Д. Баффа - Сценарий убийства
Адвокат из Лос-Анджелеса, влюбившийся в средневековый замок с берегов Луары, спроектировал этот жилой многоквартирный дом, сделав его похожим на французский дворец. На расстоянии здание выглядело как декорация со съемочной площадки. Квартиры оказались слишком дорогими, и «Шато-Мармо» стал отелем еще до окончания строительства.
Сразу сложились легенды. Все до сих пор считают Рудольфа Валентине одним из первых постояльцев – хотя с момента его смерти и до открытия «Шато-Мармо» в 1929 году прошло более двух лет. Принято говорить, что здесь, в пентхаусе, Кларк Гейбл сделал предложение Кэрол Ломбард – хотя, как давно выяснили, он никогда не останавливался в «Шато-Мармо». Это также отрицала и Лорен Бакалл, хотя незадолго до свадьбы с Хэмфри Богартом они заявляли, будто частенько останавливались в отеле. Джоан Вудварт называла это место «чистейшей легендой Голливуда», и, как положено в легенде, именно здесь Пол Ньюман сделал ей предложение. С балкона «Шато-Мармо» Люсиль Болл сбросила уходившему прочь Дези Арнацу сумку, полную денег, прямо из снятого ими номера. Сумка ударилась о землю, и вся лужайка была усыпана банкнотами.
Такие события никогда не забываются – и не важно, что до сих пор не обнаружены те, кто видел это своими глазами. Считают, что именно в отеле Билл Тилден стал теннисным профессионалом – хотя в «Шато-Мармо» никогда не было корта. Есть и еще одно свидетельство, в какой степени здесь правду заменяет вымысел: одно время поговаривали, что владелицей отеля была Грета Гарбо.
Джули оглядела номер, убедившись, что все в нем устроено, как предполагалось. Потом вытащила из сумочки небольшой, отделанный кожей блокнот и спросила, что мне понадобится.
Я сделал жест в сторону одного из двух низеньких диванчиков. Обитые шелком, они стояли по обе стороны от мраморного камина.
Она присела на краешек, сдвинув красивые длинные ноги набок. Юбка приподнялась, оголив колени.
– С момента задержания Рота прошло два часа. До момента, когда об этом узнают все, осталось совсем немного времени. Наверняка звонки уже поступают. Кто в студии отвечает за ситуацию?
Джули уверенно смотрела на меня – так, словно всегда просчитывала ситуацию на шаг вперед. Но об этом она явно не подумала. Ее губы шевельнулись – она попыталась что-то ответить и тут же передумала, не найдя подходящего аргумента.
Встав, я твердо сказал:
– Я хочу, чтобы все шло от вашего имени.
Джули попыталась возразить:
– У нас целый офис занимается связями с общественностью. – На секунду задумавшись, она добавила: – А как же Льюис Гриффин? А Майкл Уирлинг? Они будут настаивать на своем праве говорить от имени «Блу зефир».
– Стэнли Рот – глава студии «Блу зефир», не так ли?
– Да, но…
– Он имеет право делать заявления от имени студии или нет?
– Да, но…
– Отлично. Я представляю Стэнли Рота и буду говорить от его имени. И вот что мы сделаем. – Я отошел к письменному столу, стоявшему в другой части комнаты. Открыв дипломат, я вынул блокнот для записей и сел за стол. – Составим черновой вариант заявления от имени студии «Блу зефир». Затем мы – Джули, я имею в виду вас – соберем в студии пресс-конференцию, которая пройдет не позднее четырех часов пополудни.
Вдвоем мы написали простой и совершенно конкретный текст, в котором студия сообщала, что Стэнли Рот добровольно отдал себя в руки департамента полиции Лос-Анджелеса, обвинившей его в убийстве жены, актрисы Мэри Маргарет Флендерс. При этом в заявлении подчеркивалось, что сам Стэнли Рот не признает себя виновным и надеется на оправдательный приговор суда. Официальное сообщение заканчивалось следующими словами: «Все, кто работает на студии „Блу зефир“, и все, кто знаком со Стэнли Ротом, твердо верят: он не может нести ответственность за убийство Мэри Маргарет Флендерс – женщины, которую он любил и чья смерть оставила в полном опустошении его самого».
Слегка наклонив голову, Джули вопросительно подняла бровь.
– Все, кто работает на студии, – повторил я.
Вместе мы правили текст еще несколько минут, подбирая слова, добавляя и убирая фразы до тех пор, пока до конца не удовлетворились результатом.
– Можете позвонить в студию, чтобы они набрали это на компьютере? Заодно с объявлением о пресс-конференции?
Пока Джули говорила по телефону, я принял ванну, сменил рубашку и подобрал галстук. Я постарался убедить себя в том, что согласился защищать Стэнли Рота, потому что действительно считаю его невиновным. А вовсе не потому, что, как подвинутый на звездах подросток, хочу оказаться ближе к миру кино.
Галстук в сине-золотую полоску никак не вязался с моей внешностью. К тому же на экране телевизора это сочетание могло показаться расплывчатым пятном. Сняв галстук, я нацепил другой, строгого темно-синего цвета.
– Нужно бы постричься, – с раздражением пробормотал я, посмотрев в зеркало на выходе из отеля.
Так и не примирившись с собственной внешностью, я сел в машину.
Джули подрегулировала зеркало заднего вида. Быстро дотронулась до морщинок возле левого глаза, затем легко провела пальцами по подбородку.
– Черт… – негромко промурлыкала Джули. Порывшись в сумочке, достала помаду. – Вот, – наконец сказала она, довольная вновь наведенной красотой. Вернув на место колпачок, спрятала помаду в сумочку. – Отлично выглядите, – заметила она, выруливая на оживленный в это время суток бульвар Сансет. В уголках рта притаилась едва заметная усмешка. – Хотите, вас немного подгримируют до пресс-конференции?
Стало как-то неловко от столь явного подтверждения тщетности моих усилий. Прежде чем в голову пришел достойный ответ, Джули взяла телефон и позвонила на студию.
Закончив разговор, она сообщила:
– Вы правы. История уже получила огласку. Телефон просто разрывается. И люди в отделе связей с общественностью не знают, что делать. Им кажется, что пресс-релиз излишен… Они думают…
– Мне нет дела до того, что они думают, – твердо сказал я. – Текст останется таким, каким должен быть. Звоните в офис. Скажите, это распоряжение Стэнли Рота. Кстати, сделано ли заявление о пресс-конференции?
Джули не знала наверняка. Позвонив еще раз, она потребовала, чтобы текст опубликовали немедленно, добавив, что виновный в задержке ответит за неисполнительность. На другом конце линии что-то сказали, и Джули на секунду задохнулась от возмущения.
– Вот уроды! – пробормотала она.
– Что происходит?
– Релиз не опубликуют. Пресс-конференции не будет. Они считают, что студия не должна в это ввязываться.
Движение машин почти остановилось. Никуда не двигаясь, мы сидели посередине замершего в пробке потока. Откинувшись на кожаное сиденье, Джули тяжко вздохнула.
