Евгений Сухов - Марьяжник
– Ты и перстень успел разглядеть?
– Я смог подойти к ним очень близко, – не без гордости заявил Михайлов.
– К ним?
– Он приехал вместе с девушкой. По описанию тоже подходит. Шатенка, лет двадцати пяти, миниатюрная, с раскосыми на восточный манер глазами. На ней был светлый плащ и такие же светлые полусапожки.
– Вроде они, – в голосе Орлова по-прежнему сквозила некоторая неуверенность, но уже в следующую секунду он сумел взять себя в руки. – Да, точно они! В какой дом они вошли?
– Третий слева, – Михайлов коротко взмахнул рукой, указывая направление. – Там до сих пор, как видишь, стоит их пролетка. Кондор попросил возницу обождать. Я сам слышал. Следовательно, он не планирует задерживаться у госпожи Аничковой и скоро пожалует обратно. Это нам на руку. Будем брать?
– Будем. – Орлов снова опустил руку в карман и коснулся пальцами припрятанного оружия. – Матвей Евграфович распорядился доставить задержанного к нему. И не применять грубой физической силы без крайней на то необходимости.
– Ну, я думаю, такая необходимость возникнет, – высказал свое мнение Михайлов. Он уже тоже держал руку в кармане, готовый в любой момент выхватить оружие. – Я успел разглядеть и лицо этого фрукта. Судя по всему, малый не робкого десятка. Свиреп, одним словом.
Орлов настороженно покосился на напарника.
– Как же близко ты к нему находился, если узрел такие детали?
– Довольно близко, Тимофей.
– Уверен, что он ничего не заподозрил?
– Абсолютно, – веско заявил Михайлов. – Кондор был слишком увлечен своей барышней и не замечал ничего вокруг. Свиреп и излишне самоуверен, как видишь.
Он улыбнулся. Едва заметная улыбка тронула и тонкие губы Орлова. Тимофей явно нервничал. Одно дело собирать для профессора недостающие улики, и совсем другое – выходить против такого субъекта с наганом в руках. Это принципиально разные вещи. И пусть здесь, на Большом Старообрядническом, не трущобы Хитрова рынка, где за каждым углом незваного гостя может подстерегать реальная опасность, но все же… У Кондора наверняка тоже имеется оружие, и сдаваться просто так в планы торговца кокаином не входит.
– Вот и он! – Михайлов дернул соратника за рукав.
Орлов повернул голову. С крыльца спускался высокий мужчина в распахнутом кашемировом пальто. Голова его была непокрыта, и ветер трепал светлые волосы. Мужчина держал руки в карманах, по сторонам не смотрел, а целенаправленно двинулся к ожидавшей его пролетке.
Михайлов первым стремительно сорвался с места. Гигантскими скачками он за считаные секунды преодолел расстояние, отделявшее его от Кондора.
– А ну, стой!
Мужчина резко обернулся. Его реакция на приближение незнакомца была мгновенной. Он выдернул правую руку из кармана, и Егор заметил блеснувшее в лунном свете дуло нагана. Оружие выстрелило, ослепив Михайлова яркой вспышкой, однако молодой человек своевременно успел отпрыгнуть в сторону. Удержать равновесие не получилось, и Михайлов завалился на бок. Он тоже выхватил наган и пальнул из положения лежа. Промахнулся. Кондор перевел оружие в его сторону. Очередной выстрел мог бы оказаться для Михайлова последним, если бы Орлов своевременно не вмешался в ситуацию. Он жахнул из своего нагана прямо через пальто, тоже угодил в «молоко», но на долю секунды сумел переключить внимание Кондора с Михайлова на свою персону. Торговец кокаином лихо крутнулся на каблуках. Михайлов перекатился через голову и оказался справа от него. Кондор выстрелил, метя в Орлова. Страх буквально парализовал Тимофея, когда пуля просвистела в дюйме от его виска. Он лишь втянул голову в плечи и понял, что более не способен даже пошевелиться…
Лошадь громко заржала, шарахнулась, и сидящий на козлах возница даже не попытался удержать ее. Напротив, он в испуге вскинул кнут и что было мочи хлестко опустил его на круп лошадки. Гнедая стремительно сорвалась с места, и случилось это в тот самый момент, когда Кондор уже готов был вскочить на подножку. Но он не успел. Вскинул вверх обе руки, пошатнулся и с проклятиями упал на мостовую. Орлов вскочил и кинулся Кондору на спину. Стрелять с такого близкого расстояния было уже неразумным. Егор побоялся убить противника, ведь он нужен был им целым и невредимым. Рукоятка нагана Михайлова впечаталась Кондору промеж лопаток. Торговец кокаином крякнул от боли, завел свободную от оружия руку за спину и ухватил Егора за волосы. Потянул. Орлов тем временем очнулся и бегом устремился к месту схватки.
Превозмогая боль, Михайлов ударил противника еще раз, а затем впечатал его лицом в булыжную мостовую. Клок соломенных волос остался у Кондора в пальцах.
– Лежать! – гаркнул Михайлов и приставил дуло нагана к мощной бугристой шее своей жертвы. – Убью, паскуда! Лежать смирно, я сказал.
Но прикосновение холодного металла не оказало на Кондора никакого действия. Он умудрился лихо извернуться, скинул с себя Михайлова, откатился в сторону и поднял руку с оружием на уровень лица. Егор тоже целился в неприятеля. Еще секунда, и один из них непременно спустил бы курок. А дальше… Тут уж кому больше повезет. Откровенно говоря, Михайлов не питал иллюзий относительно собственного умения пользоваться огнестрельным оружием. Именно такая мысль и пронеслась у него в сознании, когда он лежал на мостовой и смотрел в черный направленный на него зрачок нагана.
Но Орлов подоспел как нельзя вовремя. Ударом ноги он выбил оружие из руки Кондора. Наган отлетел в сторону и заскользил по булыжной кладке к центру проезжей части. Второй удар Орлова угодил Кондору в плечо. Михайлов опустил оружие…
Бывший дворянин, юнкер, а ныне один из обитателей Апраксина двора еще некоторое время пытался оказывать сопротивление, но вдвоем помощники профессора Головацкого сумели скрутить безоружного противника. Орлов завел пленнику руки за спину и стянул их веревкой. Михайлов для гарантии врезал Кондору еще раз рукояткой нагана в челюсть. Из разбитой нижней губы задержанного на ворот кашемирового пальто закапала кровь. Он наконец оставил попытки сопротивления.
– Возьми пролетку, Тимофей, – распорядился Михайлов. – И едем к профессору.
Кондор настороженно прищурился.
– Вы – не легавые? – он все еще тяжело дышал после минувшей схватки.
– Нет. Но вскорости ты сможешь увидеться и с ними. Я тебе обещаю. Топай вперед.
Егор толкнул пленника в спину, и тот едва сумел удержать равновесие. Орлов подобрал оброненный Кондором наган. Прежней агрессивности в поведении и словах задержанного уже не наблюдалось. Он словно смирился со своей дальнейшей участью…
Тимофей остановил первую попавшуюся пролетку, вдвоем с напарником они усадили в нее Кондора, расположились сами по бокам и дали вознице адрес Головацкого. Держа оружие в кармане, Михайлов все равно развернул его дулом в сторону пленника и тем самым подстраховывался от возможных кульбитов последнего. Но Кондор не двигался. Сидел спокойно, лишь мрачно насупившись и глядя в одну точку прямо перед собой.
Доехали минут за десять.
– Слезай!
Кондор вновь беспрекословно подчинился. Михайлов с Орловым ввели его в дом и, все так же не снимая веревок, сопроводили на второй этаж в кабинет профессора.
Головацкий встретил их, сидя в любимом кресле. Только не рядом с рабочим столом, а возле окна с раздвинутыми шторами. Бледный лунный свет падал на лицо Матвея Евграфовича с правой стороны, и подобная подсветка делала скулы профессора еще более тяжелыми, а нос более заостренным.
– Славно, господа, славно. Я ни в коей мере не сомневался, что вы сумете справиться с поставленной задачей. Да-с… А теперь можете развязать его.
– Но, Матвей Евграфович…
– Развяжите его, Тимофей.
Орлов не стал спорить. Веревки слетели с запястий Кондора и упали к его ногам. Михайлов достал наган, но ничего неожиданного не последовало. Бывший юнкер не кинулся к двери в попытке бегства, не рванул в направлении сидящего Головацкого. Он будто бы и не заметил того обстоятельства, что обрел некоторую свободу действий. Он продолжал с интересом взирать на Матвея Евграфовича.
– Кто вы такой?
Головацкий слегка повернул голову.
– Мне кажется, это вопрос не по существу, молодой человек, – снисходительно произнес он, и губы профессора тронула едва заметная улыбка. – Я полагаю, у нас с вами есть более интересные и куда более важные темы для разговора. Сделайте одолжение – присаживайтесь.
Рука профессора указала Кондору на один из свободных стульев вдоль правой стены кабинета. Задержанный чуть дернул плечами, прошел и опустился на предложенное место. Снимать пальто он не стал. Ни Михайлов, ни Орлов не взяли на себя смелость присоединиться к бывшему юнкеру. Они оба остались стоять в дверях, и Егор по-прежнему держал наготове заряженное оружие. Головацкий предпочел не заметить последнего обстоятельства.
– Очень хорошо, любезный, – профессор крутил меж пальцев нераскуренную сигару. – А теперь давайте-ка сразу обратимся к сути дела. У меня нет намерений долго рассусоливать с вами и тратить свое драгоценное время. Кстати, хочу сразу предупредить вас: от вашей искренности будет зависеть очень многое. И в первую очередь для вас, господин Коломенский. Я правильно к вам обращаюсь?
