Кэролайн Роу - Утешение для изгнанника
Юсуф умылся, чтобы прогнать сон, и осмотрел третий комплект одежды. Большая часть, включая сюда сапоги для верховой езды, была его собственной. Но были и незнакомые стеганые брюки и стеганая шапка, такие он видел на нескольких всадниках.
— Для чего это? — спросил он у Абдуллы, который сидел на подушке, начищая сапоги Юсуфа суконкой.
— Если вам случится упасть на древесный ствол или на острый камень, такая шапка защитит голову, — ответил мальчик. — Они удобные и не спадут с головы. Думаю, господин Наср будет здесь очень скоро, — добавил он.
— Жизнь в этом месте требует многих трудов, — сказал Юсуф, переодеваясь в костюм для верховой езды.
— Интересное получается сочетание, — сказал от порога насмешливым тоном Наср. — Подозреваю, оно войдет здесь в моду, как только тебя увидят.
— Камзол тесноват, — сказал Абдулла обеспокоенным тоном. — Может, надо было найти ему такой, чтобы подходил к брюкам.
— Мне вполне удобно, — раздраженно сказал Юсуф. — Поеду в том виде, как есть. На более просторный камзол я не смогу надеть портупею для ножен с мечом.
— В самом деле, — пробормотал Наср. — Но я должен научить тебя владеть одним из наших мечей, если научишь меня владеть вашим. Владение обоими будет для мужчины большим преимуществом. Они совершенно разные и, полагаю, требуют совершенно разного обращения. Но пошли — надо идти к конюшням.
— Конь твоего брата кажется сегодня очень нервным, — сказал Юсуф, когда тот пошел, приплясывая, по дорожке за Насром и его спокойной серой кобылой. — Будет твой брат на скачках?
— Сомневаюсь, — ответил Наср. — Сейчас, думаю, он до сих пор в Гуадиксе, выполняет поручение эмира. Но если бы знал, наверняка одобрил бы, что ты получил на время Сокола. Как я уже говорил, человек он щедрый, и у него есть еще один конь. А этот, думаю, застоялся.
Тут молния ударила в гору перед ними с оглушительным громом. Испуганный Сокол заржал и поднялся на дыбы. Юсуф твердо потянул его голову вниз, негромко говоря ему в ухо. Конь раздраженно дернул ушами и немного успокоился.
Дождь полил как из ведра, и когда они подъехали к воротам, выходящим на дорогу, по которой предстояло скакать, оба промокли до нитки.
— Послушай, давай отменим скачки, — сказал Наср, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь стук дождевых капель, когда они миновали ворота и выехали на дорогу.
— Совершенно согласен, — ответил Юсуф, повернувшись, чтобы Наср лучше слышал его. Когда он сместил вес тела, Сокол обезумел.
Конь подскакивал, изгибаясь в воздухе, вставал на дыбы, бил копытами, а потом взбрыкивал с яростной решимостью избавиться от всадника, который, казалось, причинял ему мучения. Неожиданно он помчался вперед.
Лошадь Насра пустилась за ним.
Сокол свернул в сторону от стены, поскакал в овраг, оступился, заскользил вниз по грязи и упал на бок.
Наср был невдалеке позади, за ним следовали двое конных стражников. Юсуф тоже оказался в грязи, но не под конем. Сокол замер.
— Юсуф, говори со мной, — сказал Наср.
— Вот только освобожу рот от грязи, — ответил Юсуф.
— Вы пострадали, господин? — спросил один из стражников.
— Боюсь, что да — не знаю, как сказать это — рука и плечо отделились друг от друга. В остальном, кажется, все в порядке. А бедный конь?
— Какая рука, господин?
— Та, что внизу.
— Доставьте врача и костоправа, — приказал Наср.
— Они уже едут, — ответил стражник.
Один из стражников спустился в овраг вместе с Насром. Они помогли Юсуфу встать и отойти от коня. Потом Сокол содрогнулся, попытался пошевелиться и содрогнулся снова. Стражник подошел, разрезал ножом подпругу и осторожно снял седло.
— Взгляни на его спину, — сказал через секунду Наср. — Кто это сделал?
Плоть под седлом представляла собой кровавую массу.
— Я уже видел, как такое делалось перед скачками, — сказал стражник. — Увидев сочащуюся из-под седла кровь, я это заподозрил.
— Чтобы лошади скакали быстрее?
— Нет. Чтобы обезумели от боли, попытались убить всадника и были сняты с состязания, — ответил охранник. — Под седлом укрепляется какая-то терка. Когда подпруга затягивается и всадник садится в седло, она впивается в плоть.
— Бедный Сокол. Мой брат будет недоволен. Как он? — спросил Наср. — Можешь сказать?
— Если не сломал ногу, все может быть в порядке, — ответил стражник. — Посмотрим, попытается ли он встать.
После того как седло было снято, Сокол чуть полежал, потряс головой и начал сложный подъем на ноги. По оврагу уже бежала вода. С фырканьем и плеском Сокол поднялся со второй попытки, вызвал одобрительные возгласы зрителей. Отряхнулся и огляделся, решая, куда идти. Теперь уже повсюду стояли люди, свободной была только дорога позади. Конь вскарабкался по склону оврага и спокойно пошел к дороге. Появились еще двое стражников.
— Его Величество хочет видеть коня и седло, — сказал один из них, ухватив поводья Сокола. Другой взял седло, и оба въехали в ворота.
Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Ветер начал разгонять тучи, выглянуло солнце.
Юсуф все еще стоял по щиколотку в грязной воде, крепко держа правую руку левой. Он не видел возможности вскарабкаться по скользкому склону без помощи рук. Но двое стражников, избавленные от обязанности устанавливать причину происшедшего, ловко обошлись со второй жертвой. Тот, кто добродушно спустился в воду к Юсуфу, обхватил его за талию и поднял к другому. Поддерживаемый сзади Юсуф сделал два шага и почувствовал, что его с силой подталкивают к стоящему наверху, тот нагнулся, схватил Юсуфа чуть повыше талии, поднял и поставил на ноги.
— Ну, вот и все, господин, — сказал он. — Врач и костоправ уже здесь.
Юсуф ощутил секундную боль, и рука была вправлена в сустав.
— Не двигайте ею какое-то время, — сказал костоправ. — Пусть немного восстановится. Пока что я ее подвяжу.
Он взял бинт, туго, аккуратно обернул им руку и крепко привязал ее к груди.
— Когда я смогу ею действовать? — спросил Юсуф.
— Через день или два. Если будет больно, держите ее в неподвижности, — ответил костоправ. — Я навещу вас завтра. Мы навестим, — поправился он, кивнув коллеге.
— Я пришлю вам лекарства для уменьшения боли. И для ускорения выздоровления, — сказал врач.
Оба повернулись и ушли.
— Надеюсь, они проведут с Соколом больше времени, — сказал Юсуф.
— Конечно, — сказал Наср. — Припарки на рану, потом целебные мази, успокаивающий массаж ног, потом специальная запарка для еды. Люди могут позаботиться о себе сами, — шутливо добавил он. — Но пошли в теплое место, где ты сможешь спокойно отдохнуть.
— Это где?
— Отведем тебя обратно в маленький дворец Ридвана. Мы с Абдуллой позаботимся о тебе.
Когда они пришли в его комнату во дворце Ридвана, Юсуф дрожал от холода. Абдулла снял с него мокрую одежду, надел на него чистую рубашку и уложил в постель с нагретыми камнями у ног. Жаровня уже согревала комнату, и кто-то принес ему горячую настойку разных трав. Юсуф попробовал ее с профессиональным интересом и узнал некоторые ингредиенты. Пытаясь вспомнить рецепт этой настойки, он ощутил приятное тепло и уснул.
Когда Юсуф проснулся, было темно. Портьера его ниши была отодвинута. В главной комнате горела масляная лампа, слышался скрип пера. Потом, когда дверь в нее открылась и закрылось, до него донеслись негромкие голоса. На миг он подумал, что остался здесь один, беспомощный, с привязанной к груди правой рукой и ощутил прилив страха.
Юсуф попытался сесть, но его остановил звук чьих-то шагов. Лег снова, не сводя глаз с проема ниши. Тот человек заглянул внутрь; это был Наср. Почувствовав облегчение, он тут же погрузился в глубокий сон и спал, пока солнечный свет вновь не упал ему налицо.
Глава пятая
ГРАНАДА. ТРЕТИЙ ДЕНЬ
1
Утром, когда пришли врач и костоправ, Юсуф снял бинт, которым была привязана к груди рука, и спокойно пользовался за завтраком правой рукой под пристальными взглядами Насра и Абдуллы.
Костоправ мягко ощупал плечевой сустав. Выразил скромное удовлетворение результатом.
— Не возражаю против пользования рукой для таких простых задач, как еда, — сказал он. — Мой учитель давно заметил, что такие повреждения заживают лучше, если вывихнутая конечность не остается слишком долго в неподвижности. Но если выйдете в город, поедете верхом или будете делать что-то такое, где можете упасть, где вас могут толкнуть или стеснить, я настаиваю на том, чтобы рука была привязана. Будет очень скверно, если в ближайшее время она окажется повреждена снова.
Врач посмотрел ему в рот, в глаза, потыкал пальцами в живот и оценивающе взглянул на мочу.
