Дарья Донцова - Микстура от косоглазия
Я выдернула из-под мужа край одеяла и расслабилась. Боже, как хорошо. В комнате тепло, в квартире тихо, на моей тумбочке лежат два мандарина и шоколадка. Сейчас съем сначала фрукты, а потом и плитку. Еще можно почитать. Есть у меня под рукой и новый роман Татьяны Устиновой, увлекательная вещь, кстати, она пишет не хуже Смоляковой!
Настроение мигом испортилось. Небось Смолякова уже накропала парочку романчиков, а я все никак не выстрою сюжетную линию. Ладно, убирайтесь прочь, грустные мысли, подумаю о всем неприятном завтра, сейчас же буду просто отдыхать.
Но отчего-то брать Устинову расхотелось. Интересно, что за книгу читал Олег?
Я потянулась к яркому томику. «Магические знания». Ну и ну! Кто бы мог подумать, что подобное издание заинтересует моего майора. И ведь изучил больше половины книги, закладка лежит на сто девяностой странице.
Я раскрыла пособие по практическому колдовству и пробежала глазами по строчкам. «Двойники. Встретить случайно свое второе «я» не означает для вас ничего хорошего. Доподлинно известно, что Екатерина Великая однажды ночью, пробудившись, одна отправилась в парадный зал, где и обнаружила саму себя сидящую на троне. Императрица испугалась и упала в обморок. Через несколько часов самодержица скончалась, так и не приходя в сознание».
Я захлопнула книжицу. Нелогично получается! Вот Смолякова подобных ляпов никогда не допускает. Если Екатерина была в тронном зале одна, а потом умерла, так и не очнувшись, то кто тогда рассказал про двойника?
К сожалению, люди, обожающие читать подобные истории, как правило, напрочь лишены умения логично мыслить, а я в отличие от них сразу вижу идиотские нестыковки.
Я выключила свет и попыталась заснуть. Славский, Женя Славский. Шофер с «нешоферской» фамилией. Значит, Анечка, украв триста тысяч долларов, перебралась жить к любовнику. Девушка бросила мать, дочку и решила начать жизнь сначала, так сказать, с белого листа. Что ж, это вполне возможно. Завтра поеду в центральный офис химчистки, узнаю адрес шофера, и дело можно считать законченным. Непонятно лишь, кто и почему убил несчастную Ксюшу Савченко и каким образом на ней оказалась куртка Ани, да еще с паспортом в кармане! Конечно, документ мог просто провалиться в дырявую подкладку…
Внезапно мне стало жарко, и я рывком села в кровати. Господи, отчего же я не сообразила сразу! Ксюшу, очевидно, убили этот Женя и Аня. Зачем? Да очень просто! Чтобы выдать ее тело за труп Ани! Подельники специально сунули в куртку Анин паспорт, чтобы те, кто обнаружит девушку, поняли – перед ними Анна Кузовкина. А сама Аня великолепно живет, абсолютно не боясь разоблачения. Очевидно, девушка полагала, что Борис станет искать ее, триста тысяч не копейки, и решила обезопасить себя. А этот Женя Славский помог любовнице. Только им не пришло в голову, что работники морга окажутся невнимательными, не заметят завалившийся за подкладку паспорт и оформят тело несчастной Ксюши как неопознанное. И уж совсем, конечно, ни Евгению, ни Ане не могло прийти в голову, что господин Геннадий Крысин, самозабвенный алкоголик, снимет с бедной Ксюши красивую курточку и подарит своей сожительнице, а та, промариновав не подходящую по размеру вещь в гардеробе целый год, решит наконец избавиться от нее и сдаст в секонд-хенд. И уж, конечно, ни в каком страшном сне преступникам не могло привидеться, что куртенка попадет в мои руки. Значит, следует отыскать Женю Славского! А около него окажется и Аня.
Я вскочила с кровати. Незачем завтра ехать в прачечную. Парень москвич, следовательно, имеет прописку, а у Кристи в компьютер закинута база данных с адресами жителей столицы.
– Ты куда? – поднял голову Олег. – Что случилось?
– Спи спокойно, сейчас приду.
Но муж решил проявить ненужную настойчивость:
– Зачем встала?
– В туалет.
Куприн замолчал и через секунду начал издавать ровное сопение. Я на цыпочках прокралась в комнату Кристины. Да уж, бардак у нее отменный! Повсюду разбросана одежда, учебники, стол усеян фантиками от конфет и мандариновыми шкурками, а на подоконнике выстроилась батарея из пустых баночек от детского питания. Тамарочка покупает Никитке еду, но мальчик не может сразу слопать двести граммов пюре из бананов или абрикосов, поэтому остатки отдаются Кристе, которая с превеликим удовольствием доедает их, а пустую тару мирно складирует на подоконнике, ленясь отнести ее в мусорное ведро.
Я плохо владею компьютером, но вполне способна пощелкать мышкой, чтобы получить нужную информацию. Через десять минут перед глазами побежали строки. Славских в Москве оказалось не так уж и много. Славиных и Славкиных проживает в столице намного больше. А Евгениев Славских оказалось всего двое. Евгений Арчибальдович и Евгений Евгеньевич. Первый родился в 1945 году, второй – в конце семидесятых. Нужный мне Женя был сыном Евгения Арчибальдовича. Еще вместе с ними в квартире на улице Генерала Карбышева была прописана Славская Инесса Матвеевна.
Я почувствовала огромную радость. Даже если Женя и не живет больше с родителями, то Инесса Матвеевна, естественно, знает, где обитают сын и его девушка.
Утро началось с бодрого крика Марины Степановны:
– Купите Лаврику телячьей печенки!
Я нацепила халат, выползла на кухню и увидела старуху, Олега и Вована. Собравшиеся на работу мужики спешно глотали кофе, а Марина Степановна бойко раздавала указания.
– Владимир Семенович, извольте приехать сегодня не позже пяти часов и привезти Лаврику витамины, минеральную подкормку, свежий творог, сметану… И только с рынка.
– Может, Вилка туда сбегает? – с робкой надеждой спросил Вован. – У меня, вообще-то, дел невпроворот.
Я исподтишка показала ему кулак. Вот придумал!
– ВИОЛЕТТЕ нельзя ничего поручить, – отрезала старуха, – Виолетта вечно все путает, Виолетта очень безалаберна…
Олег поднял голову, я прижалась к плите. Ну вот, сейчас он выскажет Марине Степановне все, что про нее думает, и уедет, а старуха примется сначала пилить меня, а когда я убегу, возьмется за Томочку. Томуське же идти некуда, придется ей весь день выслушивать бабусю. Ну чего Олег злится! Мне совершенно все равно, как меня называют: Вилкой, Виолой, Виолеттой или Маврикией Пафнутьевной!
Но Куприн неожиданно ласково улыбнулся.
– Не волнуйтесь, я съезжу на рынок. Для вас, уважаемая Маргарита Семеновна, времени не жаль.
– Я Марина Степановна, – сердито дернула головой мать Вована.
– Да? – фальшиво изумился Олег. – Ну да это все равно, главное, Мирабелла Сигизмундовна, не волнуйтесь, я обязательно привезу творог, прямо сейчас за ним отправлюсь.
Старуха тревожно посмотрела на Олега, но ничего не сказала. Вован недоуменно уставился на друга, я, стараясь не расхохотаться, ушла в ванную.
Самое интересное, что Куприн на самом деле сгонял за творогом. Спустя примерно час он принес пакет и, положив на стол, спокойно сказал:
– Вот, кормящему Лаврику, пусть кушает.
– Благодарю вас, – царственно кивнула Марина Степановна, – очень обязана.
– Абсолютно не за что, Матрена Селиверстовна, – ответил Олег, – всегда рад помочь.
– Я Марина Степановна, – каменным голосом возвестила свекровь Лоры, – неужели так трудно запомнить простое русское имя? Очень невежливо постоянно обращаться ко мне на разный лад!
– Но вы же зовете Виолу Виолеттой, – прищурился майор.
– Это одно и то же, – рявкнула мать Вована, – дурацкое, между прочим, имечко!
– А мне ваше, Марфа Сатраповна, не нравится, – бодро заявил Олег и ушел.
Старуха начала медленно наливаться краской. Я не стала дожидаться скандала и быстренько убежала.
Дом, где жили Славские, был, очевидно, построен в пятидесятых годах прошлого века: большой, фундаментальный, он походил на гигантский океанский лайнер, окруженный мелкими лодочками блочных пятиэтажек. Нужный подъезд оказался закрыт на кодовый замок. Я попрыгала пару минут на морозе, сейчас кто-нибудь выйдет, а я войду. Так и случилось. Из дверей выскочила девочка примерно одного возраста с Кристиной и побежала к автобусной остановке. Она явно проспала и теперь торопилась успеть хотя бы на третий урок.
Я вошла в гулкое помещение, поднялась на второй этаж и позвонила. Дверь распахнулась мгновенно, словно хозяйка ждала меня.
– Вам кого? – прошелестело нечто, показавшееся на пороге.
На секунду я растерялась. Кого я вижу перед собой? Евгений Арчибальдович и Инесса Матвеевна еще относительно молодые люди, а перед моими глазами маячит старуха с седыми, давно не мытыми волосами, изможденным, морщинистым лицом и тусклыми глазами. Может, это престарелая бабушка Евгения?
– Вам кого? – прошептала бабуся.
– Э… можно Славского?
– Евгений Арчибальдович скончался, – грустно сообщила бабушка.
– А Инесса Матвеевна?
– Слушаю вас.
Я чуть не заорала: «Не может быть!» – но вовремя прикусила язык и принялась вымученно улыбаться.
