Доска Дионисия - Смирнов Алексей Константинович

Клеймо шестое. В набег

Татарская облава на мирных жителей времен Ивана III — детская наивная работа радом с набегами Аспида. Сколько случайностей и досадных неприятностей поджидает едущего в набег иконщика в наши дни. И инспектора ГАИ, и бдительные постовые, и настороженные недоверчивые крестьяне, и мало ли что еще. Сейчас ведь не благословенные пятидесятые годы, когда иконщиков встречали с распростертыми объятиями, тащили им с чердаков кучи родовых образов и медных складней. Те времена безвозвратно прошли и канули в лету. Сейчас приходится крутиться и изворачиваться.

Аспид, в отличие от многих московских перекупщиков, фарцовщиков и спекулянтов иконами, предпочитал обходиться собственным штатом — так безопаснее. На «торговый дом» Аспида работало постоянно пять человек: двое шоферов-взломщиков, его личный телохранитель, тоже шофер, и двое наводчиков и посредников по продаже. Все они были в доле и в деле и все они были очень и очень проверенные Аспидом люди.

— Ребята у меня — во! — в этом Аспид был уверен.

На случаи провала для каждого из них была разработана во всех деталях «легенда». Но провалов пока не случалось. Были кое-какие неприятности. Например, их машину обстрелял крупной дробью сторож пустующей церкви, которую они взломали: в другом же месте рассерженные их неучтивостью при изъятии икон у пожилой вдовы соседи — двое братьев-механизаторов — сломали одному из ребят ногу, а второму существенно надорвали ухо, но, в общем, все обошлось благополучно. Правда, один действительно прискорбный случай в Горьковской области — их обыскала милиция, и при обыске изъяли весь груз, сто пятьдесят икон, но документы: паспорта, водительские права, талоны техучета были, как всегда, поддельные, не на их имя, так же как и номер машины. Списав все данные, горьковская милиция отпустила их с миром.

Инвентарем и инструментом для взломов и грабежей их снабжал постоянный поставщик дядя Вася по кличке Печной Горшок.

Дядя Вася любил начинать фразы так:

— Я вам не печной горшок, чтобы фуфлом заниматься.

Дядя Вася фуфлом и не занимался. Дома, на нескольких им самим сработанных с ювелирным совершенством миниатюрных токарных станках он вытачивал наиболее современные образцы отмычек, ломиков, фомок — все необходимое для их работы. Дядя Вася — Печной Горшок был идеальный кустарь-одиночка. В молодости он учился на рабочего-станочника, но работать по специальности на заводе не стал и более сорока лет подвизался в мастерской по срочному изготовлению ключей. Трудись дядя Вася на государственной ниве, быть бы ему большим человеком и новатором производства — от природы он несомненно талантлив, но частная жилка в нем велика, толщиною в руку, а рука у дяди Васи очень загребущая.

Отец его был в прежней России первейшим мастером по ремонту банковских сейфов. Таланты у дяди Васи наследственные. Папаня его однажды так «отремонтировал» один сейф, что только революция вызволила его из Бутырской тюрьмы.

Кое-кому дядя Вася помогал в молодости в благословенные времена нэпа и немного попозже, но эти «кое-кто» где-то попались и схлопотали вышку. Дядя Вася отделался чудом, о нем попросту забыли, раза два вызвали к следователю, попугали как следует и забыли. Слишком много, видно, было тогда спешных дел. Дядя Вася, в те голубые годы франтоватый юноша с усиками и отцовскими часами с брелоками в жилетном кармане, здорово струхнул и решил «завязать»: «Я вам не печной горшок, чтобы фуфлом заниматься».

«Завязка» длилась очень долго. Когда широко пошли в ход холодильники, дядя Вася переключился на них, благо часто портились, ходил по домам и «починял». Зарабатывал на этом отменно. Потом появились телевизоры — новая халтурная индустрия, потом появился Игорь-Аспид. С его острым нюхом на людей он откопал дядю Васю на рынке, где тот вытачивал в стеклянной, как аквариум, будке ключи, и передал eму образцы новейших европейских инструментов с инструкцией к ним, переведенной с английского и перепечатанной на машинке. Дядя Вася стал исправно работать на фирму Аспида.

Сидя в темноватой квартире дяди Васи, Аспид ему доверительно с почтением объяснял:

— Понимаешь, дядя Вась, нам нужно такое сверло, такая дрель, чтобы могла взять метровую кирпичную стенку. Понимаешь сам, какой длины делать и сколько победита ставить.

Аспид любил серьезных и мастеровитых людей, не работающих принципиально на государство. С дядей Васей он был сыновне-почтителен. В комнатах, темноватых от цветов, цветов разных: ползучих, вьющихся, пресмыкающихся — было уютно и домовито. На полу — деревенские коврики и половики. Не менее пятидесяти канареек оживленно суетились в своих отъединенных мирках. Зa откинутой занавеской, разгораживающей комнату, станки поблескивали почти что праздничным неземным светом.

Выпив по хрустальной стопочке, Аспид и дядя Вася — Печной горшок дружески расстались. Особая сверхмощная дрель для Спасского монастыря была обеcпeчена.

Для набегов Аспид держал на даче своей интимной подруги Ниночки козла ⁶ — прекрасную, универсальную для всех дорог машину. Она была куплена за прибавочную стоимость у одного тюменского нефтяника. На ней Аспид выезжал со своей командой в лесную местность и занимался тренировкой. Он поучал:

— Иконщик должен быть идеальным шофером — раз. Иконщик должен быть идеальным взломщиком — два. Иконщик должен быть вежливым и ласковым, как администратор из «Националя» — три.

Козла водили по продольно-пересеченной местности через бугры, ямы и болота.

— Не жалко машины, вас, дураков, жалко, — поучал Аспид. — Будете хорошо водить — не попадетесь.

Водили они действительно прекрасно. Сколько раз проводили тяжело груженную иконами машину боком по склону оврага, диагоналями сквозь непроходимые грязи и болота!

Другой обязательной тренировкой был Закон Божий. По учебнику церковно-приходской школы они гнусаво пели псалмы и молитвы, крестились не слева направо, а как положено, справа налево и со слезой в голосе рассказывали о скором пришествии Антихриста и конце Света.

— Как про Антихриста заговоришь, тут бабки расчувствуются и образа тащат, — поэтому темам об Антихристе уделялось особое внимание.

Пить водку, курить — чтоб не пахло «диаволовым зельем» — во время набега запрещалось. Особенно налегал Аспид на курение, когда ехали в старообрядческие селения. У него был милицейский прибор по определению алкоголя — выпить рюмку без разрешения строжайше запрещалось.

— Убойтесь, дети мои, поганого зелья. Зеленый Змий — лучший друг ГАИ. Из-за нарушения правил уличного движения можно погореть. Досмотрят машину, конфискуют грузы и пассажиров и отправят всех отдыхать на музейные полки с решетчатыми окнами, и будет много разговоров и искусствоведами в штатском и в серой форме, тоже искусствоведами. Они вам такой пейзаж нарисуют! Сзади — проволока, впереди — проволока, по бокам — проволока, а на дальнем плане — елки, палки, лес густой.

Мальчики-шоферы у Аспида были закаленными нукерами. Самым лихим был Воронок, профессионал двадцати четырех лет с четырьмя судимостями. Его Аспид подобрал на перроне станции Няндома Архангельской области бритоголового, пьяного, без копейки в кармане, только что освободившегося из заключения. Он погрузил выкраденные Аспидом в Каргополе иконы в купированный вагон и остался с ним навсегда. Аспид устроил ему в Москве прописку, переменил паспорт, заставил его работать техником-смотрителем. Опасный человек Воронок! Раз в месяц он жестоко запивал. В такие дни Аспид отвозил Воронка к Ниночке на дачу. Пьяными уголовными кровавыми слезами орошал он пустующую профессорскую дачу, потом вновь нормализовался, исправно-мрачно служил, сурово, как хорек — кур, гонял по своему участку дворников, слесарей, электриков. Жильцы его боялись и любили: «Суровый у нас техник, но справедливый».