Мередит Митчелл - Леди и смерть
– А ведь верно! Оба Рис-Джонса станут твоими родственниками, – Джейн задумчиво покачала головой, украшенной новой прелестной соломенной шляпкой. – Нет ли у вас еще какого-нибудь кузена для Эвелин Меллотт?
Леди рассмеялись.
– Что вас так развеселило, милые дамы? – на террасу вышел доктор Вуд в сопровождении лорда Гренвилла. К радости всех троих леди, Николас Ченнинг не явился.
– Мы говорили Эмили, что скоро ваше семейство увеличится, – Джейн первой сумела сдержать смех.
Уильям вздрогнул, а доктор Вуд вопросительно поднял седые брови.
– И у кого же ожидается прибавление, раз уж мы заговорили об этом? – добрый старый друг, к тому же врач, мог позволить себе задать леди такой вопрос.
– О, речь вовсе не о юных отпрысках нашего семейного древа! – Эмили в очередной раз подумала о том, как задевает ее супруга малейший намек на еще одного ребенка. – Весь Торнвуд взбудоражен слухами о помолвке мисс Рис-Джонс и мистера Ченнинга.
О своей сестре и Филиппе она не стала упоминать. Если чувства Кэролайн были ей известны, то относительно Рис-Джонса она не могла сказать ничего определенного, кроме того, что он выглядит не столь несчастным, как два месяца назад.
– Я искренне рад за них обоих! – доктор Вуд уселся рядом со своей любимицей, миссис Пейтон. – По моему мнению, они подходят друг другу. Их молодость – не помеха здравомыслию, и этот брак должен быть удачным!
– Жаль их детей, навряд ли они будут красивыми, бедняжки!
– Дафна! – Джейн, конечно, думала точно так же, но не могла позволить себе произнести это вслух при джентльменах.
Доктор расхохотался, а лорд Гренвилл осуждающе посмотрел на подругу своей жены, но тут же снова принял свой обычный вид – ни у кого, знавшего Дафну достаточно давно, не возникало сомнений в том, что сердиться на нее совершенно бессмысленно.
– А где леди Кэролайн?
– Прогуливается с мистером Рис-Джонсом, конечно же! – миссис Пейтон с любопытством ожидала, что на это скажет Уильям.
– Что ж, нам остается только порадоваться за него, – доктор Вуд, не имеющий собственных детей, похоже, готов был приветствовать любое соединение двух юных сердец. – Недавно я получил письмо от полковника Дейла, он беспокоится за своего молодого друга, и мне приятно будет ответить ему, что Филипп почти оправился и готов к новому началу.
«А вот готова ли Кэролайн? И наши родители? А я сама? – Эмили посмотрела на Джейн – такую нарядную в новом синем платье, явно обрадованную тем, что ее подруги вернулись. – Закончится ли это когда-нибудь?»
И Джейн, и доктор Вуд, и даже лорд Гренвилл заметили болезненный вид Эмили, очевидно, пребывание в Лондоне не пошло ей на пользу. Сегодня доктор собирался поговорить с ней о ее состоянии, и Джейн решила воспользоваться отсутствием подруги, чтобы обменяться парой фраз с лордом Гренвиллом.
Случай представился через полчаса, когда компания решила перебраться в гостиную – начало мая выдалось холодным, и даже шали и горячий чай не смогли удержать дам на террасе.
Дафна задержалась, высматривая в парке Кэролайн и Рис-Джонса, и Джейн поторопилась исполнить задуманное, остановив лорда Гренвилла в холле.
– До дня рождения Эмили осталось всего три недели, – заметила она как бы невзначай.
– Да, – Уильям не понимал, зачем лишний раз подтверждать очевидное.
– Ты уже придумал, что подаришь ей? Двадцать пять лет – прекрасное время для женщины, как говорят.
Лорд Гренвилл хмыкнул, но тут же стал серьезным.
– Когда я был в Лондоне, заглянул в тот ювелирный магазин, где покупал ей подарок в прошлом году. Мне предложили несколько вещиц, которые могут ей понравиться, но я пока не сделал выбор. Управляющий пообещал, что через неделю в магазин привезут какие-то новые украшения.
– Надеюсь, это будут не бриллианты, – тон Джейн стал чуть более холодным.
– Почему же?
– Потому, что Эмили их не любит, – холода еще прибавилось, и Уильям уже не мог этого не замечать.
– Вот как. Тогда почему же она этого никогда не говорила?
– Не потому ли, что ты никогда не интересовался тем, что ей нравится или не нравится? – это уже напоминало сарказм.
– В прошлом году я подарил ей бриллиантовое ожерелье и что-то еще… – лорд Гренвилл замешкался, вспоминая.
– Браслет! – прежде подобное раздражение мог вызвать у мисс Соммерсвиль лишь ее брат. – Сколько раз она надевала эти драгоценности за истекший год?
– Я… не знаю, – Уильям не мог понять, отчего Джейн на его глазах превращается в разъяренную фурию. – Как-то я видел ее в этом ожерелье, право же, не помню, когда…
– Разве это ни о чем не говорит?
– Да-да, я уже понял. Ей не нравятся бриллианты. Может быть, ты скажешь мне, что же ей нравится? – лорд Гренвилл не привык к нотациям от молодых леди, и ему хотелось закончить разговор прежде, чем он скажет что-то не подобающее джентльмену и старому другу.
– Жемчуг. Но ведь совсем необязательно дарить ей драгоценности всякий раз. Это могло бы быть что-то совсем другое…
– Другое? – Уильям представил себе Эмили, ее лукавую, чуть болезненную улыбку. – Я мог бы подарить ей лошадь, но она не может ездить верхом…
– Ты можешь устроить для нее какое-нибудь путешествие, отвезти ее туда, где она ни разу не была! Из-за ее болезни родители нечасто вывозили ее дальше морских курортов. Да даже модная шляпка, выбранная специально для нее, порадовала бы ее больше, чем купленные наспех бриллианты!
Пылкая речь Джейн удивила лорда Гренвилла тем, что, как ему начинало казаться, за ее словами скрывалось что-то другое. Проницательность не подвела его, но мисс Соммерсвиль не осмелилась произнести вслух то, что ей бы хотелось сказать на самом деле. «Ей нужна твоя любовь или хотя бы больше внимания! И она будет намного счастливее, чем если бы к ее ногам просыпался целый ливень из самых больших и чистых бриллиантов!»
– Ты знаешь, я не люблю уезжать далеко от Гренвилл-парка, – вежливость не позволяла Уильяму просто развернуться и уйти.
– Что ж, как видно, мне стоит предложить Эмили поехать на континент, – Джейн была не из тех, кто быстро сдается, но упрямство лорда Гренвилла, казалось, было непоколебимо.
– Она только что вернулась из Лондона!
– Так что из этого? – мисс Соммерсвиль уже направилась в сторону гостиной своей подруги, но ей пришлось остановиться.
– Ее здесь не хватало! – интонации лорда Гренвилла подразумевали, что он изрекает нечто само собой разумеющееся.
– Так пусть она об этом узнает! – резко бросила Джейн и продолжила свой путь.
– Когда вы уезжали в Лондон, друг мой, ваш вид был намного более… цветущим, – доктор Вуд озабоченно нахмурился, когда они с Эмили остались вдвоем. – Ваша нога так сильно беспокоит вас?
– Не больше, чем обычно, – молодая женщина улыбнулась в ответ на теплый взгляд своего доброго советчика. – Я устала развлекаться, вот и все. Дафна ни одного вечера не смогла бы усидеть дома, и мне приходилось сопровождать ее повсюду…
Джентльмен покачал головой, но не произнес ни слова. Из писем миссис Пейтон ему было доподлинно известно о том, как часто леди Гренвилл грустит и старается избежать поездки на бал или музыкальный вечер. Беспокойство о будущем Кэролайн казалось самой очевидной причиной такого поведения, но доктор не забыл смущения лорда Гренвилла, когда речь зашла о возможности появления в его семье еще одного ребенка. «Что, если она и в самом деле была беременна, когда уезжала, а в Лондоне потеряла дитя? Тогда ее печаль и нездоровый вид вполне объяснимы. Но Уильям не выглядит огорченным! Ничего не понимаю!»
Осторожные расспросы ни к чему не привели. Эмили ни на что не жаловалась, и доктору Вуду пришлось отступить.
Не могла же она рассказать ему о том, что тревожило ее сильнее, чем отношения Филиппа и Кэролайн! Встреча с Джейн была тяжелой для Эмили, полный искренней радости взгляд подруги уколол ее, словно тот нож или кинжал, которым была убита Флоренс Несбитт! «Как хорошо, что Джейн считает так же, как все они, будто мои переживания связаны только с моей сестрой! В нынешнем состоянии я не смогла бы придумать подходящую причину!»
К сожалению, избегать встречи с мисс Соммерсвиль не было никакой возможности. Друзья и соседи Гренвиллов возвращались из Лондона и зимних поездок на континент, скоро всех ожидали обычные в это время года балы, пикники и катания на лодках.
– Мне придется смириться с тем, что эта тайна так никогда и не будет раскрыта. И заставить себя поверить в то, что на Флоренс напал отчаявшийся бродяга, – решила леди Гренвилл, прежде чем погрузиться в домашние заботы.
