Фиделис Морган - Неестественный свет
— Значит, ты больше ничего не можешь вспомнить про того мужчину? — спросила Элпью.
Девочка покачала головой, а графиня схватила ее метлу для завершающего проворного взмаха по полу.
— Вы не найдете записку, — сказала девочка, в смятении глядя на графиню. — Иначе как бы он знал, куда идти?
Графиня поднялась, медленно и осторожно передала девочке метлу и улыбнулась, обнажив в чарующей улыбке черные зубы.
— Какая же я глупая! Без записки он никогда не узнал бы, что сегодняшняя встреча состоится у… — Она покачала головой и щелкнула пухлыми пальцами, словно пытаясь поймать ускользнувшую мысль.
— У Святого Павла.
— У Святого Павла, — звонко рассмеялась графиня. — Милый старый Святой Павел!
— Ты прочла записку? — спросила Элпью, стараясь не выдать своего удивления. — Ты умеешь читать?
Элпью была поражена. Большинство девочек в этом возрасте читать не умели. Элпью посчастливилось, что ее научила графиня.
— Я не собиралась ее читать. Я даже не хотела. Но просто невозможно не увидеть то, что суешь в апельсины. А уж если заметишь буквы, то не можешь не прочитать их. Они так прямо и прыгают в глаза. И рассказывают тебе то, что написано, понимаете? Стоит только поглядеть…
— Забавное дело — чтение, да? — засмеялась графиня. — Когда ты не умеешь, то и не умеешь, потом вдруг — раз, и читаешь. Как я тебе сочувствую! Чтение! Чума на него!
— Мы затеяли это в шутку, — с глуповатой улыбкой начала девочка. — Просто в прошлом году один парень подумал, что будет забавно научить меня алфавиту, и с тех пор началась эта жуть. Эти проклятые буквы! Они повсюду — разговаривают со мной.
— И они сказали «Святой Павел»! — посочувствовала графиня. — Какие противные буквы!
— Мне больше нравилось, когда они просто казались черными линиями. Жизнь тогда была легче… Теперь, куда бы я ни пошла, я вижу «Выход» и «В кредит не отпускаем», и всякие прочие вещи, до которых мне и дела-то нет.
— Может, тебе переехать в Смирну, — предложила графиня. — У них там другие буквы.
Девочка с надеждой подняла глаза.
— Смирна! Это кофейня?
Элпью решила немедленно положить конец подобному методу расследования.
— Что-нибудь еще?
Девочка уставилась на нее, сбившись с мысли.
— Что — еще что-нибудь?
— В записке? Было что-нибудь еще?
— Цифра девять, — пробормотала девочка. — Святой Павел, девять.
— Девять! — проворковала графиня. — Бедняжка, как это для тебя ужасно. Ты и цифры знаешь?
При этих словах девочка разразилась слезами.
Шел уже девятый час, когда графиня с Элпью через западные ворота подошли к собору Св. Павла. Несколько рабочих убирали инструменты, накрывали котлы и другое строительное оборудование. Продавцы книг уже ушли домой, их лотки были надежно закрыты.
— Жаль, — вздохнула графиня. — Можно было бы еще разок глянуть на эту мерзость, пока мы ждем.
Попытавшись перешагнуть через лужу, Элпью поскользнулась на ней, проехалась пару ярдов и обрела равновесие, только ухватившись за графиню.
— Лед, — прокомментировала та. — Готова поспорить, что голый мужчина, которого мы видели в прошлый раз, не станет совершать свои обходы сегодня ночью!
Сыщицы поднялись на длинные деревянные мостки, которые вели к западному порталу собора.
— Надеюсь, внизу соорудят лестницу, — сказала графиня, глядя в зияющую пропасть, похожую на ров с водой. — Мы с тобой словно пара тварей, шествующих в Ноев ковчег.
Простор внутри нового собора поразил их. Графиня подняла глаза.
— Колонны кажутся непропорционально толстыми.
— Тем легче нам будет за ними спрятаться, когда прилетит наш голубок, — решила Элпью.
— Хорошо, что мы пришли заранее. Где мы встанем? — Графиня осмотрелась. — Какой уголок лучше всего подходит для свидания?
Элпью окинула взглядом огромное пустое пространство.
— Я произведу рекогносцировку, миледи. Вы ждите здесь.
В середине центрального прохода стоял старик, закинув голову и глазея на звезды.
— Вы здесь работаете? — спросила графиня настолько благоговейно, насколько смогла при таком холоде.
— Нет, — ответил мужчина, не двигаясь. — Посмотрите туда! — Он указал на зияющее в крыше отверстие. — Звезды и планеты. Может, даже сам Господь.
— М-м-м, — вздрогнув, отозвалась графиня и мысленно прочитала коротенькую молитву с просьбой о прощении ей всех ее грехов.
— Говорят, что рай всего в шести тысячах миль, строго вверх, — сказал мужчина. — Если бы у нас была достаточно сильная увеличительная оптика, направленная прямо в это отверстие, мы бы смогли мельком Его увидеть. А знаете ли вы, что собираются сделать эти глупцы?
— Нет, — растерянно пробормотала графиня
— Закрыть это куполом и увенчать трехсотфутовым шпилем. Это будет самое высокое сооружение в Лондоне. Выше даже, чем колонна в память о последнем пожаре.
Графиня ахнула, стараясь показать, какое это на нее произвело впечатление.
— Наверняка это будет внушительный собор.
— Собор! — засмеялся старик. — Это похоже на церковь не больше, чем конура моей собаки, если уж на то пошло. Напоминает скорее пирог с гусятиной, чем церковь. А эта разукрашенная дыра в центре крыши похожа на то место в корке пирога, куда кладут масло.
Графиня искоса глянула на мужчину, надеясь, что ей ничего не грозит. А вдруг этот человек сбежал из Бедлама?
— Жуткий запах, — заметила она.
— Сера, должно быть, — спокойно ответил старик. — Не так давно тут была конюшня, — продолжал он. Голова его была по-прежнему закинута, глаза не отрывались от небесного царства. — Здесь держал своих лошадей Оливер Кромвель. И тогда Бог покинул это место и больше не вернется. Это языческое капище. Не храм.
Подбежала запыхавшаяся Элпью и встала рядом с графиней.
— Девочка, видимо, ошиблась. Они не могли назначить здесь встречу сегодня вечером.
— Это почему? — отозвалась графиня, не сводя глаз со старика.
— Собор всегда запирают на ночь. Он открыт сейчас потому, что днем тут был пожар. Сгорела органная комната. Рабочие здесь только для того, чтобы все там расчистить.
— Этим и объясняется запах, — сказала графиня.
— Кара свыше, — произнес старик.
— Нет. Паяльная лампа, — ответила Элпью.
— Святой Павел. Девять. — Графиня почесала под париком. — Что еще это может значить?
— Старая церковь Святого Павла, заново перестроенная, — сказал старик. — Теперь она стоит на площади, вокруг нее ходят проститутки, но она не похожа на пирог с гусятиной.
Элпью схватила графиню за локоть и дернула в сторону.
— Я сейчас сойду с ума, мадам. Он имеет в виду церковь Святого Павла у рынка Ковент-Гарден, гораздо более удобное место для встречи с проституткой.
Сыщицы уже бежали по шатким деревянным мосткам.
— Сколько времени? — Графиня неслась во всю прыть, хватаясь для равновесия за перила.
Элпью обернулась на часы собора:
— Без десяти девять.
— Нам ни за что не успеть. — Графиня тяжело дышала. — До Ковент-Гардена мили и мили.
Элпью снова поскользнулась на той же самой луже.
— Чума на этот лед, — ругнулась она. — Может, у нас хватит мелочи на наемный экипаж?
Графиня запустила руку в карман.
— Два пенни.
— Тогда проедем хотя бы часть пути. — Элпью выскочила из западных ворот на Ладгейт-стрит и криками попыталась привлечь внимание проезжавших экипажей.
Все они, покачиваясь, проплывали мимо, как и портшезы, и частные кареты, запряженные пыхтевшими лошадьми, из ноздрей которых в морозный воздух вырывались облачка пара. Вверх и вниз по Ладгейт-стрит бежали факельщики, освещая дорогу пешеходам.
— Неудачное время! — обернувшись и глотая жгучий ветер, крикнула Элпью. — Люди возвращаются по домам после ужина.
Женщины бросились вперед, обгоняя большинство экипажей.
Спустя пять минут они уже шли по мосту через канал Флит. Под мостом неподвижно стояла темная вода.
— Замерз, — заметила Элпью.
— Я тоже, — отозвалась графиня, изрыгая клубы пара, словно пухлый морщинистый дракон в зеленой накидке.
Элпью по-прежнему махала рукой каждому проезжавшему экипажу. Внезапно один из них остановился.
— Куда вам, дамы? — наклонился к ним кучер.
— В сторону Ковент-Гардена, сколько хватит на два пенни, — сказала Элпью, помогая графине сесть в экипаж.
— До Сомерсет-Хауса! — крикнул в ответ кучер. — До стоянки экипажей.
Элпью с графиней молча сидели в темноте кареты, используя это время, чтобы привести в порядок мысли и собраться для нового рывка — вверх по Бриджес-стрит и к Ковент-Гардену.
Кучер взял у них два пенса и высадил в начале одной из улиц, ведущих к площади Ковент-Гарден.
Сыщицы припустили по улице, подобрав юбки и уворачиваясь от развеселых юнцов. В это время суток район Ковент-Гарден был наводнен людьми. Мужчины шли в таверны, публичные дома, парильни и к проституткам; женщины — либо на работу, либо с работы: актрисы, служанки из кофеен, владелицы таверн, работницы парилен и проститутки всех сортов — от тех, что оказывают услуги наскоро, стоя в дверях, до изощренных садомазохисток и содержанок.
