопросы, а вы будете отвечать. Это утомит вас меньше, чем длинный рассказ.
О. Хорошо.
В. Что вы делали в течение дня? Я хочу это знать как можно подробнее и проследить все ваши поступки. Я не требую от вас слишком многого.
О. Я встала поздно, часов в десять. Мой отец и я вернулись накануне поздно ночью, так как присутствовали на обеде и приеме, данном президентом республики в честь делегатов Филадельфийской Академии наук. В половике одиннадцатого, когда я вышла из моей комнаты, отец уже сидел за работой в лаборатории. Мы проработали вместе до двенадцати часов, затем совершили получасовую прогулку по парку. После завтрака в замке мы вновь погуляли, как всегда, до половины второго и вдвоем вернулись в лабораторию. Там мы застали горничную, убиравшую мою спальню, и я вошла в Желтую комнату, чтобы дать несколько несущественных распоряжений прислуге, которая тотчас же оставила павильон, а мы с отцом приступили к работе. В пять часов мы вышли, чтобы снова прогуляться и выпить чаю.
В. Уходя в пять часов, вы заходили в вашу комнату?
О. Нет, туда заходил мой отец. Я попросила его взять мою шляпу.
В. Он не заметил там ничего необычного?
Господин Станжерсон. Я ничего не заметил.
В. Во всяком случае, ясно, что в этот момент убийцы под кроватью еще не было. Уходя, вы не запирали комнату на ключ?
Мадемуазель Станжерсон. Нет, для этого не было никаких оснований.
В. Сколько времени вы отсутствовали в павильоне на этот раз?
О. Примерно около часа.
В. Несомненно, в течение этого часа преступник и забрался в павильон. Но как? Это неизвестно. В парке найдены следы шагов, которые идут от окна вестибюля, но следов, которые бы вели к вестибюлю, не обнаружено. Вы не заметили, когда выходили с отцом, окно вестибюля было открыто?
О. Я не помню.
Господин Станжерсон. Оно было закрыто.
В. А когда вы вернулись?
Мадемуазель Станжерсон. Я не заметила.
Господин Станжерсон. Оно все еще было закрыто. Я помню это очень хорошо, так как, вернувшись, громко сказал: «Во время нашего отсутствия дядюшка Жак мог бы открыть окно и проветрить помещение».
В. Странно, странно. Припомните, господин Станжерсон, что дядюшка Жак, пока вас не было, открыл его, прежде чем уйти. Итак, вы вернулись в лабораторию в шесть часов и снова приступили к работе?
Мадемуазель Станжерсон. Да, господин судебный следователь.
В. И после этого вы больше не оставляли лабораторию, до того как ушли в свою комнату?
Господин Станжерсон. Ни я, ни моя дочь. У нас была срочная работа, и мы не могли терять ни минуты. Поэтому мы ни на что не обращали внимания.
В. Вы обедали в лаборатории?
О. Да, по той же причине.
В. Вы обычно обедаете в лаборатории?
О. Мы там обедаем довольно редко.
В. Преступник мог знать, что этим вечером вы будете обедать в лаборатории?
Господин Станжерсон. Боже мой! Я этого не думаю, мы решили обедать в лаборатории уже около шести часов вечера, когда возвращались в павильон. В это время ко мне подошел сторож, попросивший пройти с ним в лесок, который я намеревался срубить, но я торопился, и мы отложили вопрос на завтра. Тогда-то я и попросил сторожа, который должен был пройти мимо замка, предупредить дворецкого, что мы собираемся обедать в лаборатории. Сторож отправился выполнять мое поручение, а я присоединился к дочери, которой еще раньше передал ключ от павильона. Она оставила ключ с наружной стороны двери и уже работала.
В. В котором часу вы, мадемуазель, вошли в спальню, оставив продолжавшего работать отца в лаборатории?
Мадемуазель Станжерсон. В полночь.
В. Дядюшка Жак заходил в течение вечера в Желтую комнату?
О. Чтобы закрыть ставни и зажечь ночник, как обычно.
В. Он ничего подозрительного не заметил?
О. Старик сказал бы нам об этом. Дядюшка Жак честный человек и очень меня любит.
В. Вы утверждаете, господин Станжерсон, что после этого дядюшка Жак не покидал лаборатории? Что он все время оставался с вами?
