Дарья Донцова - Развесистая клюква Голливуда
Я, вспомнив, что курица плохо жевалась и была похожей на кусок резины, вздрогнула.
— Ничего. Олеся, никому не рассказывай про цыпу. Не следует пугать народ, у нас и так выдался кошмарный август.
— Изабеллу Константиновну предупредить надо, — возразила повариха.
— Сама ей сообщу, ты не лезь, — приказала я, — достань еще одну куру из морозильника и отправляйся к плите.
— Птице не промариноваться за десять минут, — заартачилась Олеся.
— Значит, просто пожарь ее, — посоветовала я.
Повариха вытянула губы трубочкой.
— Ага! Одна часть обеда запеченная, а другая со сковороды.
— Главное — находчивость повара, — просветила я Олесю, — многие кулинарные шедевры родились в минуту, когда его постигла неудача. Но только умный человек вывернет ситуацию в свою пользу. Салат «Оливье» появился на свет, когда французский король потребовал в неурочный час ужин. Пришлось шеф-повару спешно крошить все, что нашлось под рукой, и готовить соус из первых попавшихся под руку ингредиентов. И, думаю, первый шашлык зажарен из куска мяса, ненароком упавшего на угли костра. Главное — не тушеваться, не блеять гостям: «Простите, но обед не получился, съешьте абы какую курятину».
Вспомни известный мультик, где поется: «Как вы лодку назовете, так она и поплывет», и действуй соответственно моему совету. Две запеченные цыпы разделай на куски и положи на блюдо в виде орнамента, в середину помести жареного бройлера и внеси в столовую со словами: «Курица по рецепту Марии-Антуанетты. Королева любила после удачной охоты полакомиться таким блюдом».
— На кур охотятся? — изумилась Олеся.
— Их давно одомашнили, — выкрутилась я, — но во времена Марии-Антуанетты птицы летали по лесу. Да, Марий-Антуанетт было в истории две: одна во Франции, другая в Англии. Если попадется умник, который возразит: «Парижанка не ела кур, я точно знаю», ты легко убьешь его аргументом: «А я говорила об англичанке». Запомнила?
Олеся оглушительно чихнула.
— Лучше я все три штуки пожарю, и делу конец. У меня память плохая, запутаюсь в именах. Устаю очень, одна на кухне прыгаю, попробуй-ка наготовь на армию народа. И потом еще посуду помой!
Олеся обожает жаловаться на свою тяжелую работу. Песни с припевом: «Встаю в четыре утра, ложусь в два ночи, пропадаю у плиты, согнулась под тяжестью шумовки», — повариха исполняет по пять раз на дню. Поверьте, она лукавит. Олеся просыпается в семь, а после ужина ее не дозваться. Сколько раз Белка нанимала в Караваевке деревенских баб для черной кухонной работы! Приводила их в «Кошмар» и объявляла: «Олеся! Это тебе помощница. Пусть чистит картошку, морковку и вообще будет на подхвате».
Полагаете, наша жалобщица радовалась и переваливала на плечи новоявленных поварих кучу дел? Вот и нет. Через день после появления очередной помощницы Олеся шептала Белке на ухо: «Грязнуля, овощи немытые ножом скрести принялась. Шесть раз хозяйский кофе пила, на бутерброд наше масло слоем в кулак намазала».
Одновременно повариха шпыняла помощницу и давала ей указания типа: «Морковь надо нарезать, только пусть останется целой». Самая терпеливая продержалась неделю, другие убегали через два-три дня.
«Не хочет народ трудиться! — закатывала глаза Олеся. — И учиться профессии не желает. Бедная я, несчастная, верчусь хомяком в банке, забыла об отдыхе».
Ну и дальше по тексту. Я хорошо понимаю: Олесе хочется одной царить на пространстве между плитой и мойкой, ее нытье о патологической усталости сродни ритуальному пению. Но поощрять Олесю не стоит, поэтому я остановила поток жалоб замечанием:
— За тарелки и чашки отвечает Катерина.
Олеся всплеснула руками:
— Ты всерьез это сказала? Да Катька посудомойку нормально не загрузит! Сервиз испортила.
— В смысле, разбила? — встрепенулась я. — Какой?
— Белый, чайный, — вздохнула Олеся.
— Новый? — расстроилась я. — Тот, что Белка купила в начале июня?
— Его, — кивнула повариха. — У Катьки не руки, а медвежьи лапы! Кучу всего в доме переколотила! Но белый сервизик не кокнула. Он испачкан.
— Вымой! — велела я.
— Пробовала, не получается, — пригорюнилась повариха, — гелем полоскала, таблетки «три в одной» в машину пихала, пищевой содой терла — ни фига! Катька предложила чашки в туалетном утенке подержать, но я засомневалась.
— Хорошо, что у нас соляной и серной кислоты в запасе нет, — резюмировала я. — Чем измазана посуда?
Олеся не успела ответить.
— Кофе уже готов? — громко спросила Аня, спускаясь по лестнице. — Мечтаю об арабике со сгущенкой.
Я испытала горькое разочарование. Поход в гараж придется отложить, надо исполнять обязанности радушной хозяйки.
Глава 26
Завтрак прошел без происшествий.
— Как самочувствие Кузьмы Сергеевича? — спросила Белка, едва народ устроился за столом. — Я его со вчерашнего вечера не видела.
Аня подавилась тостом с паштетом.
— Он спит! Я всю ночь около кровати сидела, боялась, что трубка выскочит.
— Не должна, — успокоил Пряникову Ваня, — я ее надежно прикрепил. Но лучше бы нам поскорее отправить вашего мужа в больницу. Кстати, ему надо сделать укол! Я через полчасика зайду?
— Конечно, — кивнула Аня, — сама хотела тебя об этом попросить.
Завтрак продолжался. Олеся принесла яичницу, потом подала кофе. Я обратила внимание, что на стол поставили разномастные чашки, а не белый сервиз. Значит, он и впрямь испорчен. Интересно, что с ним случилось?
— Когда же дождь прекратится? — вздохнула Юля. — Папочка, у меня получились поганые каникулы!
Геннадий Петрович погладил «доченьку» по голове.
— Надо терпеливо принимать то, что нельзя изменить. Например, казусы природы.
— Зачем мы сюда приехали? — ныла Юля.
— Отец не знал, что разразится ураган, — защитила Геннадия Петровича Аня, — прогноз погоды обещал сухой, аномально жаркий август.
— Гидрометеоцентр ошибается один раз, но каждый день, — улыбнулся Никита, — не реви, Юля, дождь скоро прекратится.
— Он льет уже не первый день, — возразила менеджер по организации сексуального досуга.
— Август в России всегда сплошной катаклизм, — оживился Миша. — Давайте развлекаться! Мы так и не нашли Микки-Мауса!
— Совсем про него забыла, — захлопала в ладоши Белка. Похоже, она решила развеселить постояльцев.
— Налейте мне какао, — попросила Маша, — и, если можно, дайте поднос. Отнесу Олегу завтрак.
— Катя! — крикнула бабуля. — Помоги Машеньке. Как себя чувствует ваш муж?
Маша растянула губы в улыбке.
— Весь в аллергии. И я сама займусь едой. Олег стесняется показываться посторонним.
— Давайте осмотрю его? — предложил Ваня.
— Спасибо, — решительно отказалась Леонова. — Как только ураган ослабеет, мы уедем в больницу, к настоящим специалистам.
Иван сделал вид, что не заметил колкости в свой адрес, а мне стало обидно за парня.
— Ваня без пяти минут врач! И он спас Кузьму Сергеевича!
Маша повернулась ко мне с вежливой улыбкой, но глаза ее оставались грустными, потухшими.
— Вот когда те самые пять минут пройдут и Иван получит диплом, я, вероятно, обращусь к нему. А пока он не имеет права на практику.
— Интересно, где бы сейчас был Кузьма Сергеевич, не сделай ему Ванька трахеотомию? — задумчиво произнес Миша. — Он попал бы в райские кущи или наоборот? О! Вспомнил анекдот! Умер российский футболист, член сборной, входит он в рай и говорит святому Петру: «Здравствуйте, вот он я!» А Петр ему в ответ: «Милый, как же ты в ворота попал?» Ха-ха-ха! Почему вы не смеетесь?
— Потому что история глупая, — ответила Юлечка.
— Блюдо-загадка! — объявила Олеся, внося в столовую тарелку.
Я расслабилась. Очень вовремя! Из-за плохой погоды наши гости готовы скандалить каждую минуту. Но сейчас они переключатся на кушанье, которое при всей своей незамысловатости всегда вызывает бурю удивления и шквал вопросов.
— Это что? — прищурилась Аня.
Я мысленно потерла руки. Началось.
— Сосиски, — ответила Белка, — молочные!
— Вроде там макароны? — удивилась Юля.
Бабуля ткнула вилкой в одно колбасное изделие, подняла его и продемонстрировала гостям:
— Точно. Спагетти.
— Никогда такого не видел! — признался Никита. — Макарошки торчат из сосиски! Свисают с двух сторон!
— Как они попали внутрь? — поразилась Аня.
— Сосиски с прической, — дал название блюду Никита.
— Кто первый догадается о способе приготовления волосатых сосисок, получит приз! — объявила Белка. — Ну, Геннадий Петрович?
Добрый отец отложил нож и вилку.
— Понятия не имею!
— Папа! — возмутилась Юлька. — Не порти игру! Отгадывай!
Геннадий Петрович уставился на руку Белки.
