Джайлз Брандрет - Оскар Уайльд и смерть при свечах
— А сегодня он был готов совершить отвратительный акт с Фрейзером — ради вас?
— Да, но он признался, что и сам чувствует непонятное влечение к Фрейзеру. И оба испытывали слабость к свечам и ладану — к пресуществлению и Риму. Они были, как сказал бы Беллотти: «хлеб и масло».
— «Хлеб и масло»?
— В сущности, если учесть скромное происхождение Джона Грея, правильнее сказать: «хлеб и жир». Понимаете, Роберт, они подходили друг другу. Джон Грей с радостью согласился сыграть роль Беатриче для Фрейзера-Данте!
— Да, Оскар, — сказал я, вновь наполняя наши бокалы. — Я вас понял.
— Я счастлив знакомством с Джоном Греем и не жалею, что судьба свела меня с Эйданом Фрейзером. Именно вы, Роберт, и я хочу, чтобы вы это знали, помогли понять Фрейзера и раскрыть дело…
— Я?
— Да, вы, Роберт Шерард, мой друг, когда вы сказали мне, что решили в новом году следовать за своим сердцем, куда бы оно вас ни привело. Именно так и поступал Фрейзер, в буквальном смысле слова. В его жизни главное место занимала страсть, Эйдан Фрейзер безумно любил Билли Вуда. Прошедшие пять месяцев меня многому научили. Нет, Роберт, я не жалею, что занимался этим делом…
— Оскар, — проговорил я, откидываясь на спинку кресла с бокалом шампанского в руках и размышляя о том, наберусь ли я смелости задать ему вопрос, который давно хотел задать. — Вы так и не рассказали мне, почему оказались в доме номер двадцать три по Каули-стрит в тот день, в конце августа.
Он нахмурился.
— Я же несколько раз вам говорил, Роберт. У меня была назначена встреча с ученицей, юной леди…
— Юной леди?
— Да, юной леди, моей крестницей.
— Вашей крестницей? Я не знал, что у вас есть крестница! Неужели это правда, Оскар? Или ваша крестница еще один плод вашего необыкновенного воображения, как и ваши многочисленные тетушки?
— Моя крестница вполне реальна, Роберт, и она особенный и дорогой для меня человек. Она золотой луч солнца, полный жизни, энергии и тепла. Кроме того, она столь же талантлива, сколь прелестна. Ей всего пятнадцать, но она уже прекрасная актриса.
— Но почему же я до сих пор не видел вашей жемчужины?
— Бедняжка вынуждена скрываться. Она француженка… Да, Роберт, une jeune francaise tres belle.[112] Она приехала в Англию, спасаясь от отца, но он продолжает ее преследовать. Я постарался предоставить ей убежище. Нашел для нее комнату на площади Сохо, давал деньги и уроки. Учил девушку английскому и драматическому искусству! Иногда вместе с Билли Вудом. Они сверстники. Она очень талантлива и могла бы сыграть Джульетту, а он — Ромео. Вместе они смотрелись потрясающе.
— Вы знакомили ее с Шекспиром на Каули-стрит?
— Ее и Билли Вуда. Они нередко приходили туда вместе. Я пригласил Билли на Каули-стрит на очередной урок тридцать первого августа, мы часто занимались там по вторникам. Но за несколько дней до назначенного мной срока я встретился с Билли и сказал ему, что отменяю наше занятие тридцать первого, но не назвал причину. Просто сообщил, что у меня появились неотложные дела. Дело в том, что я хотел позаниматься со своей крестницей наедине. Ей предстояли слушания, и я собирался уделить ей побольше внимания. Я не рассказал о слушаниях Билли, опасаясь, что он станет завидовать, и совершил ошибку — как выяснилось, фатальную. Из-за того что я отменил урок, Билли решил, что меня не будет тридцать первого августа в доме двадцать три по Каули-стрит, и он сможет воспользоваться комнатой для совсем других целей и утех… Я не знал — не мог знать, — но полагаю, именно Билли предложил своему «дяде» устроить там свидание в тот день. У Билли, естественно, был свой ключ.
— И у Фрейзера?
— Конечно. У меня тоже. Но тридцать первого августа я отдал свой ключ крестнице. Вот почему мне пришлось стучать, чтобы меня впустили.
— Вы давали уроки вашей крестнице на Каули-стрит. Вы нашли ей комнату на площади Сохо. Однако не пригласили ее в свой дом на Тайт-стрит? — спросил я. — И не предложили жить у вас?
— Не предложил, Роберт, — сдержанно ответил Оскар, — и не без причины. Я посчитал, что просил бы слишком многого у Констанции.
— Но почему?
— Потому что семейная история моей крестницы не слишком респектабельна. Моя крестница — дочь той, кого вы бы назвали «дочерью радости».
— Простите меня, Оскар, но я потерял нить повествования.
— Моя крестница — дочь Мари Агетан.
— Но это же замечательно… — прошептал я. — Возможно, вы ее отец, Оскар?
— К сожалению, нет. Отцом ребенка является настоящий зверь по имени Бертран Рамье. Прежде Рамье был солдатом, человеком решительным и отважным, вне всякого сомнения, но после того как он покинул армию, он начал пить и стал преступником. Это произошло около двадцати лет назад, тогда ему удалось в результате каких-то грязных махинаций заполучить часть прав на мюзик-холл «Эдем» — там он и познакомился с Мари Агетан. Они стали любовниками. У них родился ребенок. А еще через некоторое время, в припадке ярости, он убил свою любовницу. В ее смерти обвинили невинного человека, которого потом казнили. Но Мари Агетан убил Рамье. Я знаю. Одиль видела, как это произошло.
— Одиль?
— Так зовут мою крестницу, точнее, звали, пока она не перебралась в Англию. Теперь она Изола и получила новое имя в честь моей сестры.
— А ее отец?
— Именно он следил за нами на Албемарль-стрит. Он напал на меня в ту ночь на площади Сохо. Из-за него Изола вынуждена скрываться, переезжать из одной квартиры в Лондоне в другую под покровом темноты или прятаться под маской.
— Под маской? — повторил я.
— Да, — кивнул Оскар, — под нелепой карнавальной маской. Разве вы не успели ее рассмотреть, когда следили за нами, Роберт? — Я уперся взглядом в дно своего бокала. — О Роберт! Вы по ошибке приняли маску за лицо? Как вы могли! Вы же знаете, что я не переношу уродства!
Я покраснел, и он прочитал мои мысли.
— Вы совсем не глупы, Роберт. Вы мой друг, о большем я и мечтать не могу. Я рад, что убедил Хаббарда принести нам сегодня две бутылки шампанского. Нам есть что отпраздновать.
— В самом деле? — спросил я, когда он наполнил мой бокал, пролив несколько капель мне на колено.
— Да, Роберт! Дело закрыто, мы живы, здоровы и красивы, каждый по-своему… Мы друзья… И мы свободны!
— А Изола?
— Моя маленькая сестричка? Изола свободна, она с ангелами. Уверен, она стала одним из них.
— Я имел в виду вашу крестницу….
— Ах, да, Изола О’Флаэрти… Таков ее сценический псевдоним. Впечатляет, не так ли? Я счастлив сказать, что и она теперь свободна. Ее отца вернули во Францию, благодаря любезности инспектора Гилмора из Скотланд-Ярда. От этого рыжего мужчины сорока лет больше пользы, чем я предполагал, Роберт. Арчи Гилмор хороший человек. Я обещал ему передать Эйдана Фрейзера и мисс Сазерленд, он же в ответ доставил Бертрана Рамье в парижскую префектуру. Каждый из нас сдержал свое слово. Для Билли Вуда справедливость восстановлена. И моя крестница свободна, наконец она в безопасности.
— А я ее увижу?
— Обязательно, Роберт, и очень скоро. Надеюсь, вы придете на ее премьеру.
— На премьеру?
— Разве я вам не рассказывал? Я познакомил ее с мистером Ирвингом из «Лицеума». Мне кажется, вы видели, когда мы туда направлялись. Он ставит новую пьесу, основанную на «Ламмермурской невесте», — я уверен, вы уже слышали от меня об этом. Мистер Ирвинг попросил меня о помощи, ему требовалась одаренная красивая девушка, способная сыграть инженю, и я предложил Изолу. Она выступила перед ним, и он был очарован. Подумайте, Роберт, моя крестница будет ведущей актрисой Генри Ирвинга!
— Мои поздравления!
— Я хочу, чтобы вы присутствовали на премьере, — сказал он. — У меня есть билеты!
— Я с радостью приду, Оскар!
— Это будет через две недели — в понедельник, четырнадцатого февраля, в день святого Валентина.
— Я обязательно приду, — сказал я, поднимая свой бокал. — Я там буду, Оскар. Для меня это честь, мой дорогой, мой добрый друг.
— И приведите Кейтлин! — воскликнул он, чокаясь со мной. — Вы говорили, что она вернулась в Лондон, не так ли? Приведите ее, Роберт. Мужчина всегда должен быть влюблен!
БИОГРАФИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ
ОСКАР УАЙЛЬД
Оскар Фингл О’Флаэрти Уиллс Уайльд родился в доме номер двадцать один по улице Уэстленд-роу в Дублине и был вторым ребенком от брака сэра Уильяма Уайльда, известного ирландского хирурга, и Джейн Франчески Уайльд, поэтессы, писательницы и переводчицы, которая взяла себе псевдоним Speranza.[113]
Оскар Уайльд учился в Королевской школе Портера в городе Эннискиллен, в Тринити-колледж, в Оксфорде, и колледже Магдалины, где получил престижнейшую Ньюдигейтскую премию за поэму «Равенна». Покинув Оксфорд, он переезжает в Лондон, где начинает жизнь профессионального писателя, критика и журналиста. Его пьеса «Вера» была частным образом опубликована в 1880 году, а «Стихотворения» появились в 1881 году.
