Николай Свечин - Дознание в Риге
Лыков с Титусом рассчитывали выманить бандитов. Для этого Титус упрямо мозолил всем глаза: зашел к хозяину, опросил соседей, извел буфетчиков в окрестных пивных. Приятели предполагали, что злодеи захотят проучить незваного гостя именно в садах, где это делать удобнее. Так и вышло.
Лыков болтался неподалеку, переходя из портерной в пивную, а из пивной в трактир. Этого добра тут хватало: ипподром рядом, надо же помочь людям спустить дурные деньги. Сыщик первым заметил трех бугаев самого бандитского вида. Они появились со стороны городского пастбища.
Вскоре их увидел и Титус. Будто бы испугавшись, он ринулся через калитку в сады. Да вот незадача: угодил со страху в тупиковую аллею. Когда лифляндец понял, что попался, то обернулся к своим преследователям и принял жалкую позу. Те довольно загоготали. Казалось, все на их стороне. Вокруг никого, противник один и даже без трости. Портяночники подошли вразвалку и вынули ножи.
– Слышь, ты. Дурной, что ли? – сказал старший. – Тебе говорили, чтобы тут больше не появлялся? Говорили. И чего опять приперся?
– А теперь снова скажи, уже мне, – раздался вдруг за его спиной голос. Главарь обернулся и увидел хорошо одетого господина средних лет с очень широкими плечами.
– Ты еще кто? – рявкнул уголовный, помахивая финкой. – Ступай, покуда нос не отрезали!
Больше он ничего изречь не успел. Титус сзади крепко приложил его по затылку. А Лыков схватил оставшихся под бока и сжал до хруста в костях.
– Говорите, сукины коты, кто вас послал! Ну? Ребра поломаю!
Ребята посинели, но еще гоношились.
– Барин, отпусти нас по-хорошему, – предложил один, с чирьем на лбу. – А то ведь когда мы все явимся, худо тебе будет.
Но сыщик так врезал ему под дых, что того пару минут выворачивало наизнанку. За это время пришел в себя главарь. Лыков поставил всех троих на колени и принялся допрашивать.
– Значит, описываю перспективу, – начал он. – Вы мне говорите, кто вас подослал. С подробностями. Ежели вздумаете молчать или врать, бью жутким боем, пока не скажете.
– А вдруг не сознаются, Алексей Николаич? – ехидно спросил Титус.
– Тогда, Яков Францевич, я их замордую до смерти.
– Неужели всех троих? – продолжил Яан.
– Нет, одного оставлю. Того, который расскажет.
– Так он ведь тебя же и выдаст следователю.
– Один не выдаст. Кто ему поверит, что надворный советник Департамента полиции людей убивает? Опять же, нас двое. Уважаемые люди. А он один и бандит. Нет, нам поверят, а не ему. Видишь ножи с кастетами? Напали на нас, сволочи, и хотели ограбить. Пришлось жизнь спасать. Годится, Яков Францевич?
Титус прошелся перед пленными, глаза его горели злобой.
– Вы, твари! Это мой товарищ, зовут его Лыков. И служит он действительно в Департаменте полиции. Таких мразей, как вы, господин Лыков много перебил. Еще пару ничтожных жизней ему совсем не жаль. Место здесь тихое, свидетелей нет. Выбирайте: или говорите нам все, что спросим, или подыхайте. Мне за брата вас не жалко. Ну? Ты первый, – он ткнул пальцем в главного.
Тот мотнул головой:
– Пугай свою бабушку! А я уж пуганый…
Титус отошел в сторону и сказал:
– Ну, Алексей Николаевич, покажи себя.
И Лыков показал. Двое других бандитов не смогли смотреть без содрогания, как мутузят их начальника. Конечно, сыщик не собирался убивать преступника, но отделал на совесть. Тот больше походил на мертвого, чем на живого.
– Уф, утомился, – прекратил он расправу через несколько минут. – Дай маленько отдохнуть, и продолжим.
Пленные сделались белее мела. Вокруг ни души, главарь лежит весь в крови, а эти двое не намерены останавливаться. Надворный советник взял парня с чирьем за волосы и неожиданно легко оторвал от земли. Тот завизжал от боли. На крик выскочил из кустов садовник, но увидев, что творится, тут же юркнул обратно.
Держа налетчика на весу, сыщик спросил:
– Ну?
И замахнулся.
– Я скажу, скажу!
Поставленный на землю пленник торопливо заговорил:
– Нас послал Ярышкин. Велел, значитца, спровадить евонное степенство, брата убитого Язепа.
– Зачем?
– Чтобы под ногами не путался.
– Кто убил Язепа Титуса?
– Сами ищем, ваше высокоблагородие. И не можем найти.
– Что значит сами ищете?
– А он от нас дуван[27] утаил. Навел на квартеру, богатая была! Много взяли. Надо, значитца, спрятать, пока сыщики лютуют. А потом-де продадим, когда поутихнет.
– Ну и что?
– Так мы дуван-то ему и отдали, наводчику. А он возьми и сбеги. Вот, господин Ярышкин велел найти и наказать. И кле[28] вернуть.
– Ты чего мне тут лопочешь?! Я спрашиваю, кто его убил.
– Говорю, как на духу, ваше высокоблагородие: сами не знаем. Сбег Язеп, а потом его зарезанного нашли. Плакал наш дуван. И Ярышкин приказал тогда убивцев этих определить. Чтобы спросить, а не у них ли теперь вещички?
– Зачем моего друга стращали?
– Так я ж сказал, ваше высокоблагородие! Ходят, внимание привлекают. Полиция может заинтересоваться. Ни к чему это.
– Тьфу! Стань обратно на колени.
Бандит повиновался, а приятели отошли в сторону и начали совещаться.
– Мне кажется, он правду говорит, – сказал Алексей.
– Похоже, – ответил Яан. – Помнишь, что полицмейстер сказал? Вор у вора дубинку украл. Они это, видать, уже раскопали, только нам не говорят. Поэтому и искать не желают.
– Ну, тогда от этих больше ничего не добиться. Пошли в полицию.
Всей толпой они явились в ближайший участок. Двое уголовных несли на себе третьего. Тот был в сознании, но сам идти не мог. В участке Лыков предъявил свой полицейский билет и рассказал, что на них с приятелем напали. Когда они мирно гуляли в саду Гегингера, нюхая сирень… Пришлось отбиваться от ножей, вот их три штуки. Главарю намяли бока, чтобы уравнять силы. Оставшиеся сдались.
– Ловко вы его отделали, – констатировал пристав, коллежский асессор Малаховский, разглядывая главаря. – Известный в наших местах человек, кличка Дюжий. Налетчик.
– Был дюжий, а стал недужий, – плоско сострил Лыков. – Ну, мы пошли?
– А протокол?
– Пришлите в гостиницу «Центральная», – отрезал надворный советник. – Времени нет здесь торчать.
– Минуту! – сообразил вдруг пристав. – А вы не те ли двое приезжих, о которых мне телефонировал вчера господин полицмейстер? Ну-ка, ну-ка… Точно! Лыков и Титус.
– И что теперь?
– Велено не оказывать вам содействия, вот!
– Да ну! Может, и налетчиков тогда отпустите? – с издевкой спросил Лыков. – Мы за вас работу сделали, опасных грабителей поймали. Без всякого содействия. Как в рапорте укажете? Себе припишете?
Малаховский обиделся:
– Надо еще разобраться, что там на самом деле случилось. Почему это человек едва живой? Нанесение побоев без достаточных на то оснований. Он на вас в суд может подать!
– Налетчик Дюжий? На чиновника особых поручений Департамента полиции? Вы в своем ли уме, коллежский асессор? И вам не ясно, что там случилось? Может, это мы с Титусом напали на мирных обывателей? Давайте-ка у них спросим. Эй, вы! Что там было?
И незаметно показал портяночникам кулак. Те сразу закивали:
– Так и вышло, как их высокоблагородие рассказывают. Налетели мы… по незнанию. Знали бы, за версту господина Лыкова обходили.
Дюжий хлюпнул разбитыми губами, хотел что-то добавить, но не смог.
Обедали приятели в ресторации «Иоанновский погреб», что в здании Малой гильдии. Лыков пробурчал, цедя пиво из очередного бокала:
– Видишь, и мы на что-то сгодились…
– А на что, Леш?
– Ну, узнали новость.
– То, что мой брат украл у воров дубинку? Узнали. А как ею распорядиться?
– Сообщим нашим тайным помощникам. Растегаев спросит осведомителей. Глядишь, ниточка и потянется.
– Не успеем.
– Отпуска у меня еще одиннадцать дней. Не кисни раньше времени. Если мы что-то зацепим, мне будет легче говорить с губернатором. Ну, уедем, вроде как восвояси. Потом вернемся.
– Только время твое я трачу, – расстроился Яан. – Извини. Зря тебя втянул. Лучше бы лес сейчас сплавлял.
Он действительно закис. Перспективы приятелей выглядели туманно. Рижская полиция искать убийц не собирается. Войтов, халамидник, уже все части оповестил. А то новое, что они узнали о брате, еще больше путало дознание. Зачем людям Кнаута стараться, ловить головорезов? Язеп сам виноват: обворовал своих же…
Остаток дня прошел без приключений.
Когда наутро сыщик и лесопромышленник завтракали в ресторане гостиницы, в дверях показался Никифоров и стал делать какие-то знаки. Алексей пригласил его за стол.
– Поешьте с нами, Александр Лукич.
– Да я уж ел.
– А вы еще раз. Иначе нам будет неловко заставлять вас ждать.
Отставной надзиратель согласился и умял свиную шею с серым горохом. Потом выпил пива, закурил с позволения работодателей. Алексей заметил, что воспитание у гостя хромало: вилкой и ножом он орудовал с трудом. Но зато умел себя держать, не стеснялся и не заискивал.
