Дарья Донцова - Развесистая клюква Голливуда
Зося, супруга Вадика, болтунья. От нее мы узнали, что в колонии жесткие порядки, заключенные повсюду ходят с охраной, без наручников их не выпустят из камеры. Зося любит потрепать языком в магазине, и как-то раз старушка Петровна спросила у нее: «Зось! А че, бандиты в комнатах запросто сидят? Их к стене не приковывают?» — «В камерах, — поправила ее Зоська. — Ну да, они там могут свободно передвигаться. А почему ты интересуешься?» — «Сбечь могут, — покачала головой Петровна, — ежели их в горнице без наручников оставляют». — «Не беспокойся, — утешила ее Зося, — колония расположена в бывшем монастыре, там стены трехметровые, окон в камерах нет, двери современные, стальные».
«В газетах писали, что из Бутырки недавно зэк подорвался, — зачастила продавщица Раиса, — переметнулся через забор и утек». — «Сравнила хрен с морковкой! — воскликнула Зоя. — В сизо много зэков, охрана не всегда надежная. А в нашей колонии контингента мало, и глядят за ними профессионалы, такие, как Вадик. Не бойтесь. Даже если кто из преступников и выберется в коридор, куда ему удрать? Повсюду автоматические решетки, электронные замки, во дворе собаки и… вода! Ой! Все! Молчу! Мне Вадик запретил про его службу трепаться. Рай, запиши в тетрадь мою колбасу, отдам долг в зарплату».
У Раисы снега зимой не выпросишь, без денег она даже родной дочери пучок укропа не отпустит, но Зося пользуется ее кредитом. В Караваевке знают, что Ханковы тратят на лечение Павлика все деньги. Порой у Зоси не хватает на хлеб, но она честный человек, непременно вернет долг. Каждый раз, когда Зося просит при мне в магазине пачку геркулеса с отсрочкой оплаты, я удивляюсь. В России не так уж много особо опасных, осужденных на пожизненное заключение преступников. Не знаю, сколько их, но счет, наверное, идет не на десятки тысяч. Неужели трудно платить охранникам достойный оклад? Что, если кто-то предложит одному из них крупную взятку? Нельзя же надеяться исключительно на моральные принципы людей с оружием! У всех у них есть семьи, дети, престарелые родители. Я бы, например, крепко призадумалась, глядя на чемодан с миллионом долларов и имея пустой кошелек! Боюсь, я не устояла бы перед искушением.
Я встала, оперлась руками о раковину и сказала, глядя в зеркало:
— Степочка! Спокойно! Главное — не терять голову! Ни в коем случае не рассказывай никому о находке! Никита Бурундуков не орнитолог! Он удрал из колонии!
Чтобы не заорать во весь голос от ужаса, я быстро отвернула кран, набрала полные горсти ледяной воды и плеснула себе в лицо. Так, попытаюсь еще раз оценить ситуацию.
Бурундуков каким-то образом очутился на свободе, спрятал одежду арестанта в сумке, небось хотел попасть на автобус, но тут начался ураган, и ему пришлось стучать в двери «Кошмара». Так. Понятно, он никуда не может уйти из-за непогоды. Почему в колонии не подняли тревогу? Вероятно, там уже идут поиски заключенного, но! Опять-таки ураган! Остров отрезан от Большой земли, мост сломан, телефонной связи нет. С одной стороны, беглецу не повезло с погодой, с другой — очень даже подфартило.
У нас есть лодка, утлое суденышко, которым мы пользуемся, когда в очередной раз начинают чинить мост. У охраны в колонии тоже имеется плавсредство. Порой я вижу, как по реке Зинке несется в сторону соседнего острова катер. Но во время урагана, да еще такого, который выламывает дубы, никто не рискнет спустить на воду даже гигантский корабль. Наша речка называется смешно, но характер у нее суровый: прямо у берега начинается глубина, течение быстрое, есть омуты. Каждое лето в Зинке кто-нибудь тонет. Охрана колонии не в состоянии выбраться на Большую землю, вероятно, они вызывают в таких случаях вертолет. Но я ни разу не замечала над головой винтокрылую машину, и вновь вспомним про ураган! Охранникам остается лишь кусать локти и ждать, когда ненастье стихнет.
Я ни разу не бывала на соседнем острове, но старухи из Караваевки любят рассказывать, что монастырь, который превратили в тюрьму, особенный. Туда ссылали священнослужителей за плохое поведение. Уж не знаю, правда ли это! Престарелая Наталья Петровна говорит, что монахи были непутевыми, варили самогон, торговали им, гуляли, пили, зазывали к себе девок из Караваевки. Думаю, бабка привирает, ну откуда бы ей знать правду? Наталья Петровна родилась в тридцатых годах, и тогда на острове уже была колония, правда, не для убийц и маньяков, а для простых людей, которых при Сталине пачками запихивали за колючую проволоку. Потом, в начале шестидесятых, сюда стали привозить особо опасных преступников, а уж когда это место превратилось в зону для пожизненного заключения, мне не ведомо.
Я тщательно вытерла лицо полотенцем. За украденную в булочной плюшку навсегда за решетку не посадят. В деле Бурундукова должно быть не менее трех трупов, он убийца, ему нечего терять. В России мораторий на смертную казнь, больше пожизненного Никите не дадут, он спокойно может отправить на тот свет еще пятерых, десятерых, и в его судьбе уже ничего не изменится. Вот вам оборотная сторона отмены расстрела. Грози Бурундукову высшая мера, он бы испугался, но сейчас никаких сдерживающих рычагов не существует. Преступнику все по барабану, он может убить всех постояльцев «Кошмара» и хозяев с прислугой до кучи. Даже если поймают Никиту и под белы рученьки отведут назад в камеру, хуже ему не станет.
Если он заподозрит, что я знаю правду, в «Кошмаре» начнется бойня. От моих самообладания, хладнокровия и актерских способностей напрямую зависит жизнь людей. Давай, не подведи!
Я опять глянула в зеркало. Что-то слишком много у меня появилось тайн. Белке нельзя сообщать правду про Алексея Николаевича, Мише не следует знать про наш с Ваней ночной разговор, Юле неизвестно, что Геннадий Петрович в курсе, что его спутница не девочка-школьница. Степа, смотри не утони в океане вранья, не запутайся во всех этих «в курсе, не в курсе». Вот почему мне показалось, что Никита мент! Преступники часто перенимают повадки следователей.
— Мама-а-а! — заорал женский голос. — Сюда… скорей… о-о-о!
Ноги сработали автоматически, они помчали меня на выход, донесли до лестницы и подняли на второй этаж. Дверь в спальню Пряниковых оказалась открыта, оттуда доносились голоса. Я вбежала в комнату.
Бурундуков обнимал прижавшуюся к нему Аню, гладил ее по плечу, приговаривая:
— Тише, тише.
Геннадий Петрович, ломая руки, стоял у окна, около него топталась «доченька», громко и вовсе не фальшиво всхлипывая. Ваня наклонился над кроватью Кузьмы Сергеевича, Миша тоже держался возле Комарова, мне даже показалось, что он хочет спрятаться за лжеврача. Горничная Катя и Семен замерли у входа в ванную. Маша стояла у шкафа.
— Случилась неприятность? — звонко спросила Белка, входя в номер. — Что на сей раз? Анечка, если в комнате оказались мыши, приношу свои извинения, из-за непрекращающегося ливня они лезут в дом, ничего поделать нельзя.
Внезапно Аня перестала плакать, воцарилась тишина, было лишь слышно, как капли с силой барабанят по крыше. Белка сделала шаг в сторону.
— Не мыши? — тихо сказала она. — Что у нас произошло?
Ваня выпрямился:
— Кузьма Сергеевич умер.
— Совсем? — глупо спросила я. — Насмерть?
Студент кивнул.
— Ты не ошибся? — нервно уточнил Бурундуков. — Это точно не очередной прикол хозяек? Мы уже тащили один лжетруп в морозильник!
— Так над постояльцами не шутят, — пробормотала Белка, — у нас исключительно муляжи и куклы.
— Мертвая девушка казалась совсем настоящей, — пискнула Юлечка. — Кузьма точно не ваш очередной актер?
— Если вы решили нас повеселить подобным образом, то спасибо, мы впечатлены, но лучше остановить спектакль, — ожил Геннадий Петрович, — у людей и так нервы из-за урагана на пределе.
Мы с Белкой растерялись. Аня отпихнула Бурундукова и медленно, так, словно к ее ступням привязаны гантели, пошла к кровати, на которой лежал ее муж.
— Кузенька? Ты жив? Пожалуйста, произнеси хоть словечко, не пугай! Кузьма Сергеевич! Он что, договорился поучаствовать в розыгрыше?
Последний вопрос был произнесен мне в лицо.
— Нет, — прошептала я, — мы никогда не привлекаем гостей. И не устраиваем никаких жестоких игр.
— Кузенька очень хозяйственный, — сказала Аня, — если ему предложить большую скидку и попросить притвориться умершим, он согласится. Не из жадности, а потому, что любит веселье. Милый, ха-ха-ха, ты молодец. Ваня, отойди!
Студент взял Аню за руки.
— Это не розыгрыш. Он умер.
— По-всамделишному? — по-детски спросила Пряникова. — Совсем-совсем?
В комнате снова стало тихо, но Белка быстро опомнилась и взяла ситуацию в свои руки:
— Юлечка, ты можешь отвести Аню вниз и напоить ее чаем? В буфете есть коньяк, надо капнуть ей в кружку спиртного. Справишься?
— Конечно, не беспокойтесь, — девушка выпала из роли школьницы-капризницы.
