Артур Дойл - Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе
Я что есть мочи побежал по дороге, выискивая глазами впереди себя удаляющуюся фигуру сэра Генри. И вскоре приблизился к тому месту, где с дороги сворачивает тропа на болото. Сэра Генри нигде не было. Подумав, что я пошел не в том направлении, я в надежде найти молодого баронета решил взобраться на холм, тот самый, где когда-то находилась каменоломня, и оттуда осмотреть местность. Взойдя на холм, я сразу увидел сэра Генри. Он шел по тропе метрах в трехстах от меня, держа под руку женщину. Я полагаю, вы уже догадались, что это была мисс Стэплтон. Совершенно очевидно, что между ними уже давно возникло взаимопонимание, и их встреча здесь – отнюдь не случайность. Они шли медленно, о чем-то увлеченно разговаривая между собой. Я видел, что она иногда резко жестикулирует руками, словно в подтверждение искренности своих слов. Сэр Генри, слегка наклонив голову, внимательно слушал ее, а два или три раза согласно кивнул. Я стоял за камнями и наблюдал за ними, одновременно размышляя над тем, что же мне следует предпринять. Идти к ним и нахально прерывать их душевную беседу? Этим поступком я вызову к себе если не ярость, то, по крайней мере, презрение. И, тем не менее, мой долг не позволял мне выпускать их из виду. Сознаюсь, мне показалось омерзительным шпионить за другом. Но что мне оставалось делать, кроме как не тайком следить за ними с холма? А угрызения совести я решил снять, впоследствии признавшись сэру Генри в своем малоприличном поведении. Я успокаивал себя тем, что я обязан находиться на страже и отводить от сэра Генри любую внезапную опасность или угрозу. Иначе, зачем я тут, собственно говоря, нужен?! Я не оправдываюсь перед вами, нет, вы и сами понимает, насколько затруднительным было мое положение. Итак, я продолжал из-под тешка следить за сэром Генри и мисс Стэплтон.
Тем временем наш друг баронет и его спутница остановились, продолжая разговаривать. И в то же мгновение я каким-то непостижимым внутренним чутьем ощутил, что я – не единственный свидетель их дружеской беседы. Сначала я не заметил ничего определенного, будто какое-то неясно видение – нечто зеленое – промелькнуло у меня перед глазами. Но вслед за этим я увидел человека с сачком. Он перемещался по направлению к тропе, уверенно перепрыгивая с кочки на кочку. Я сразу же узнал Стэплтона и мгновенно определил, что он гораздо ближе к нашей парочке, чем я. Вот натуралист вышел на тропинку и торопливо зашагал к тому месту, где стояли сэр Генри и мисс Стэплтон. Ему оставалось сделать не больше десятка шагов, и в этот момент сэр Генри, положив руку на плечи мисс Стэплтон, привлек ее к себе. Я не успел и глазом моргнуть, как он обнял ее, но мне показалось, что она пыталась отстраниться от него. Во всяком случае, лицо от поцелуя она отворачивала. Сэр Генри наклонился к ней, она протестующе подняла руки… В следующий момент я увидел, как они, отпрянув друг от друга, резко обернулись. Виной тому было появление Стэплтона. Он бежал к ним по тропе, словно безумный, дурацкий сачок надувался над его головой. Поравнявшись с влюбленными, он принялся отчаянно жестикулировать. Стэплтон был сильно взволнован – метался посреди них и едва не подпрыгивал от возбуждения. О чем он говорил – я не слышал, но охотно могу себе представить. Во всяком случае, мне показалось, что он укоряет сэра Генри. Тот попытался объясниться, но это привело Стэплтона в еще большую ярость. Сэр Генри, видя, что Стэплтон не желает его слушать, тоже вскипел. Мисс Стэплтон стояла, храня гордое молчание. Затем Стэплтон отвернулся от сэра Генри и с той же яростью обрушился на свою сестру, которая, бросив нерешительный взгляд на сэра Генри, встала рядом со своим братом. Судя по жестам натуралиста, гнев его пал и на бедную девушку. Баронет, постояв с минуту, оглядел Стэплтонов, повернулся и, понуро опустив голову, медленно зашагал в мою сторону. Простите за грубость, Холмс, но вид у него был совершенно оплеванный.
Не знаю, что уж там между ними произошло, но, став тайным свидетелем всей этой сцены, я почувствовал глубокий стыд. Я сбежал с холма и встретил баронета у самой тропы. Лицо сэра Генри пылало яростью, брови сдвинуты – у него был вид человека, не знающего, как ему поступить.
– Уотсон?! – удивленно воскликнул он. – Откуда это вы свалились? Только не нужно говорить, будто вы все это время шпионили за мной.
Я все рассказал ему: и про то, что я не мог оставить его, и про то, как я следил за ним, а так же о том, что я стал невольным участником разыгравшейся сцены. Сэр Генри некоторое время злобно смотрел, но, обезоруженный моей откровенностью, вдруг разразился громким искренним смехом.
– Я а-то думал, что только здесь, в самом центре топи, можно найти укромное местечко для тайной встречи, – ответил он. – Как я ошибался. Оказывается, вся округа вышла посмотреть на мои ухаживания. Кстати, вы заметили, каким фиаско они закончились? Да, а где вы пристроились, откуда наблюдали за мной?
– Вон с того холма, – показал я.
– На галерке, значит. Неудачное местечко. Братцу ее повезло больше: он вовремя попал в партер. Видели, как он налетел на нас?
– Видел, конечно.
– Уотсон, вам не приходила в голову мысль, что мистер Стэплтон немного не в себе?
– Честно говоря, меня эта мысль никогда не покидала.
– Вот как? А мне он вплоть до сегодняшнего дня казался вполне нормальным, но сейчас я могу сказать только оно: из нас двоих один – совершенно точно чокнутый. Я, доктор Уотсон, не произвожу подобного впечатления? Скажите честно, ведь вы живете здесь уже несколько недель и хорошо изучили меня. И еще. Ответьте мне, чем я плох в качестве мужа мисс Стэплтон, женщины, которую я люблю?
– Да ни чем.
– А раз так, но Стэплтон настроен против меня, значит, я и есть сумасшедший? Конечно. Почему он так ведет себя со мной? Что ему во мне не нравится? Я никогда и ни кому – ни мужчине, ни женщине, не причинял зла. У меня и в мыслях нет обидеть мисс Стэплтон. И, тем не менее, стоит мне только прикоснуться к кончикам ее пальцев, как Стэплтон тут же выходит из себя.
– Так это он сказал вам, что вы сумасшедший?
– Да, и не только это. Видите ли, Уотсон, я знаю мисс Стэплтон всего несколько недель, но, впервые увидев ее, я сразу понял, что мы созданы друг для друга. Она счастлива быть рядом со мной, я уверен, и могу поклясться в этом. Я видел, какими глазами она смотрит на меня, а женский взгляд гораздо красноречивее слов. Но ее братец не дает нам пробыть вдвоем и минуты. Сегодня мы впервые решились встретиться наедине, чтобы переброситься парой слов. Она была рада этой встрече, но, представляете, как только я заговорил с ней о своих чувствах, она сразу оборвала меня. Она и слушать не хочет о моей любви. Она знай себе повторяет одно и то же – это место опасно, и она никогда не будет счастлива, пока я не уеду отсюда. Я же ответил ей, что с тех пор как я увидел ее, у меня и мысли нет уехать отсюда. Но я согласен это сделать, сказал я, только при одном условии: если она поедет со мной. Потом я начал говорить, и очень долго, о своем желании жениться на ней. Тут она уже ничего не успела ответить, потому что появился ее братец, он возник, словно из ниоткуда, как привидение, и тут же набросился на нас. Ну, точно, сумасшедший! Бледный, как полотно, весь трясется, глаза горят. Орал, как бешеный. “Что вы делаете с бедной девушкой? Как смеете приставать к ней со своими гнусными ухаживаниями, которые ничего, кроме отвращения, ничего у нее не взывают? Или вы считаете, что раз вы баронет, то можете сделать все, что вас вздумается?” Не будь это ее родственник, я бы нашел, как ему ответить. А так мне пришлось сказать ему, что мои чувства к мисс Стэплтон вполне искренны, и что мне нечего стыдиться, и что я надеюсь получить их согласие, в случае, если попрошу мисс Стэплтон стать моей женой. Ну, а после этого такое началось!.. Уж лучше бы я ничего не говорил. Короче, я тоже вышел из себя и начал отвечать ему резче, чем следовало бы, – ведь мисс Стэплтон стояла рядом. Ну, а затем она ушла вместе с ним. Да вы это и сами видели. Вот, доктор, я весь в сомнениях. Скажите же мне, что из всего этого следует, и я навек останусь вашим должником.
