Евгений Сухов - Король медвежатников
— Но, собственно, при чем здесь я?
— Вы не догадываетесь?
— Нет, — честно признался Савелий.
— А дело в том, что следы этой шайки ведут в Россию. Вы удивлены?
— Пожалуй, да.
— Вот если бы вы могли подсказать, кто способен на такую комбинацию.
Савелий фыркнул:
— Вы же знаете, что я очень далек от искусства. Вот если бы вы спросили, кто способен выпотрошить шведский банк? Тогда бы я мог что-нибудь ответить.
— Французская полиция, конечно, не бездействует, она ищет! Но в основном среди политических. Однако здесь действует человек изысканный, с тонкой душой, если хотите, со вкусом. Он не чужд настоящему искусству. И, надо сказать, неплохо знает местную клиентуру.
— А с чего вы взяли, что здесь замешаны русские?
— Уж почерк русских мошенников я узнаю всюду! — обиделся генерал. — А потом, многие холсты, на которых написаны картины, были изготовлены на русских мануфактурах. Технология изготовления красок — тоже русская. У меня имеются еще кое-какие факты. О них я расскажу как-нибудь в следующий раз. Но, поверьте, сомневаться не приходится!
Савелий чувствовал, что генерал Аристов что-то недоговаривает.
— У меня такое впечатление, что вы, Григорий Васильевич, со мной не до конца откровенны.
Аристов хмыкнул:
— Поверьте, на это имеются свои причины… Дело в том, что у меня есть основания полагать, что здесь замешана турецкая разведка.
— Это каким же образом? — не сумел скрыть своего удивления Родионов.
— Вы слышали что-нибудь о человеке с прозвищем Янычар?
Савелий на секунду задумался:
— Честно говоря, ничего!
— Вот видите… А это очень опасный человек. Он возглавляет турецкую агентуру здесь, в Париже. И все эти отрезанные головы в его духе. Он любит всякие такие восточные «тонкости» в духе янычар.
— Кто они такие?
— В янычары набирали мальчиков из христианского населения Османской империи. Следовательно, можно даже предположить, что наш Янычар — славянин. Никто не был так предан султану, как янычары. Двадцать пять лет янычары должны были служить султану, только после этого они могли обзаводиться семьями. В истории Турции янычары не однажды возводили султанов на престол. Янычары — это отборная гвардия султана. Любой султан должен был заручиться поддержкой корпуса янычар. Чтобы добиться расположения янычар, не считалось большим грехом преклонить перед ними колени. Все это существовало вплоть до 1826 года, пока корпус янычар не был ликвидирован Махмудом Вторым. — Генерал задумался. — Да, извините, я забываю о своих обязанностях хозяина, — он разлил в бокалы вино.
— И зачем же Янычару нужны картины?
— Вот это большой вопрос, — задумчиво протянул Григорий Васильевич. — Мне известно, что он большой поклонник Хайретдина.
— Это кто же такой? — недоуменно вскинул брови Родионов.
— Это один из самых известных адмиралов Сулеймана Великолепного. Его прозвище — Рыжебородый. У него была огненно-рыжая борода, отсюда и прозвище. На море он практически не потерпел ни одного поражения. А знаете, кем он начинал свою карьеру?
— Даже не догадываюсь.
— Пиратом! В короткий срок он стал самым могущественным морским разбойником Средиземноморья, и многие государства выплачивали ему дань, чтобы он не разорял их города.
— Интересная личность, — покачал головой Савелий.
— Весьма! — охотно согласился генерал. — Вы думаете, он закончил свои дни где-нибудь на виселице? Ничего подобного! Он умудрился дожить до глубокой старости и умер в большом почете. Адмирал остался очень популярен даже после своей смерти. Корабли многих стран долгие годы при входе в порт Золотой Рог производили в честь усопшего адмирала салют.
— Интересная легенда.
— Если бы легенда… Он похоронен в мраморном мавзолее. Когда будете в Стамбуле, то можете поклониться его праху.
— Но какое отношение все это может иметь к нашему Янычару?
— Я тут связался с частным сыском Пинкертона… Кое-что им удалось раскопать. Им известно, что Янычар скупает буквально все, что связано с именем известного пирата. Это картины, вещи, его портреты. Вы пейте, Савелий Николаевич.
Савелий сделал небольшой глоток.
— И вы думаете, что сегодняшние убийства тоже как-то связаны с Янычаром?
Генерал отрицательно покачал головой:
— Я не думаю, я просто уверен в этом.
Вино было выпито, пустая бутылка сиротливо стояла почти в центре стола. Савелий вдруг осознал, что так и не разобрал вкуса вина. Подобный напиток поглощают в благоприятной обстановке, в милой, ни к чему не обязывающей беседе. А тут каждый глоток давался с трудом, как будто он пил не вино, а давился сивухой.
— Почему же Янычар начал интересоваться мной?
Генерал грустно улыбнулся:
— Он не просто заинтересовался вами. Янычар хочет вас уничтожить. Очевидно, где-то вы с ним пересекались. И он видит в вас смертельного противника.
— Хм, вы меня озадачили. Я даже не знаю, где это могло произойти.
Генерал внимательно посмотрел на Савелия, будто примерялся, достоин ли он правды, и, шумно вздохнув, сказал:
— Хочу сказать, что если он что-то задумал, то никогда не останавливается. После себя он оставляет горы трупов и ни одного свидетеля. Так что советую вам поберечься, Савелий Николаевич.
— Вы меня озадачили… Это случайно были не вы во дворе, завешенном простынями?
— Верно, я, — легко согласился Григорий Васильевич. — Мне стало любопытно, чем же вы занимаетесь, и я проследил за вами. Но на следующее утро узнал, что художник, которого вы навещали, был убит!
— Вы подозреваете, что это сделал я? — спросил Савелий.
— Боже упаси, как вы могли подумать о таком! Мне стало известно, что этот художник тоже занимался подделками. С того времени я почувствовал к своей персоне чей-то очень пристальный интерес. Возможно, меня кто-то засек около мастерской. И вот сегодня попытались убить. Я знаю, что они не остановятся на этом. Так что предлагаю действовать сообща. Вы принимаете мое предложение? — спросил Григорий Васильевич.
— Я с вами, генерал, — без всяких колебаний ответил Савелий.
Губы генерала Аристова разошлись в добродушной улыбке:
— Значит, я не ошибся в вас! Давайте скрепим нашу дружбу еще одной бутылочкой. У меня имеется прекрасный портвейн!
Глава 21 Не пальните сдуру!
Взглянув еще раз в зеркало, Савелий остался доволен — выглядел он совершенно неузнаваемым. Вот что делают с человеком искусно приклеенная борода и хорошо прилаженный парик. Молодец, Елизавета, постаралась! В коротеньком тулупчике и широких штанах он напоминал лоточника, торгующего овощами.
Не было ничего удивительного в том, что он появился в квартале, где традиционно проживали обеспеченные люди. Свежие овощи им доставляли на дом. Наверняка некоторые из них были его постоянными клиентами, и расторопный лоточник старался вовремя доставить свой товар. Заложив руки за спину, будто бы обремененный мыслями об урожае, он топал по улице к трехэтажному особняку. На него никто не обращал внимания. Лишь редкий прохожий, скользнув безразличным взглядом по его сутулой фигуре, шел дальше, тут же позабыв о встрече.
Чуть приостановившись, Савелий посмотрел по сторонам. Улица была почти безлюдной, не считая немногих молодых пар, увлеченных друг другом, а потому ничего не замечающих вокруг. Можно было предположить, что роскошные особняки необитаемы, так здесь тихо. Впрочем, нет, в окнах второго этажа ближайшего дома чуть колыхнулась занавеска, — этот жилой! — и Савелий увидел внимательные глаза. Он почувствовал себя неуютно. Некто взирал на него с откровенным любопытством. Он прошел чуть дальше, а когда неизвестный наблюдатель отошел от окна, распахнул калитку и прошел к соседнему дому.
Вряд ли кто узнал в нем бывшего хозяина дома. Поднявшись по ступеням, он отомкнул дверь собственным ключом и уверенно прошел в гостиную. Внутренне он был готов к чему-то подобному, — в комнатах царил хаос. Шкафы распахнуты, вещи выброшены на пол, паркет безжалостно разворочен. А старинный диван, так украшавший гостиную, безжалостно вспорот, и из его нутра выпирают металлические пружины.
Савелий удовлетворенно хмыкнул: не нашли, иначе не сотворили бы такого погрома. Выглянув в окно, Родионов убедился в том, что улица по-прежнему безлюдна. Отрадно, что никто не врывался в дом, не угрожал ему оружием и не пытался арестовать. Очевидно, в этот вечерок у полиции отыскались дела и поважнее.
Поднявшись на второй этаж, Савелий невольно чертыхнулся. Угнетающее это зрелище — разоренное жилище. Вещи не просто разбросаны — они изрезаны! Незваные гости явно были огорчены отсутствием хозяина и не поленились потратить на разгром массу времени.
Под ногами рассерженно хрустело разбитое стекло. Картины со стены тоже сорваны — искали тайник, кретины!
