Агата Кристи - Зеркало покойника
— Все собрались по первому гонгу?
— Да. Услышав гонг, все всегда поторапливались. По вечерам сэр Жерваз был ярым борцом за пунктуальность.
— А когда обычно спускался он сам?
— Он почти всегда уже находился в гостиной, когда давали гонг.
— Вас удивило, что на этот раз он не спустился?
— Очень удивило.
— А, вот что! — воскликнул Пуаро.
Мисс Лингард и майор удивленно посмотрели на него, и он объяснил:
— Я вспомнил, о чем хотел спросить. Мадемуазель, сегодня вечером, когда Снелл сказал, что дверь заперта, и мы все пошли в кабинет, вы нагнулись и что-то подобрали с пола.
— Я? — Мисс Лингард казалась весьма изумленной.
— Да, как только мы свернули в коридорчик, ведущий к кабинет. Что-то маленькое и блестящее.
— Надо же… не помню… Подождите… Ах да. А я и не подумала. Сейчас посмотрим… это должно быть здесь.
Она открыла свою атласную черню сумочку и высыпала все ее содержимое на стол.
Пуаро и майор Риддл с интересом разглядывали набор предметов. Два носовых платка, пудреница, небольшая связка ключей, очешник и кое-что еще. Это «кое-что» Пуаро, не утерпев, и схватил со стола.
— Ей-Богу, это пуля! — воскликнул майор Риддл.
Предмет и в самом деле имел форму пули, но оказался… маленьким карандашиком.
— Вот что я подняла, — улыбнулась мисс Лингард, — и совершенно об этом забыла.
— Вы знаете, чей он?
— Да, это карандаш полковника Бьюри. Ему сделали его из пули, которая попала в него во время южноафриканской войны… или не попала, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Когда вы видели у него карандашик в последний раз, не припомните?
— Сегодня днем. Когда я вышла к чаю, они играли в бридж, и я заметила, что он записывал счет этим карандашом.
— Кто играл в бридж?
— Полковник Бьюри, леди Шевени-Гор, мистер Трент и мисс Кардуэлл.
— Пожалуй, — вкрадчиво проговорил Пуаро, — мы оставим его у себя и сами вернем полковнику.
— Да, пожалуйста. Я так забывчива, могла и не вспомнить.
— Мадемуазель, не будете ли вы так любезны попросить полковника Бьюри зайти сейчас к нам? — попросил Пуаро.
— Конечно. Я тотчас пойду и отыщу его.
Она торопливо вышла. Пуаро встал и принялся бесцельно бродить по комнате.
— Начинаем восстанавливать сегодняшний вечер, — с расстановкой проговорил он. — Это интересно. В половине третьего сэр Жерваз просматривает счета с капитаном Лэйком. Он слегка озабочен. В три обсуждает свою книгу с мисс Лингард. Он страшно расстроен. Судя по случайным замечаниям мисс Лингард, это связано с мистером Хьюго Трентом. За чаем он ведет себя нормально. После чая, по словам Годфри Берроуза, он чем-то обрадован. Без пяти восемь он спускается вниз, идет в кабинет, нацарапывает на листке бумаги «Простите» и стреляется!
Майор Риддл медленно произнес:
— Понимаю, что вы имеете в виду. Это непоследовательно.
— Странные у сэра Жерваза Шевени-Гора перепады настроения! Он озабочен — страшно расстроен — нормален — очень обрадован! Есть в этом нечто странное. И эта его фраза: «Слишком поздно». «Слишком поздно» для моего появления здесь. И это так и оказалось. Я действительно приехал слишком поздно, чтобы застать его живым.
— Понимаю. Вы думаете…
— Я уже никогда не узнаю, почему сэр Жерваз вызвал меня! Уж это точно!
Пуаро в волнении продолжал ходить по комнате. Он поправил пару предметов на камине, осмотрел карточный столик у стены, выдвинул ящик и достал росписи игр в бридж. Потом подошел к письменному столу и заглянул в корзину для бумаг. Там не было ничего, кроме бумажного пакета. Пуаро вынул его, понюхал, пробормотал: «Апельсины», расправил пакет и прочитал название магазина: «Карпентер и сыновья. Фрукты, Хэмборо-Сент-Мэри». Он как раз складывал пакет, когда в гостиную вошел полковник Бьюри.
8
Полковник плюхнулся на стул, покачал головой, вздохнул и вымолвил:
— Ужасное событие, Риддл. Леди Шевени-Гор держится замечательно… замечательно. Великая женщина! Полна мужества!
Неторопливо возвратившись к своему стулу, Пуаро спросил:
— Вы ведь, по-моему, знаете ее очень много лет?
— Да, еще бы. Я присутствовал на ее первом балу. Помню бутон розы в ее волосах. И белое воздушное платье… Никто не мог с ней сравниться! — В голосе полковника слышался восторг.
Пуаро протянул ему карандаш:
— По-моему, это ваш?
— А? Что? Да, спасибо. Я брал его с собой, когда мы днем играли в бридж. Просто потрясающе — я трижды взял по сто очков за онёры в пиках. Такого со мной не бывало никогда.
— Если я вас правильно понял, вы играли в бридж перед чаем? — спросил Пуаро. — В каком расположении духа был сэр Жерваз, когда спустился к чаю?
— Как всегда. Я и представить себе не мог, что он замышляет покончить с собой. Сейчас, когда я думаю об этом, мне кажется, он был возбужден чуть больше обычного.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Как раз тогда! За чаем. И больше не видел беднягу живым.
— А после чая вы точно не заходили в кабинет?
— Нет, больше его не видел.
— Когда вы спустились к ужину?
— После первого гонга.
— Вы спустились вместе с леди Шевени-Гор?
— Нет, мы… э-э… встретились в холле. Кажется, она заходила в гостиную, проверяла, как расставили цветы, или что-то еще.
Майор Риддл как бы невзначай ввернул:
— Надеюсь, полковник, вы не будете возражать, если я задам вам вопрос личного характера. Были ли между вами и сэром Жервазом какие-либо разногласия в том, что касалось компании «Парагон Синтетик Раббер»?
Лицо полковника Бьюри вмиг сделалось пунцовым. Он ответил, путаясь в словах:
— Никоим образом. Никоим образом. Старик Жерваз был безрассудным человеком. Не забывайте об этом. Он привык к тому, что у него на руках одни козыри. Он, казалось, не понимал, что сейчас весь мир переживает кризис. Курсы акций и прибыли все время колеблются.
— Так некоторые разногласия между вами были?
— Никаких разногласий. Просто чертовское безрассудство Жерваза!
— Он обвинял вас в том, что понес убытки?
— Жерваз был ненормальным! Ванда знала это. Но она умела с ним ладить. Я был рад, когда она брала все в свои руки.
Пуаро вздохнул, и, взглянув на него, майор Риддл переменил тему:
— Полковник, вы ведь старинный друг семьи. Знали вы о том, как сэр Жерваз распорядился своим состоянием?
— Ну, я думаю, большая часть должна перейти к Руфи. Я это понял из тех слов, что несколько раз обронил сэр Жерваз.
