Сергей Богачев - Проклятие Митридата
Воин смутился и в знак того, что обыск закончен, тоже поднял руку. Под одеждой он нащупал лишь медную кольчугу.
Митридат и Ариарат уверенно шагнули вперед и пожали друг другу руки — это было свидетельством обоюдным доверия.
— Прошу тебя, отойдем в сторону. Простым воинам не пристало слышать разговоры царей, — пристально глядя на своего племянника, произнес понтийский царь.
Ариарат кивнул и знаком приказал своему воину оставаться на месте.
— Я приложил немало усилий, мой юный племянник, чтобы в Каппадокии у власти стал именно ты, — не спеша начал Митридат.
По мере удаления расстояние между царственными особами сокращалось, пока не стало меньше локтя.
— Да, Митридат, я помню это! — с некой поспешностью ответил Ариарат.
— Это ли твоя благодарность? — Митридат махнул рукой в сторону войска каппадокийцев.
— Ты, дядя, требуешь от меня слишком многого. Благодарность и трусость имеют разную природу. Ты пришел за Гордием, но и ты должен быть благодарен мне за то, что он до сих пор жив. Я знаю о заговоре против отца, как и том, что именно он его убил. Ты бы простил виновному смерть отца?
— А я и не простил…
Оглянувшись, Митридат убедился, что они достаточно далеко отошли от своих воинов.
— Значит, ты поймешь меня и дашь команду своим войскам вернуться домой, — продолжил Ариарат.
С обоих холмов стратегам было видно, что он эмоционально размахивает руками, в то время как Митридат Евпатор спокойно держит их под плащом.
— Ну что ж, племянник, отчасти ты, конечно, прав. И если ты готов прислушаться к моим советам в дальнейшем, пусть будет мир.
— Я знал, дядя, что ты мудрый человек.
— Давай же обнимемся, чтобы все увидели, что боя не будет, — предложил Митридат и, получив согласие молодого царя Каппадокии, приобнял его за плечи.
Наблюдателям показалось, что их объятия несколько затянулись. Но вот Митридат Евпатор сделал шаг назад, и Ариарт сначала опустился на колени, а затем безвольно рухнул ничком на землю.
В руках понтийский царь держал кинжал, клинок которого был окровавлен. Даже не оглянувшись на племянника, который медленно умирал, истекая кровью, он не спеша направился в сторону своего войска.
Битва была выиграна всего двумя ударами кинжала…
Глава 23
Малая Одесса
2 августа 2013 года
С улыбкой доброй феи ведущая прогноза погоды щедро пообещала востоку и центру Украины на несколько дней вперед мощный циклон, надвигавшийся с севера, с его неизменными спутниками ветрами, дождями и утраченными надеждами на заранее запланированные пикники и рыбалки. С утра погода действительно переменилась. Между тем самого Черепанова такая метеорологическая ситуация вполне устраивала, так как позволяла найти очередное оправдание.
— Ты же отлично понимаешь, дорогая, погода… — сформулировал он Ольге по телефону эту мысль. — Увы, но нашу поездку придется перенести на следующие выходные. Да не расстраивайся, пожалуйста, лето еще не заканчивается, а я как раз и поработаю, чтобы обеспечить наше счастливое будущее.
Находившийся в кабинете Виталий Заборский тихонько хмыкнул, но, уловив недовольный взгляд шефа, сразу перешел к делу.
— Так что, Иван Сергеевич, когда мне выдвигаться на мою, так сказать, малую родину, в славный город Харьков? — поинтересовался он, но вдруг резко поменял тему: — Да, кстати, шеф, а что вы думаете о связи проклятия скифов со смертями фигурантов нашего дела?
— Ага, вот почему, как только у тебя намечается поездка в Харьков, моментально портится погода и накрапывает дождь, — думая о чем-то своем, несколько невпопад ответил Черепанов. — А помнишь, Виталий, примерно года полтора назад мы с тобой вели журналистское расследование загадочных убийств, которые произошли в бывшем музее-усадьбе Молчановка?
Не понимая, к чему клонит шеф и при чем тут Молчановка, Заборский кивнул головой.
Заметив его недоумение, Черепанов продолжил:
— Так вот, тогда убийства связывали с легендой о неуловимом призраке-мстителе усадьбы. У нас с тобой даже была версия, что молчановский призрак как бы материализовался в конкретном человеке, который и вершил от его имени справедливость. Но вершил так, как считал нужным, и так, как гласила легенда. Мистика настолько переплелась с реальностью, что отделить одно от другого было иногда практически невозможно. И чем же все это закончилось? Убийцу нашли и осудили, а усадьбу вернули государству, то есть справедливость восторжествовала. К слову, наказание и возмездие, жизнь и легенда так часто совпадают, что порой разграничить их просто невозможно. Вот тебе мой ответ на вопрос о проклятии пекторали, а дальше сам решай, есть это проклятие или нет.
Он выдержал небольшую паузу и вернулся к делам.
— Теперь что касается Харькова, коль решили, значит, надо ехать. А раз будешь там, зайди к матери Реваза Мачавариани, объясни, что диктофон нам еще нужен для следствия. Осмотрись, может, женщине нужно чем помочь.
Но, прошу тебя, долго там не задерживайся. Переговори с ювелиром, зайди к матери Реваза и сразу возвращайся. Да, и не забудь зонтик. Если и дальше так пойдет, в Харькове тебя объявят персоной нон грата: ты им всегда привозишь сырость и дожди. Догадываюсь, отчего ты недоучился в вузе: тебя уже тогда попросили из города как нежелательный элемент, неблагоприятно влияющий на окружающую обстановку.
Заборский уже собирался ответить шефу, но тут в кабинет заглянула Анечка:
— Виталий Григорьевич, возьмите деньги на командировочные расходы. Билеты на ваше имя уже заказаны в третьей кассе. Машина на вокзал ждет вас внизу. Счастливого пути!
— Ага, — хмыкнул в ответ Виталий, мол, все ясно, сговорились. — Тогда вам вместе счастливо оставаться, но учтите, если в Харькове мне предложат хотя бы временное политическое убежище, я останусь не раздумывая.
Не дожидаясь ответной реакции, он с высоко поднятой головой вышел из кабинета.
На этот раз погода в Харькове оказалась даже лучше, чем в Лугани. Город встретил его теплом и солнечными лучами. Похоже, сюда циклон еще не добрался, Виталий опередил его по крайней мере на полдня.
Городской телефон Клары Иосифовны не отвечал. Скорее всего, вышла из дому по каким-то делам, решил Заборский, а раз так, заедет к ней перед отъездом. Виталий остановил такси и назвал водителю адрес Якова Матвеевича Ракошица — ювелирных дел «генерала».
Старый двухэтажный дом на дальней кривой улочке в районе Павлова Поля Виталий нашел не сразу. Уютный, утопающий в зелени акаций маленький дворик как бы затерялся среди множества таких же подворий старой части города. Виталию на миг даже показалось, что он приехал не в Харьков, а в Одессу.
Ну чем тебе не Молдаванка, еще раз отметил Заборский, пересекая двор дома, где проживал старый ювелир: те же покосившиеся низенькие скамейки под липой, скрипящие наклонные лестницы, ведущие на веранды второго этажа, огромных размеров прямоугольные простыни, которые вольготно полощутся на многочисленных веревках, опутавших весь двор.
Залюбовавшись «одесским двориком», Заборский не сразу заметил миниатюрного вида старушку в шляпе-таблетке, сером макинтоше и надетых на босу ногу резиновых калошах. Существо из прошлого века с любопытством разглядывало журналиста.
— Здравствуйте, мадам, — сказал он первое, что пришло в голову. — Извините, но немного засмотрелся на это сказочное великолепие. Наверное, местные художники и не догадываются, что Южная Пальмира у них через дорогу.
— Похоже, вы, молодой человек, заблудились, — ответила ему старушка, подозрительно снизу вверх, поверх старомодных очков оглядев Виталия. — Вам сказать, в какой стороне Одесса?
— О, еще раз прошу вашего пардону, просто я ищу одного человека. Вы ведь в этом дворе живете? — Виталию Заборскому показалось, будто эта, как говорится, ровесница Ильича плохо слышит, и он повторил чуть громче: — Я вас активно будоражу: вы живете в этом доме?
Но старушка оставалась все такой же спокойной и невозмутимой, она только ниже наклонила голову и сделала маленький шаг назад.
— Я понимаю, что у вас есть голос, чтобы так себя вести, — с нескрываемым недовольством ответила она. — Но зачем же так звонко кричать? Я вас хорошо слышу, как, впрочем, и вижу. Вы спрашиваете, живу я здесь или нет? А где же мне жить? Здание Госпрома давно занято моральными строителями коммунизма. Простите, а вы случайно не Барановский из отдела социального обеспечения будете?
— Нет, я, кажется, совсем не Барановский, — попытался в тон ей ответить Виталий, — я Заборский, журналист из Лугани — есть такой город, представляю один из телеканалов и приехал к Якову Матвеевичу Ракошицу.
Старушка с большим удивлением посмотрела на Заборского и еще на шаг отступила в тень веранды:
