Клайв Касслер - Гонка
Она протянула Беллу рисунки.
Белл увидел большое сходство с машиной, которую Джозефина уговорила Престона Уайтвея купить у кредиторов Марко.
— Моноплан Марко опасен? — спросил он.
— Тот, что он сделал в Сан-Франциско? Был бы опасен, если бы Марко не украл изобретение моего отца.
Белл сказал:
— Я слышал, что у моноплана, который Марко продал итальянской армии, сломалось крыло.
— Si! — сердито ответила она. — Из-за этого все неприятности. Его слишком жесткий monoplane, тот самый, который он испытывал мешками с песком, разбился.
— Но почему ваш отец не смог продать monoplane «Орел» итальянской армии, если он лучше?
— Марко обвалил рынок. Настроил генералов против любого monoplane. Фабрика моего отца по строительству monoplani обанкротилась.
— Любопытно, — заметил Белл, наблюдая за ее реакцией. — Ваш отец и Марко — оба покинули Италию.
— Марко бежал! — с вызовом крикнула она. — Он привез чертежи моего отца в Сан-Франциско и продавал машины той богачке, Джозефине. Мой отец эмигрировал в Нью-Йорк. Он очень надеялся продать свой monoplane Aquila в Нью-Йорке. Банкиры с Уолл-стрит могли бы вложить деньги в его завод. Но он не успел их заинтересовать: кредиторы конфисковали все в Италии. Он был разорен. И убил себя. Отравился газом в номере дешевого отеля в Сан-Франциско.
— Сан-Франциско? Вы сказали, что он приехал в Нью-Йорк.
— Его заманил туда Марко, пообещав деньги на разработки. Но он хотел только, чтобы отец сделал ему машины. Отец умер в одиночестве. Не было даже священника. Вот почему я хотела убить Марко Селера.
Она скрестила красивые руки и посмотрела Беллу в глаза.
— Я зла. Но не безумна.
— Я это вижу, — сказал Исаак Белл.
— Но меня заперли вместе с безумцами.
— С вами хорошо обращаются?
Она пожала плечами. Длинными пальцами взялась за платье, серое от сотни стирок.
— Когда я сержусь, меня запирают одну.
— Я поговорю с доктором Райдером с глазу на глаз.
Взяв за шею и уткнув лицом в стену.
— У меня нет денег на адвокатов. Нет денег на «медицинских экспертов», которые сказали бы на суде, что я не безумна.
— Можно спросить вас, почему ваш отец не смог найти других покупателей для своей летающей машины «Орел»?
— Monoplane отца намного лучше, он такой новый, что некоторые говорят, что он еще — как это по-вашему? — innato. Дикий.
— С норовом?
— Да. Что он еще не объезжен.
— Летающая машина вашего отца опасна?
— Скажем, она «интересна», — с тонкой улыбкой ответила Даниэлла ди Веккио. В эту минуту, подумалось рослому детективу, они могли бы находиться в тысячах миль от Массачусетса и флиртовать в римском салоне.
— А где он? — спросил Белл.
Взгляд темных глаз итальянки миновал Белла, устремился в окно и остановился на вершине холма. Даниэлла широко улыбнулась.
— Вот, глядите, — сказала она.
Белл посмотрел в окно. Что она себе вообразила?
На вершину поднялся грузовой фургон.
— Мальчик, — объяснила Даниэлла. — Хороший мальчик. Он меня любит.
— А почему у него машина вашего отца?
— Отец взял ее с собой из Италии. Кредиторам здесь до нее не добраться. Это наследство. Мое наследство. Этот мальчик помогал отцу в Америке. Он eccelente meccanico!
— Не artista? — спросил Белл, с улыбкой проверяя ее реакцию. Он не поручился бы за это, но, кажется, она была не безумнее его самого.
— Художники редкость, мистер Белл. Уверена, вы это знаете. Он написал мне, что приедет. Я подумала, что это его мечта. — Она встала и помахала в окно, но вряд ли ее можно было увидеть. Белл подал ей край белой занавески. — Помашите этим. Может, он увидит.
Она послушалась. Но юноша не ответил. Его взгляд блуждал по множеству зарешеченных окон.
Даниэлла опустилась на стул у окна.
Он все еще мечтает. Неужели воображает себе, что я могу выйти отсюда?
— Как его зовут? — спросил Белл.
— Энди. Энди Мозер. Он очень нравился отцу.
Исаака Белла изумила удивительная возможность. Он спросил:
— Моноплан вашего отца быстрый?
— Очень быстрый. Отец считал, что только скорость может победить ветер. Чем быстрей aeroplano, тем он безопасней в плохую погоду, говорил отец.
— Его скорость больше шестидесяти миль в час?
— Отец надеялся на семьдесят.
— Мисс ди Веккио, у меня есть к вам предложение.
Глава 13
— Мистер Мозер, вы можете значительно улучшить свое положение, — сказал Исаак Белл механику с печальным лицом, который на безопасном расстоянии от «Американского орла» развел костер и жарил на нем сосиску.
— Откуда вы знаете, как меня зовут?
— Прочтите это!
И Белл вложил в перемазанные маслом руки Мозера конверт из отличной пергаментной бумаги, который взял со стола доктора Райдера.
— Откройте.
Энди Мозер сунул палец под печать, развернул лист писчей бумаги, густо исписанный изящным флорентийским почерком, и начал медленно читать, шевеля губами.
Белл ухватился за возможность помочь прекрасной итальянке, в то же время помогая себе решить проблему, о которой предупреждал Арчи. Желающих завоевать кубок Уайтвея становится столько, что поезда поддержки теснятся на рельсах, оспаривая друг у друга право проезда. Держаться за летательным аппаратом Джозефины, чтобы охранять ее жизнь, — сущий кошмар, даже если Арчи организует автопатрули.
Но что, подумал Белл, если взять на себя «верх»? В собственном аэроплане он сможет лететь вместе с гонщиками. Сможет охранять Джозефину в воздухе, а люди, которых он расставит на гоночных трассах и полях, смогут охранять ее, если она там приземлится.
Даниэлле ди Веккио нужны деньги, чтобы обратиться к адвокатам и выбраться из сумасшедшего дома.
Исааку Беллу нужен быстрый аэроплан. Он покупает его.
— Даниэлла говорит, что я должен отправиться с вами, сэр.
— И привезти мою летающую машину, — сказал Белл, с улыбкой глядя на фургон.
— И научить вас управлять ею?
— Как только я помещу вас в первоклассный вагон-ангар.
— Но я не знаю, как летать. Я только механик.
— Об этом не волнуйся. Просто заведи машину и покажи, где управление. Сколько времени нужно, чтобы собрать ее?
— С хорошим помощником — день. Вам приходилось вести летающую машину?
— Я вожу «Локомобиль» со скоростью сто миль в час. Водил гоночный мотоцикл V-Twin Indian, паровоз «4-2-6» «Пасифик» и турбинную яхту, построенную самим сэром Чарлзом Элджерноном Парсонсом[17]. Думаю, я научусь.
— Локомотивы и стальные яхты не отрываются от земли, мистер Белл.
— Поэтому мне так и не терпится. Заканчивай обедать и попрощайся с Даниэллой. Она смотрит из четырнадцатого окна слева на втором снизу этаже. Через решетку она не может помахать, но она тебя видит.
Мозер печально посмотрел на холм.
— Не хочу оставлять ее, но она говорит, что вы поможете ей выбраться.
— Не волнуйся, мы ее вытащим. А тем временем доктор Райдер пообещал значительно улучшить ее условия. Твой грузовик доберется до Олбани?
— Да, сэр.
— Я поеду вперед и закажу поезд. Он будет ждать в Олбани на станции и отвезет нас в Белмонт-парк. Как только прибудем, механики помогут тебе собрать «Американского орла».
— Белмонт-парк? Вы собираетесь на «Орле» участвовать в гонке?
— Нет, — рассмеялся Белл. — Но он поможет мне не спускать глаз с Джозефины Джозефс.
Энди Мозер недоверчиво посмотрел на него. Это было самым необычным из того, что он узнал и прочел с тех пор, как на своем «форде» модели К появился Исаак Белл.
— Вы знакомы с «Любимицей Америки в воздухе»?
— Я частный детектив. Муж Джозефины хочет ее убить. «Американский орел» поможет мне спасти ей жизнь.
Отправив свой поезд поддержки в Олбани, Исаак Белл телеграфировал в Сан-Франциско Дэшвуду, сообщая, что подлинное имя Марко Селера — Марко Престоджакомо. Он мог все еще быть Престоджакомо, когда высадился в Сан-Франциско, и Белл надеялся, что эти новые сведения ускорят необычно медленное продвижение Дэшвуда.
— Я не собираюсь тратить летное время, любуясь на термомашину Дмитрия Платова, — сказала день спустя Джозефина Исааку Беллу. — Сомневаюсь, что она будет работать.
А даже если будет, этот ужасный Стив Стивенс слишком толст, чтобы лететь, даже на машине Марко.
— На машине Марко? О чем это вы?
— О биплане, который он построил для подъема тяжестей, чтобы брать несколько пассажиров.
Белл сказал:
— Я не знал, что в гонке участвует еще одна машина Марко.
— Стив Стивенс купил ее у его кредиторов. Ему повезло. Это единственная машина в мире, которая его поднимет. Он заплатил по двадцать центов за доллар. Бедный Марко ничего не получил.
