Раймонд Чандлер - Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты
— Я хотел вас спросить: как-то был разговор о том, что Вайнент собирался отпустить бороду. Он ее…
— Нет, у него все такое же длинное скуластое лицо и такие же обвислые светлые усы.
— И еще одно: был такой малый по фамилии Нанхейм — вчера его убили, — маленького роста…
— Да, да, что-то припоминаю, — сказал Маколей.
— Я подумал о том маленьком пареньке, который, как вы считаете, мог за вами следить.
Маколей уставился на меня.
— Вы хотите сказать, что это мог быть Нанхейм?
— Я не знаю. Просто интересуюсь.
— И я не знаю, — сказал Маколей. — Я никогда не видел Нанхейма, насколько я…
— Маленький, не выше пяти футов трех дюймов, вес фунтов сто двадцать. На вид тридцать пять — тридцать шесть лет. Бледный, темные волосы, темные, очень близко посаженные глаза, рот большой, нос длинный, обвислый, уши, как крылья у летучей мыши, вид хитрый.
— Это вполне мог быть он, — решил Маколей, — хотя я и не видел его вблизи. Думаю, полиция доставит мне такое удовольствие, — он пожал плечами, — хотя сейчас это уже не столь важно. На чем я остановился? А, ну да, по поводу отсутствия связи с Вайнентом. Я оказался в невыгодном положении, потому что полиция была уверена, что я лгу и связь с Вайнентом поддерживаю. Вы ведь тоже так думали, правда?
— Да, — согласился я.
— И вы так же, как и полиция, подозреваете, вероятно, что я встречался с Вайнентом или в «Плазе» или позднее вечером?
Это представлялось возможным.
— Да. Конечно, отчасти вы были правы. Я все-таки видел его, и видел в таком месте и в такое время, которые давали полиции прекрасные основания для подозрений, поэтому-то я обдуманно пошел на ложь. Херманн весь день провел на совещании и не знал, долго ли я его ожидал. Луиза Джекобс — моя хорошая знакомая. Не вдаваясь в детали, я сказал, что она очень поможет одному моему клиенту, если скажет, что к ним в контору я приехал в три с минутами. Она охотно согласилась. Чтобы избавить ее от лишних хлопот, я сказал, что, если что-нибудь случится, она всегда может сослаться на то, что не помнит точно, во сколько я приехал, но якобы я на следующий день сам как бы невзначай упомянул, что приехал как раз в это время, таким образом, она всегда может свалить все на меня. — Маколей глубоко вздохнул. — Но сейчас все это не важно. Значение имеет лишь известие, которое сегодня утром я получил от Вайнента.
— Еще одно дурацкое письмо? — поинтересовался я.
— Нет, он позвонил. Я назначил встречу — для вас и для меня — на сегодняшний вечер. Я сказал, что вы отказываетесь что-либо предпринимать, пока Сами с ним не увидитесь, поэтому он дал согласие встретиться с нами сегодня вечером. Естественно, я поставлю в известность полицию, Я больше не могу брать на себя его покрывательство. Я смогу добиться, что Вайнента оправдают из-за невменяемости, и тогда я от него отделаюсь. Вот и все, что я могу, и это я сделаю.
— Полицию вы уже предупредили?
— Нет. Вайнент позвонил уже после того, как они ушли. Но все равно мне сначала надо было встретиться с вами. Я хочу сказать, что не забыл, чем обязан вам…
— Пустяки, — сказал я.
— Нет. — Маколей повернулся к Норе. — Он, наверное, никогда вам не рассказывал, что однажды в воронке от снаряда он спас мне жизнь…
— Он просто чокнутый, — объяснил я Норе, — пальнул в одного парня и промахнулся, а я не промахнулся, вот и все. — Я снова повернулся к Маколею. — Может быть, не стоит пока вмешивать полицию? Давайте мы с вами встретимся сегодня вечером с Вайнентом и послушаем, что он нам скажет. В конце концов, если убедимся, что он и есть убийца, мы сами сможем его задержать и тогда уже поднимем тревогу.
Маколей утомленно улыбнулся.
— А вы все еще сомневаетесь? Ладно, я готов сделать так, как вы хотите, хотя это и походит на… Но вы, наверное, измените свое решение, если я расскажу про наш телефонный разговор.
Зевая, в комнату вошла Дороти в халате, надетом на ночную рубашку Норы. И халат, и рубашка были ей длинны.
— Ой! — вскрикнула она, увидев Маколея, но тут же узнала его. — А, привет, мистер Маколей, я и не знала, что вы здесь. Есть что-нибудь от отца?
Маколей посмотрел на меня. Я покачал головой.
— Пока нет, но, может быть, сегодня что-то прояснится, — сказал адвокат.
— А вот Дороти кое-что уже знает, — заметил я. — Расскажи Маколею про Гилберта.
— Вы хотите сказать… про отца? — нерешительно промямлила Дороти, уставившись в пол.
— Ну что ты, дорогая, конечно, нет, — сказал я.
Лицо Дороти залилось краской, она бросила на меня укоризненный взгляд, и быстро проговорила:
— Гил виделся вчера с отцом, и он сказал ему, кто убил мисс Вулф.
— Что?
Дороти раза четыре убеждающе кивнула головой.
Маколей озадаченно уставился на меня.
— Этого могло и не быть, — напомнил я. — Это только Гил так говорит.
— Я понимаю. То есть вы думаете, он мог?..
— С тех пор как джинн вылетел из бутылки, вы ведь почти не общались с этим семейством?
— Нет.
— Это — тяжелое испытание. Мне кажется, они все помешаны на сексуальной почве. Они бросаются…
Дороти сказала сердито:
— Вы ужасны. Я все, что могла, сделала, чтобы…
— Чего ты несешь? — спросил я. — Я даю тебе шанс: на этот раз я готов поверить во все, что рассказал тебе Гил. Не требуй от меня большего.
— И кто убил Джулию? — спросил Маколей.
— Не знаю. Гил мне не сказал.
— Твой брат часто виделся с отцом?
— Не знаю, часто или редко. Он сказал только, что видится.
— А он ничего не говорил про человека по имени Нанхейм?
— Нет. Ник меня уже спрашивал. Гил мне вообще больше ничего не говорил.
Я поймал взгляд Норы и подал сигнал. Она встала со словами:
— Пойдем, Дороти, в другую комнату, а мужчины пусть занимаются своими делами.
Дороти неохотно пошла за Норой.
— Здорово она выросла, — заметил Маколей, — уже есть на что посмотреть. — Он кашлянул. — Я надеюсь, ваша супруга не станет…
— Про это забудьте. С Норой все в порядке. Вы начали рассказывать про разговор с Вайнентом.
— Он позвонил сразу после ухода полиции, сказал, что видел объявление в «Таймс» и хочет знать, в чем дело. Я сказал, что вы не испытываете особого желания заниматься его делом, что вообще к нему не притронетесь, пока не переговорите с ним; мы договорились встретиться сегодня вечером. Потом он спросил, виделся ли я с Мими; я сказал, что пару раз встречался с ней после ее возвращения из Европы, виделся и с дочкой. После этого Вайнент произнес такую фразу: «Если моя жена попросит денег, дайте ей любую сумму, но в пределах разумного».
