Кэрол Дуглас - Доброй ночи, мистер Холмс!
– Не думаю, что отец похвалил бы меня за то, что я валю кресты, пусть даже кельтские.
– Это не церковный крест, а просто украшение для сада. Никакого святотатства ты не совершаешь. Давай, Пенелопа, упрись изо всех сил. Делай как я. Думаю, вместе мы весим достаточно, чтобы его сковырнуть.
Я послушно навалилась спиной на крест, уперев ноги во влажную землю, покрытую опавшими листьями.
Неожиданно крест беззвучно повалился на землю, а сверху на него упала я.
– Давай копай! Скорее, – Ирен сунула мне в руку какой-то предмет.
Я ощупала деревянный черенок, оставив в шерстяных перчатках несколько заноз.
– А почему лопатка такая крошечная?
– Извини, ничего другого в мои кармашки на юбках не влезло. Это игрушечный совочек. Для детей.
– Ирен, это самая безумная из всех твоих затей. Я не знаю, плакать мне или смеяться.
– Ни то, ни другое, – коротко ответила подруга из темноты. – Копай.
Ну что ж, я и так уже практически лежала на земле. Встав на колени, я разгребла мокрые листья и присоединилась к Ирен, которая уже ковыряла совком почву.
Сквозь прорехи в облаках тускло серебрилась луна – если бы не она, мрак и вовсе был бы кромешным. Среди голых ветвей свистел ветер. В лунном свете лицо Ирен казалось мертвенно бледным, а поваленный крест напоминал цветом выбеленную временем кость. Я была даже рада, что не могу взглянуть на себя со стороны.
– Ну почему было нельзя попросить помощи у Годфри? – проворчала я, почувствовав, как в ноздри ударил запах сырой земли и влажной шерсти, исходивший от моих мокрых перчаток. Я попыталась не думать, что за гадкие существа сейчас копошатся в вырытой нами яме….
– Он ни о чем не знает, – ответила Ирен. Подруга, точно так же, как и я, копала изо всех сил, словно безумная.
Я в очередной раз со всей силы всадила совочек в землю, и он уткнулся во что-то твердое, отчего у меня разом онемела рука и заныло плечо. Ирен, услышав глухой лязг, принялась копать в том же месте. Наконец наши лопатки, звякнув, соприкоснулись, словно спицы для вязания.
– Значит так, я рою дальше, а ты отгребай землю, – хрипло сказала Ирен.
– Я так и знала, что ты посадишь голос! Тебе противопоказана сырость!
– Тс-с-с! Я готова потерять голос хоть на неделю, если найду здесь то, что рассчитываю. Так, что-то твердое и квадратное. Зарытое сокровище.
– Скорее всего, коробочка, в которой какой-то ребенок похоронил птичку или котенка.
– Здесь слишком темно, да и место не самое подходящее. Потом разберемся, что мы нашли. Я на юбку нашила тайный карман попросторнее, положу добычу туда. Совочки нам больше не нужны. Они нам славно послужили, похороним их здесь. Пусть земля им будет пухом. Спите спокойно, малютки.
Ирен встала и принялась ногами сталкивать землю в вырытую нами яму. Признаться, поднять крест оказалось раз в десять сложнее, чем его повалить, но мы все-таки справились и с этой непростой задачей – и вот теперь он снова стоял на месте, точно такой же покосившийся, как и прежде. Затем мы стали утрамбовывать землю. Ирен со стороны напоминала испанскую танцовщицу – она притоптывала, придерживая юбки так, чтобы не стучало содержимое найденной коробочки.
– Ну что, теперь мы наконец можем уйти? – спросила я.
– Ну конечно. Скорее в Аптекарский сад – будет глупо, если мы опростоволосимся и вернемся без добычи.
Я с недовольным видом кивнула, но Ирен уже направлялась к дому, в котором, к счастью, за исключением одной служанки, все еще не было ни единой живой души. Прокравшись через особняк, мы выбрались на улицу.
Вернувшись в дом мистера Уайльда через час, мы обнаружили, что в камине уютно горит огонь, гостиная и столовая залиты ярким светом, а в креслах сидят красноносые, продрогшие, но при этом довольные обитатели Челси, с гордостью поглядывающие на разные диковинные предметы, которые по условиям игры им удалось отыскать.
Сняв перед зеркалом верхнюю одежду, я обнаружила, что мой нос, совсем как у остальных гостей, приобрел вишневый оттенок. Лицо Ирен, несмотря на все наши приключения, по-прежнему хранило благородную бледность, однако, когда подруга заговорила, выяснилось, что голос у нее сел и она хрипит как труба.
– Пунш? – К нам поспешил Годфри с двумя кружками, над которыми клубился пар.
Мы с жадностью, словно Оливер Твист на мясо, накинулись на обжигающий напиток.
– Как прошла охота? – полюбопытствовал Нортон, но прежде чем мы успели ответить, к нам подошел мистер Уайльд, из нагрудного кармана которого щегольски торчала метелка для пыли.
– Моя дорогая мисс Адлер и любезная мисс Хаксли! Вы вернулись последними. Что за чудесная идея вместо обычного воскресного чаепития сыграть в охоту на мусор![54] Мы превосходно, просто превосходно повеселились! Давайте скорее сравним добычу и списки! Страсть как хочется узнать, кому достался главный приз!
– Конечно-конечно, давайте, – закивала Ирен.
Дамы уже сели кружком, и моя подруга расположилась на единственном свободном месте, присев на подлокотник дивана. Джентльмены остались стоять, прислонившись к стенам с кружками пунша в руках.
После того как Годфри поспешно принес мне стул из столовой и я наконец села, началась церемония. Каждый из присутствующих с гордостью показывал собственные трофеи. Несколько гостей принесли иссохшие виноградные веточки из сада покойного мистера Карлайла. Ирен продемонстрировала павлинье перо, оброненное, по ее словам, одной из одичавших птиц, принадлежавших покойному Россетти и до сих пор разгуливающих по округе.
Респектабельные актеры, писатели и художники (если вообще кого-то из присутствующих можно было назвать респектабельным) показывали собравшимся всякий хлам с таким видом, словно найденная ими дребедень являлась бесценными драгоценностями. Мистер Уайльд, размахивавший метелкой, которую выпросил у соседской кухарки, поглядывал на других столь высокомерно, будто как минимум держал в руках перо, выдернутое из крыла ангела.
Кое-кто добыл трофеи в Аптекарском саду. Именно оттуда, между прочим, привезли в Америку семена хлопка, который впоследствии привел к гражданской войне. Честно говоря, я крайне неодобрительно отнеслась к разграблению ботанического сада. В комнате чувствовался неприятный запах сухого эвкалипта, заглушавшийся ароматом пунша, в котором, как я потом узнала от Годфри, был ром. Если бы Нортон сказал мне об этом раньше, я бы и пальцем не притронулась к этому напитку, вне зависимости от того, сколь сильно мне хотелось согреться. Увы, к тому моменту, когда я выяснила состав пунша, я уже успела выпить три чашки.
