Росс МакДональд - Тайна художника
— Но ведь таблетки совсем не помогут тебе в этом, Дорис, — проговорил я сочувственно, немного расстроенный ее сбивчивым, но печальным рассказом о невеселом детстве в мрачном и громоздком доме Бемейеров.
Выпятив нижнюю губу, как непослушный ребенок, который в любую минуту может разразиться плачем, Дорис резко ответила:
— Не нуждаюсь в советах! Вы действительно шпионите за мной, да? Вас прислала моя мать, не так ли?
— Не совсем так, Дорис, — покачал я головой. — Но я действительно разговаривал с ней недавно.
— Допустим, она проинформировала вас обо всех моих «ужасных поступках»… О том, какая я противная, непослушная и взбалмошная девчонка… О том, какой у меня гадкий характер…
— Ты ошибаешься, Дорис! — серьезно возразил я. — Твоя мать действительно беспокоится о тебе.
— Ее беспокоит моя дружба с Фредом? — Дорис печально опустила голову и не подняла ее даже тогда, когда снова заговорила: — Меня это тоже беспокоит, но совсем по другому поводу. Она думает, что мы любовники… или что-то в этом роде… Однако я, кажется, не способна к сожительству с людьми… Чем больше с ними сближаюсь, тем явственнее ощущаю холодок…
— Почему же? — полюбопытствовал я.
— Я просто боюсь людей…
— И в отношении с Фредом то же самое?
— Нет, его я не боюсь, — покачала она головой. — Просто временами он доводит меня до бешенства, тогда я хочу… — она не докончила фразу, замолкнув на полуслове.
— Какое же возникает у тебя желание?
Девушка заколебалась с минуту, потом почти твердо ответила:
— Я намеревалась сказать «…убить его», но на самом деле я совсем так не думаю. В конце концов, что бы это дало? Фред и так уже по существу мертв, так же как и я…
Я рассердился и хотел ей резко возразить, напомнив о ее молодости и красоте, но тут же подумал о том, что Дорис является для меня в определенном смысле свидетельницей. Не имело смысла с нею спорить, доказывать свою правоту…
— Что же случилась с Фредом? — спросил я. — Почему ты так о нем говоришь?
— Много причин к этому… — задумчиво ответила она. — Он ведь из бедной семьи. Ему было трудно пробиться, занять хотя бы то место, где он сейчас находится. А по существу это ничто! Его мать что-то вроде санитарки, но помешалась на муже, который остался после войны калекой. Фред должен бы стать художником или кем-то в этом роде, но, боюсь, этого никогда не будет.
— У Фреда какие-то неприятности?
Лицо у Дорис стало вдруг непроницаемо холодным, когда она резко ответила:
— Я этого не говорила!
— Но мне показалось, что именно это ты подразумевала, когда говорила о том, что будущее у Фреда безнадежно.
— Что же, может быть… У каждого из нас есть свои неприятности.
— А в чем заключаются неприятности Фреда? — не отставал я.
Дорис лишь потрясла головой:
— Этого я вам не скажу! А то вы все донесете матери.
— Нет же, Дорис! — возразил я.
— Я вам не верю! — воскликнула она, теперь уже твердо и непреклонно.
— Ты любишь Фреда, не так ли?
— Я имею право любить кого угодно на свете! Ну, а Фред — хороший парень, добрый, отзывчивый человек.
— Это несомненно! Мне тоже так показалось, — признался я. — И все же, Дорис, не этот ли «добрый и отзывчивый человек» украл картину из дома твоих родителей? — спросил я напрямую девушку, внимательно глядя ей в лицо.
— Не нужно так грубо шутить!
— Извини, у меня так бывает… Видимо, из-за того, что все вокруг такие «хорошие и добрые люди»… Ты так и не ответила на мой вопрос о картине, Дорис! Это Фред ее украл?
Дорис резко замотала головой:
— Ее вовсе не украли!
— Ты хочешь сказать, что картина как-то сама сошла со стены и отправилась прогуляться? — неудачно пошутил я.
— Нет, конечно, я не это хочу сказать! — серьезно возразила девушка. У нее на глазах выступили слезы, которые начали скатываться по щекам. — Это я ее взяла!
— Ты взяла? Но зачем же?
— Меня попросил об этом Фред!
— Он как-то обосновал свою просьбу?
— Да… У него были на это свои причины.
— Какие же?
— Я дала ему слово никому о них не говорить…
— Картина и сейчас у него?
— Наверное… Он ведь еще не возвратил ее мне.
— Но обещал возвратить?
— Конечно! И он обязательно сделает это! Он сказал, что хочет лишь тщательно изучить портрет…
— Что же там изучать, исследовать?
— Проверить, оригинал ли это, прежде всего.
— Следовательно, он подозревал, что это могла быть фальшивка?
— Хотел наверняка убедиться…
— И с этой целью пришлось пойти на кражу картины?
— Он совсем не крал ее! Я же сказала вам это! Просто я позволила ему взять картину, вот и все. А вы вдруг так внезапно вмешиваетесь в это…
Глава 6
По существу, я поверил в правдивость слов Дорис относительно исчезнувшей картины. Поэтому и не стал больше надоедать девушке своими расспросами. Оставив ее в покое, я медленно спустился по крыльцу к своей машине.
Я решил дождаться Фреда именно здесь! Пришлось просидеть в машине целый час, внимательно следя за входящими и выходящими в дом людьми.
Наконец наступила минута, когда с другой стороны улицы подъехал голубой «форд». Фред Джонсон прошел быстрыми шагами в подъезд дома и поспешил к лифту.
Через минуту я тоже вышел из машины, быстро вошел в холл и почти бегом устремился наверх по ступенькам. Мы встретились с ним в начале коридора. На нем был зеленоватый костюм, украшенный желтым галстуком. Я заступил ему дорогу к двери комнаты Дорис. Внезапно увидев меня, Фред сделал попытку отступить назад, к лифту, но дверцы кабины уже закрылись: лифт устремился вниз…
Раздосадованный Фред Джонсон резко повернулся ко мне. Он напоминал загнанного зверька.
— Что вам надо? — хрипло спросил он.
— Картину, которую вы взяли из дома Бемейеров, только и всего, — спокойно ответил я.
— Какую картину?
— Отлично знаешь, какую! Картину Хантри.
— Я не брал ее…
— Может быть, и так. Но она все же попала в твои руки.
Фред Джонсон посмотрел поверх моих плеч в дальнюю часть коридора, ведущего к комнате Дорис.
— Значит, это Дорис вам сказала…
— Давай действовать по-мужски и не станем вмешивать девушку в это дело, — предложил я. — У нее и так хватает своих хлопот с родителями. Да и с самой собой тоже…
Он кивнул головой, одобрив мои слова, но его глаза говорили о другом, они свидетельствовали о том, что он лихорадочно ищет выход из того сложного положения, в которое попал.
